Когда Мой Мир узнает об Этом - Спартак Масленников

неделю такие встречи с общением и устраивать развлекательные мероприятия с привлечением граждан. Такие встречи как минимум скрепляли бы наши коллективы отдельных филиалов и в целом объединяло бы нас новой целью. Так же было предложено развивать в проекте обучение для молодых родителей дабы помочь им в воспитании своих детей.

Мы решили перед всем этим внедрением хорошенько отдохнуть так, чтобы устать от безделья, подумать над тем, что можно запустить. И вот буквально девятого числа должны были наконец встретится на финальное обсуждение.

К сожалению, это ужасное событие с Яриком свело нас вместе чуть раньше.

После того как Данил напомнил нам о том, что зря мы взяли паузу и жили дома, я вдруг понял, что своим присутствием ужасно подставляю Мирослава и всех кто был в зале.

Меня вообще там быть не должно, ведь по закону я не участник проекта, и вообще не могу больше быть связан с этим местом.

Я направился к Мирославу.

— Мир, как быть? Мне же нужно с ним поговорить, рассказать что-то, вот только я не могу здесь находиться…

— Ну да, немного глупая ситуация получается, — задумался Мирослав. — я попробую с ним договориться, чтобы информация о тебе не разошлась куда-то дальше.

Мирослав пошел в сторону сидевшего в углу осматривающего всех человек, и что-то сказал ему на ухо.

Когда Мир договорил и выпрямился, встав в полный рост, сидящий мужчина посмотрел на него и кивнул головой соглашаясь со сказанным.

Тут же Мирослав посмотрел на меня и махнул мне рукой чтобы я подошел.

По моему телу пробежала небольшая дрожь от мысли о том, что я в очередной раз даю какие-то показания представителям закона.

— И так, Артем… — начал этот загадочный мужчин с усами, заглядывая мне своими карими глазами словно под лобовую кость пытаясь проникнуть в мозг и узнать все мои мысли. — В каких вы были отношениях с Ярославом?

— В отличных. У нас весь коллектив общается довольно близко между собой.

— У вас никогда с ним не было никаких ссор по работе, или возможно разногласий в обычной жизни за пределами проекта?

— Вы меня в чем-то подозреваете? — немного грубо произнес я.

— А почему вы так волнуйтесь? — спокойно с какой-то ехидной улыбкой прошептал он.

— Я еще раз повторю, у нас тут доверительные отношения, между друг другом, и мы в открытую всегда говорим то, что нас интересует или что нас не устраивает. Не скрываем друг от друга каких-то вещей, мы как одна большая семья, которая сегодня потеряла одного из своих членов, а вы задаете мне такие вопросы…

— Артем, давайте еще раз. Начнем с того, что вы сбавите немного свой тон, это первое. Второе, давайте будем откровенны, я вас знать не знаю, а уж тем более не могу предположить о ваших взаимоотношениях друг с другом, и кто кому тут приходиться. У меня сегодня утром появилось новое дело, которое я должен раскрыть, и вопросов в нем гораздо больше чем ответов.

В-третьих, я согласился скрыть вашу тайну, и закрыть глаза на то что вы вообще здесь находитесь, и поверьте это не самое правильное мое решение.

И наконец в-четвёртых, возможно, я пока не решусь утверждать, но что если, один из вашей, как вы выразились «семьи», смог совершить такое деяние и находиться сейчас в этом зале среди нас? Как вы будите защищать этого человека если вдруг вскроется такое? Настолько ли вы сейчас уверены, чтобы отвечать за каждого из них? — он достал сигарету из пачки дав мне эту паузу, чтобы я подумал над его словами. Прищурившись и выпуская из носа дым смотря на меня, он продолжил. — поэтому Артем, прошу вас, давайте каждый будет заниматься своим делом. Вы поможете мне чем сможете, и я вас больше не задерживаю, если вы нервничаете что я забираю ваше драгоценное время.

Я напряженно выдохнул после его перечисленных пунктов.

В голове конечно же рождались какие-то слова чтобы сказать ему что-то в ответ, ради того, чтобы оправдаться за свое поведение, но я не стал продолжать эту бессмысленную дискуссию в которой был бы совершенно не прав, но это ощущение, словно меня отчитали как ребенка, не покидало мои мысли и напоминало мне об этом до самого конца нашего с ним разговора.

Видимо так же себя чувствовал тот лейтенант в домике охраны, когда попытался дать мне дельный совет о там как бы мне стоило поступить, а в ответ услышал поучительную историю правосудия от меня.

Теперь я понимаю его вспыхнувший гнев в глазах, еще больше чем тогда.

Я рассказал Павлу, так звали этого темноволосого парня, уже более спокойно о наших с Ярославом взаимоотношениях.

— Хорошо. — делая какие-то пометки произнес он, не поднимая на меня головы.

— Когда же вы последний раз виделись с Ярославом? — загадочно произнес он заглядывая мне в глаза.

В голове у меня промелькнула наша последняя встреча, которая была буквально два дня назад. Я ужаснулся и почувствовал, как мои ладони начали потеть, задерживая на себе и без того пристальный взгляд Павла.

Я задумался.

Мы в тот вечер пошли с Ярославом в клуб.

Я помню, что весь вечер до поездки в сам клуб был слишком веселый. Мы много, о чем с ним говорили, много выпили и без забот катались из одного заведения в другое потягивая пивко.

Ярик в такие наши встречи был совсем не прочь пофлиртовать с девушками, которые были как просто посетительницами заведений, так и девушками-официантками, которые даже и не обслуживали наши столики.

Вообще он был достаточно сдержанный в проекте, при нашем общем коллективе, а уж тем более, когда его супруга была рядом, но, когда Ярик оставался без Марины, да еще и под градусом, в «веселой» как он говорил компании, он мог позволить себе немного больше чем обычно.

В тот день когда мы виделись с ним в последний раз, был как раз такой вечер. Мы подъехали на такси к клубу, и перед тем как зайти во внутрь оба обратили внимание на девушек, которые стояли на входе в заведение, им было около тридцати.

Одна из них так задорно смелась, что на нее нельзя было не обратить внимание, а вторая, хихикая ей что-то рассказывала.

Я помню их как сейчас, та которая смеялась была длинноногая рыжеволосая красотка с собранными сзади в хвостик волосами, с очень правильными чертами лица и стройной фигурой, в коротком бордовом обтягивающем платье, которое подчеркивала ее «сильные стороны» тела. Ее коричневые сапоги до колен помогали оценить стройность ее