Красные против белых. Спецслужбы в Гражданской войне 1917-1922 - Олег Шинин

В течение 1921–1922 гг. эмиссия совзнаков продолжалась в крупных размерах, итогом чего явилось их дальнейшее обесценение. Денежная реформа 1923 г. смогла исправить хаотическое состояние денежного хозяйства. Переход от неограниченной эмиссии к червонцам и казначейским билетам в золотом исчислении, обеспеченным государственным валютным фондом, обеспечил строгий и точный учет количества обращавшихся в стране бумажных денег.

Однако проведенная с большими проблемами денежная реформа еще не завершилась. Промышленность и торговля только начинали делать свои первые шаги. Поэтому большие усилия были направлены на сокращение эмиссии, уменьшение количества бумажных денег, чтобы оно строго соответствовало валютным фондам Госказначейства, Госбанка[1496].

В связи с этим остро встал вопрос о применении чрезвычайных мер борьбы с фальшивомонетчиками в общегосударственном масштабе. Ф.Э. Дзержинский, ознакомившись с положением дел, в записке И.С. Уншлихту писал: «Было бы желательно установить размеры подделок и принять драконовские меры против поддельщиков, составив план их поимки и искоренения… Я думаю, что уголовный розыск не справляется и не справится, ГПУ могло бы этим заняться в порядке короткой ударной задачи, поставив кампанию по всему СССР и за границей».

Чрезвычайные меры были санкционированы постановлением ЦИК СССР от 1 апреля 1923 г., изъявшим дела о фальшивомонетчиках из ведения общих административных и судебно-следственных органов ОГПУ для разбирательства во внесудебном порядке с усилением мер наказания, вплоть до расстрела. С этого момента борьба с фальшивомонетничеством вступила в стадию планомерной работы органов безопасности[1497].

Одним из важнейших направлений в их деятельности было обеспечение политики коммунистической партии в деревне. После замены в марте 1921 г. продразверстки продовольственным налогом государство отказалось от принудительного изъятия запасов сырья и продовольствия у производителей и предоставило им право свободно распоряжаться продуктами своего труда, за исключением части, уплачиваемой в качестве натурального налога. В связи с этим перед органами ВЧК были поставлены задачи в деле сбора продналога, накопления, хранения и правильного расходования товарного фонда.

В области сельскохозяйственной политики необходимо было поднимать производительность труда, обеспечивать сбор сельхозналога с зажиточного крестьянства и кулаков. Задержка или несвоевременное поступление семян, их порча, увеличение сорности, расхищение, растрата и недобор государственных фондов, несоответствующее хранение удобрений и их раздача – все это стало объектом внимания ЧК. Важное значение придавалось совхозам, которые должны были представлять собой показательные хозяйства[1498].

В 1921 г. неурожай охватил богатейшие губернии: Саратовскую, Самарскую, Симбирскую, Царицынскую, части Вятской, Уфимской и Астраханской, а также Немкоммуну и Татреспублику. Поэтому урожайные губернии должны были сдать государству хлеба больше в порядке налога не только за себя, но и за пораженные голодом регионы.

В связи с этим власти переложили недобор зерна в 60 млн пудов на урожайные губернии. Перед органами ЧК была поставлена задача «оказать продработникам всевозможную поддержку и помощь, но в случае обнаружения преступления пресекать его в корне, беря на учет всех работников, которые своими нетактичными действиями возбуждают население и идут в разрез с новой продовольственной политикой». Содействие органов безопасности продовольственной работе выражалось также в предоставлении воинских частей для принудительного воздействия на волости и села, отдельные группы населения; в посылке агентуры в те населенные пункты, жители которых отказывались выполнять натуральный налог, для «вылавливания злостных агитирующих элементов и выяснения виновных в порче или сокрытии продуктов»[1499].

Наряду с борьбой с хозяйственной разрухой, пресечением экономических преступлений чекистские органы выполняли и другие задания советского правительства. Так, ВЧК была привлечена к борьбе с эпидемиями, которые в условиях голода, отсутствия медикаментов, мыла и белья приобрели небывалый размер. Только от тифа в 1919–1920 гг. погибло больше людей, чем на фронтах Гражданской войны. 8 ноября 1919 г. СРКО образовал Особую Всероссийскую комиссию по улучшению санитарного состояния страны. В нее входили В.И. Ленин, Ф.Э. Дзержинский, нарком здравоохранения Н.А. Семашко и другие.

При чрезвычайных комиссиях учреждался институт уполномоченных по санитарной части. При ВЧК была создана специальная разъездная санитарная комиссия. Уполномоченным ВЧК по санитарной части по предложению Дзержинского был назначен М.С. Кедров, врач по специальности. 15 ноября 1919 г. Ф.Э. Дзержинский и Н.А. Семашко издали приказ «О мерах борьбы с разрухой в санитарном отношении». В нем указывалось, что эта борьба – одна из главнейших задач ЧК. Им предлагалось следить за санитарным состоянием казарм, госпиталей, учебных заведений, станций, эвакопунктов, воинских эшелонов, оказывать содействие органам здравоохранения в организации санитарных кордонов[1500]. Благодаря усилиям с том числе и чекистских органов весной 1920 г. удалось сбить волну эпидемии в Советской России.

В связи с принятием Совнаркомом декрета о всеобщей трудовой повинности президиум ВЧК в конце февраля 1920 г. направил всем чрезвычайным комиссиям приказ, в котором обязал осуществлять контроль за проведением этого декрета в жизнь, усилить борьбу с саботажем[1501].

К 1921 г. обострилась проблема детской беспризорности. По инициативе Ф.Э. Дзержинского президиум ВЦИК на заседании в январе 1921 г. постановил организовать при ВЦИК комиссию по улучшению жизни детей. В тот же день Ф.Э. Дзержинский подписал приказ ВЧК № 23, в котором органам безопасности были поставлены конкретные задачи: обследование фактического положения дел на местах; проверка выполнения декретов о детском питании и снабжении и изыскании мер и способов к их выполнению; помощь в отыскании лучших зданий, их ремонте, снабжении топливом; особое внимание предлагалось уделить защите беспризорных детей на вокзалах и в поездах. В случае невозможности принять детей органами народного образования надлежало «изыскать иные способы снабжения их помещением и продовольствием». Предписывалось: «обо всех случаях хищений, злоупотреблений или преступного отношения к детям – и разгильдяйства – Чрезвычайные комиссии должны доводить до сведения своего Исполкома… и все дела, требующие наказания, передавать в Ревтрибунал или Народный Суд по важности дела – для гласного разбирательства». В заключение приказа говорилось: «Забота о детях есть лучшее средство в истреблении контрреволюции. Поставив на должную высоту дело обеспечения и снабжения детей, Советская власть приобретает в каждой рабочей и крестьянской семье своих сторонников и защитников, а вместе с тем широкую опору в борьбе с контрреволюцией». В двухнедельный срок предлагалось сообщить, «что по этому вопросу сделано, а также план предстоящей работы в этом направлении».