Майя - Ричард Адамс

– Мой повелитель, она же правду говорит… – забормотал Та-Коминион.

– Сейчас не время для правды! – прошипел Бель-ка-Тразет и встал из-за стола, зловещим демоном нависая над юношей. – Если ты немедленно не…

Эльвер-ка-Виррион торопливо направился к столу ортельгийцев, и Майя облегченно вздохнула – такого страха она натерпелась, только когда переплывала Вальдерру.

– Майя, по-моему, пришла пора для нашей затеи, – сказал он, не обращая внимания на происходящее. – Иначе гости слишком захмелеют… ну и найдут себе занятие по душе, ты же понимаешь.

– Конечно, мой повелитель. Я готова.

Та-Коминион продолжал объясняться с разгневанным Бель-ка-Тразетом. Майя встала, разгладила складки вишневого платья и хотела сойти с помоста, но Гед-ла-Дан схватил ее за руку:

– Куда это ты собралась, детка?

– Сейчас увидите, мой повелитель, – с милой улыбкой ответила Майя.

– Никуда ты не пойдешь, – осклабился он. – Я человек богатый, тебе…

– Что ж, Гед-ла-Дан, – вмешался Эльвер-ка-Виррион, – если вам Серрелинда так нравится, то, может быть, вам повезет. Погодите немного, вам все станет ясно. А пока прошу меня извинить, нам пора…

Он взял Майю за руку и вывел ее в центр зала, не обращая внимания на раздраженное фырканье Гед-ла-Дана.

Баррарз превратился в шумную пирушку. Воины палтешского полка, окружив Неннониру и черноглазую шерну, нестройно затянули скабрезную песенку:

Какой-то изрядно захмелевший гуляка попытался облапить Майю, однако Эльвер-ка-Виррион бесцеремонно оттолкнул его и поспешно увел ее прочь. Неподалеку Шенд-Ладор с приятелями с интересом наблюдали, как один из гостей на спор опустошает кубок вина, стоя на голове.

Эльвер-ка-Виррион вскочил на стол, ногой смахнул посуду и, выхватив у распорядителя жезл, постучал им по столешнице. Дождавшись, пока стихнет гомон, он выкрикнул:

– Эй, слушайте! Мне только что сообщили невероятную новость! Великолепную! О, такой неожиданности вы и представить не могли! Вас это очень обрадует!

– Мы и так рады! – заорал Шенд-Ладор.

– Рады, рады! – вразнобой повторили гости.

– Нет уж, послушайте! – велел Эльвер-ка-Виррион, снова стукнув жезлом по столу. – Да, для Сантиль-ке-Эркетлиса у нас найдется много неприятных неожиданностей. А это – приятная неожиданность. Для всех вас!

Гости заинтересованно уставились на него.

– В этом году мы уже одержали победу – в Раллуре, над Карнатом. Он в Вальдерре ноги замочил и в Субу сбежал, обсохнуть.

Все захохотали.

– А кому мы обязаны этой победой? Известно кому – Сендекару!

– Как это – Сендекару? – выкрикнул кто-то из дальнего конца зала. – Он Вальдерру не переплывал!

– Это Майина победа! – воскликнула Отависа.

– Верно, Майина победа! – согласился Эльвер-ка-Виррион. – Жаль, конечно, что Сендекара сегодня нет на баррарзе, зато с нами Майя, а у нее есть то, чего у Сендекара нет и быть не может!

Отовсюду послышались взрывы смеха.

– Любопытно, что же у нее есть? – шутливо осведомился один из гостей.

Кто-то громко мяукнул.

– Как вы знаете, война денег стоит, – продолжил Эльвер-ка-Виррион. – За все надо платить – и за стрелы, и за копья, и за щиты. Тут никакого оброка не хватит.

– Так вы же денежки Сенчо к рукам прибрали! – напомнил Та-Коминион.

– Денежки прибрали, а его пузо треснуло, всю страну дерьмом залило – отсюда до самого Халькона. Вот теперь расчищать приходится. Да послушайте же вы, наконец! Наша Серрелинда долго оправлялась от боевых ранений, но сегодня она с нами! И пришла она для того, чтобы еще раз помочь Бекле. Майя, поди сюда! – Он призывно протянул к ней руку. – Вот, поглядите – красивейшая и храбрейшая девушка империи!

Майя вспрыгнула на стол, освещенный яркими лампами.

– Серрелинда не шерна, хотя многим этого очень хотелось бы. Однако шерной ей быть незачем, совет Леопардов положил ей великолепное содержание, которое она заслужила своим подвигом – спасением империи.

Гости одобрительно загомонили. Майя стояла перед ними, такая близкая и желанная, что со всех сторон послышались восхищенные вздохи.

– Что ж, все вы думали, что утехи Серрелинды вам так же недоступны, как утехи самой Леспы! – воскликнул Эльвер-ка-Виррион, перекрывая шум. – Но Майя еще раз решила доказать свою любовь к родине.

В зале воцарилось изумленное молчание; на невольника, звякнувшего посудой, укоризненно шикнули, и распорядитель вывел его из зала.

– Нет, не думайте, совет Леопардов денег для нас не жалеет, и войско отправляется в поход, снаряженное как полагается. Но, как вам хорошо известно, война – предприятие непредсказуемое, и деньги в запасе иметь не помешает, на крайний случай. Поэтому Майя и сочла нужным так поступить. Мы здесь все – люди военные, поэтому я скажу вам без обиняков: сегодня кому-то из вас необычайно повезет. Майя пообещала провести ночь – восхитительную ночь! – с тем, кто предложит за нее самую крупную сумму. Иначе говоря, сегодня – в первый и последний раз – вам выпадет случай отведать любовные утехи Майи Серрелинды. Напоминаю, она – не шерна, становиться шерной не намерена и ни одного мельда из вырученных денег себе не возьмет.

По залу прокатился восторженный гул.

– Ну что, смельчаки, кто первый цену назовет?! – воскликнул Эльвер-ка-Виррион.

Майя втайне считала затею Эльвер-ка-Вирриона безнадежным предприятием, и только желание спасти Таррина заставило ее на это согласиться. Она не сомневалась в своей красоте, привыкла, что ею все восхищаются: так знаменитым атлетам и борцам приходится смириться с заслуженной славой и признать, что достижения возвышают их над толпой – ведь, по мнению простого люда, они ради этого и живут. При необходимости Майя без стеснения упоминала об этом в разговоре с подругами – с Мильвасеной или с Неннонирой – и благосклонно принимала подношения восторженных обожателей. Однако же ей было известно, что мужчины не любят выставлять свои желания напоказ и делают это только в кругу друзей. Ее бы ничуть не смутило, если бы Эльвер-ка-Виррион сам предложил кому-нибудь услуги Майи, но необходимая ей сумма была слишком велика, а вдобавок негоже маршальскому сыну подыскивать поклонников для Серрелинды. Тем не менее он согласился устроить нечто вроде шутливых торгов на шумной пирушке. Майя была ему очень благодарна, хотя и не ожидала, что на баррарзе кто-то осмелится во всеуслышание заявить о своем желании обладать Серрелиндой, да еще и назвать сумму лиголя.

Как оказалось, Майя недооценила и свою привлекательность, и сладострастие гостей. Едва Эльвер-ка-Виррион задал вопрос, как Та-Коминион выскочил из-за стола с криком: