04.1912 - Susan Stellar

совсем нечего делать у кают офицеров и что у бывшего пятого помощника Лоу достаточно своих забот. Миссис Коллиер, если бы она бодрствовала, ни за что не пустила бы Лиззи наверх, но Лиззи выжидала именно такого момента, когда миссис Коллиер будет спать.

В её окоченевших руках намертво застряла записная книжка Мэри. Лиззи пролистала её к самому началу и неловко стала переворачивать страницы. Самая старая запись в книжке была датирована первым апреля нынешнего года.

«Неужели Мэри вела дневник, а я и об этом не знала?»

Но это был не дневник. Аккуратным почерком Мэри по строчкам было растянуто несколько коротких предложений:

Список дел (завершить до 03.04.1912).

1. Написать Симоне по поводу корабля. Симона должна знать, что в Квинстаун можно добраться скорее.

2. Купить мисс Флэнаган нотную тетрадь (напомнить миссис Флэнаган об этом).

3. Написать по поводу мамы.

4. Купить Лиззи тетради и письменные принадлежности. Вероятно, ей нужен углубленный курс математики. Отец был бы горд, если бы узнал об этом. Упокой, господи, его душу.

Под списком была поставлена жирная, чёткая галочка. Лиззи перелистнула страницу.

Список дел (завершить до 07.04.1912)

1. Справиться о здоровье миссис Бэнкс.

2. Уговорить мистера Флэнагана отпустить мисс Флэнаган к модистке (просить его убедительно).

3. Купить Лиззи новое платье. Она растёт чересчур стремительно!

4. Справиться о здоровье мамы.

Лиззи пролистала ещё несколько страниц. Остановилась она на тринадцатом апреля этого же года. Почерк Мэри здесь был удивительным: он вздрагивал, как у школьницы, и многие слова здесь были зачёркнуты; иные и вовсе невозможно было разобрать под толстым слоем чернил.

13.04.1912

Лиззи выглядит обеспокоенной. Кажется, корабль ей не нравится. Справиться у доктора, не стоит ли выписать успокоительное. Поговорить с Лиззи серьёзно: она должна знать. Проверить, соблюдает ли Лиззи режим дня: для растущего организма важен правильный распорядок.

Мистер Флэнаган по-прежнему неважно себя чувствует. Этим вызвана его желчность. Уговорить его послушать квинтет оркестрантов в полуденные часы.

Мистер Джордж тяжело переживает свои неудачи. Предложить мистеру Джорджу партию в сквош с мистером Райтом: доброжелательный и обаятельный молодой человек.

Постараться встретиться с мистером Уайльдом. Поговорить с мистером Эндрюсом. Общество мистера Эндрюса мне приятно. Справиться у мистера Эндрюса о мистере Уайльде.

Поговорить с мистером Уайльдом. Его благородство восхищает, но его…

Сердце Лиззи забилось оскорблённо и горячо. О безвестном мистере Уайльде в записной книжке Мэри было куда больше слов, чем о ней, и Мэри писала о нём не сухо, а восторженно, с резким нажимом, под которым проседал лист.

… я должна развеять его грусть. Я могла бы справиться у мистера Уайльда, как Лиззи попала на канат. Её шалости опасны. Я едва не потеряла её!

Лиззи снова пролистала записную книжку вперёд. Из середины её вдруг вывалился сложенный ровным прямоугольником лист бумаги. Лиззи тут же подняла его и развернула: он был исписан крупными, квадратными буквами, которые вывела чужая рука — у Мэри почерк был намного изящнее.

«Мисс Джеймс!

Благодарю за возвращенные вещи и передаю вашей сестре пожелания всего наилучшего. Надеюсь, её здоровью не был нанесен ущерб.

Г. Т. Уайльд»

Мэри аккуратно вела свои заметки, но почерк у неё уже нигде не был таким же ровным и красивым, как на первых страницах. Лишь в середине книжки каллиграфически чернел адрес мисс Мэйд. Эти буквы и цифры жгли Лиззи, как раскалённая кочерга.

Она резко захлопнула книжку и сунула ту под подушку. Её сердце билось в пятках, плавясь при каждом глубоком вдохе. Удивительно, но было уже совсем темно, и миссис Коллиер с дочерью затихли. Судно слабо поскрипывало и покачивалось на волнах, и его размеренная вибрация наползала на Лиззи со всех сторон, укутывала и утягивала в сон. Но спёртое дыхание, взбудораженное биение сердца и уголёк в груди не позволяли ей даже расправить лёгкие. Лиззи откинула одеяло и бесшумно уселась в постели.

Тёмные тени очерчивали два распластанных по полу тела. Марджери и миссис Коллиер лежали лицом друг к другу, и миссис Коллиер снова держала Марджери за руку. Лиззи аккуратно поднялась, постояла над ними с мгновение и выскользнула за порог. Уже известной дорогой она выбралась на палубу и побрела вдоль пустынных бортов. Было холодно и ветрено, но на этот раз Лиззи были готова. Она куталась в огромную шаль миссис Коллиер и прятала руки в карманах. Каждый новый порыв ветра лишь освежал ей голову, прогоняя все сомнения и страхи. Лиззи шла легко и быстро, как будто летела.

Уже через несколько мгновений она приблизилась к знакомой мрачной надстройке, окутанной серым плащом тени, и зашагала медленнее. Беспокойство всплеснулось в её душе встревоженным фонтаном.

«А если его там нет?» — спросила себя Лиззи.

В окнах надстройки горел яркий свет. Чёткие, словно вырезанные из бумаги, тени бродили на ровном жёлтом фоне. Лиззи прислушалась. Равномерный гул доносился до её слуха сквозь плотную обшивку. Говорили мужчины с низкими, глухими голосами: их явно было больше двух, но сколько именно, Лиззи сказать не могла.

«Я подожду», — подумала Лиззи и села у порога, завернувшись в шаль.

Холод не был для неё чем-то удивительным. Она уже мёрзла так, что отваливались уши и пальцы, а язык пристывал к нёбу. Это было совсем недавно: два дня назад, — но между той ночью и нынешней сейчас как будто пролегли столетия. Лиззи завернулась плотнее в тёплую шаль миссис Коллиер и устремила выжидающий взгляд на каюты.

«Кто-нибудь выйдет, — твердила она себе, — это будет мистер Лоу. Обязательно».

Серебристый бок луны светил Лиззи с неба, как будто улыбался и подмигивал.

«Надейся, — твердила луна, — ведь больше тебе ничего и не остаётся».

Лиззи закуталась в шаль снова, ещё плотнее, и прислонилась к деревянной обшивке.

Равнодушным и упрямым взглядом она разгоняла в стороны тени, и сейчас она сама себе напоминала героическую воительницу, перед мечом и щитом которой склоняются полки. Только героические воительницы не теряли близких и любимых, потому что иначе они не были бы непобедимы. Непобедимому могучему великану покорялось всё — даже случай и смерть.

Лиззи закусила губу, чтобы зубы не стучали друг о друга, и качнулась вперёд. Ожидание не тяготило её: в шлюпке, на волнах Атлантики, оно было ещё злее и тревожнее. Лиззи сидела у жёсткого борта, обняв себя за колени, смотрела на клубящиеся в углах палубы тени и бормотала про себя:

«Он придёт,