Рассеивая сумрак. Лекарь из трущоб - Сэм Альфсен

Судя по темноте за окном, уже наступила ночь.

Пока лекарь приводил себя в порядок, Син успел очистить грязную посуду, прибраться и даже поменять простыни. И как эрд с этим так ловко справлялся? Разве аристократы не должны громко охать и ахать при малейших житейских трудностях?

Нуска пересек комнату и подошёл к эрду, но…

– Мне нужно поработать. А ты – отдыхай. Если что-то понадобится, то обращайся, – сказал Син.

Он сразу же направился на второй этаж. Ступени деревянной лестницы поскрипывали под его ногами. И сейчас этот удаляющийся силуэт заставлял Нуску содрогнуться от нахлынувшего чувства одиночества.

Глава 50

Дуновение южного ветра

Один день перетекал в другой. К Нуске постепенно начал возвращаться голос, но каждое произнесенное слово давалось с трудом. В итоге лекарь большую часть времени молчал, а рот открывал только по острой необходимости.

За эти дни он многое узнал о Сине. Тот хоть и спал в комнате наверху, но весь день они проводили вместе.

По утрам глаза эрда казались особенно печальными. Еда, приготовленная им, всегда была горячей и приятной на вкус. С распущенными и чуть спутанными волосами он выглядел как земное воплощение великого духа. Щетина у Сина отрастала намного быстрее, чем у Нуски, а потому ему приходилось бриться каждое утро. Лекарь же только наблюдал за такими простыми ежедневными ритуалами.

Эрд был чистоплотен. Он обмывал тело по утрам, а по вечерам принимал ванну. Каждые два дня менял постельное белье и сам развешивал его на окне.

Больше всего Син хмурился, когда читал письма из дворца. Нуска, наблюдавший за ним, пытался поймать момент и ткнуть пальцем в морщинку между бровей. Только тогда лицо эрда расслаблялось – он поднимал на лекаря взгляд и смотрел, долго и пристально, а затем возвращался к делам.

Хоть эти дни и были наполнены мимолетным счастьем, но Нуска постоянно чувствовал: что-то не так. Он пытался поговорить об этом, но наталкивался на стену: эрд лишь повторял, что все в порядке и что его отпуск продлится еще несколько дней.

Одним вечером Нуска поднялся в комнату на втором этаже, которую мысленно называл кабинетом правителя. Син привычно раскинулся на стуле, склонив голову над бумагами. Мягкий свет от лампады плясал по комнате, бросая на стены длинные тени.

Нуска тихо подобрался и ткнул пальцем в напряженные плечи эрда. Син вздрогнул и дернул локтем. Кажется, хотел отпихнуть лекаря и лишь в последний момент сдержался.

Собравшись с силами, Нуска позвал:

– Син.

Зная, как тяжело лекарю дается каждое слово, эрд тут же оторвался от своих дел и развернулся. Продолжая сидеть на стуле, он смотрел на Нуску через плечо. И вновь его взгляд был направлен куда-то далеко-далеко.

– Посмотри… на… меня, – выдавил Нуска.

Но Син только опустил голову.

– В ближайшие дни я буду вынужден вернуться во дворец, – проговорил он. Его рука, которая все еще лежала на столе, непроизвольно дернулась. Нуска напрягся.

– Еду, – настойчиво сказал лекарь, имея ввиду, что тоже поедет.

Счастье не дается легко. За него всегда нужно платить – Нуска успел узнать это за свои восемнадцать лет жизни.

Из-за того, что в голове постоянно теснилось множество невысказанных мыслей, Нуска начал что-то сочинять. Медленно, по строчке.

Потому в тот вечер, когда Син заявился домой с двумя кувшинами вина, Нуска решился.

– Я думаю, тебе уже можно, – проговорил эрд. – Я выбрал некрепкое, но, думаю, этого будет достаточно, чтобы поднять тебе настроение.

Конечно, Нуску это порадовало.

Они устроились на кухне, зажгли свечу, приставили стулья к небольшому круглому столику. В этот день эрд приготовил мясные закуски, нарезал сыр. Красное вино полилось по прозрачным бокалам на ножках. Лекарь на секунду напрягся: перед глазами встали неприятные воспоминания, но это продлилось недолго.

Было тепло и спокойно. Тишину прерывал лишь звон столовых приборов. Нуска хлестал вино так, будто не был при смерти всего десять дней назад. Смотреть на Сина он тоже не решался – то, что лекарь задумал, требовало от него невообразимой храбрости, а любое сомнение могло легко поколебать решимость.

– Зачем так спешишь? Мы никуда не опаздываем, – попенял ему Син, но препятствовать пьянствующему больному не стал. Он и сам не отставал, видимо, намереваясь хорошенько напиться.

Вино пахло цветками груши и оседало во рту терпким послевкусием. Нуска долго крутил бокал в руках, несколько раз чуть не разбил его, а затем резко поднялся, хлопнув ладонями по столу.

Син вскинул голову. Его брови недоуменно приподнялись, и он вопрошающе уставился на Нуску во все глаза.

Но лекарь тут же перевел взгляд на свечу, собираясь с силами. Стук в груди стоял такой, будто там бежало стадо скиров. В горле пересохло – Нуске пришлось несколько раз хорошенько откашляться.

Чувствуя, как запылало лицо, Нуска попытался несколько раз начать, но голос срывался, не слушался. Лекарь занервничал еще сильнее, представляя, как глупо выглядит.

Дрожащий свет свечей озарял стол, а заодно и изуродованные руки Нуски. Не без грусти он начал рассматривать шрамы и ожоги на каждом пальце. Настроение стало еще хуже – Нуска думал, что, не будь он упертым ослом, то заплакал бы. Но немой, уродливый и рыдающий лекарь – слишком неподобающее зрелище для эрда.

Нуска запрокинул голову и беззвучно выдохнул, разглядывая блики на потолке. Стиснув кулаки, он закрыл глаза и тихо, срывающимся голосом запел.

Это было унизительно. Так унизительно, что на глазах все-таки выступила влага. Когда-то звонкий и сильный голос сейчас сипел и хрипел. Нуска пел так тихо, что во всем мире его смог бы услышать лишь эрд.

Но это был все тот же волшебный голос, наполненный светлой дэ. Неизвестно почему, но именно в этот раз магия мягко заструилась по комнате, в одну секунду заполнив помещение светом. Искры озаряли потолок, стены, мебель, медленно покачиваясь в воздухе, подобно светочам. На секунду Нуска отвлекся на огоньки, а его голос зазвучал смелее и громче:

– Дуновение южного ветра

По щекам гладит нежно, смеясь,

И, руками касаясь фетра,

Колыхает тихонько твой плащ.

Встреча ярче земного заката,

Расставанье темнее, чем страх.

Я смакую вино крепче яда,

Чтобы завтра проснуться в бегах.

Дуновение южного ветра

Направляет навстречу звезде.

Боль в грудине из самого центра

Призывает вернуться к тебе.

Через снежные вихри