Негласные войны. История специальных служб 1919–1945. Книга первая. Условный мир - Игорь Иосифович Ландер

лир, однако при условии получения такой же суммы от СССР он готов сохранять тайну сколь угодно долго. Это переполнило чашу терпения резидента, и контакт с Константани был прекращен навсегда. Судя по всему, ни СИМ, ни какая-либо другая итальянская секретная служба так и не узнала о работе своего агента на Советский Союз. Впоследствии выяснилось, что англичане заподозрили братьев Франческо и Секондо Константани еще в 1937 году, когда Вивиан расследовал дело о краже бриллиантового колье у супруги посла в Риме (“дело Цицерона”). Исчезновение драгоценного украшения из находившегося в канцелярии посольства “красного ящика” для совершенно секретных документов заставило отнестись к этому происшествию значительно серьезнее, нежели к обычному криминальному инциденту. Приглашенный послом и Ванситтартом Вивиан оценил уровень безопасности работы с документами как крайне низкий и в качестве возможных каналов утечки материалов назвал обоих Константани, хотя и не предполагал возможности их работы на СССР. Контрразведчик был почта убежден, что Секондо обслуживает СИМ, и рекомендовал немедленно уволить его, однако этого не произошло. Итальянец проработал в посольстве 21 год и являлся его почта непременным атрибутом, поэтому вместо отстранения от должности в мае 1937 года его вместе с женой пригласили в Лондон в качестве почетного гостя на коронацию Георга VI, причем за счет правительства Великобритании. В дальнейшем к этой теме никогда не возвращались, и она была закрыта.

После 1936 года Италия стала одним из первоочередных объектов для французской разведки, но начало активной заброски агентуры в нее относится к более позднему, предвоенному периоду. С конца 1938 по июль 1939 года итальянские контрразведывательные органы арестовали около 30 агентов СР. Основной причиной столь массовых провалов стала их поспешная подготовка и скоропалительная заброска, не позволявшая создать в стране качественный нелегальный аппарат.

Весьма драматически разворачивались события на севере Европы, когда после венского разгрома 1938 года штаб-квартира британской Континентальной секретной службы была вынужденно переведена в Копенгаген. Ее пребывание там вначале складывалось для англичан вполне удачно, но оказалось крайне недолгим. Дружественные отношения между двумя государствами предопределили комфортные, почта домашние условия работы СИС в датской столице, однако в том же 1938 году эту благоприятную ситуацию разрушила досадная случайность. Местная контрразведка ошибочно приняла английских агентов-диверсантов Петша и Кнуеффкена за немецких и арестовала их по обвинению в шпионаже, а когда истина выяснилась, дело уже получило широкую огласку. Спускать его на тормозах оказалось слишком поздно, и обоих пришлось судить. Как почта все дела о шпионаже, процесс был закрытым, что не помешало абверу добыть информацию о резидентуре СИС. Германская разведка располагала в Копенгагене двумя высокопоставленными агентами, которыми являлись начальник столичной полиции и ответственный чиновник контрразведывательного управления политической полиции Дании. Они имели доступ ко всем материалам следствия и судебного процесса и, естественно, сразу же передавали их своим руководителям. После этого у начальника контрразведывательного подразделения абвера “Секретные связи” Рихарда Протце возникла масштабная идея похитить Петша и Кнуеффкена из тюрьмы, вывезти в Германию и там вытрясти из них все известное им о британской разведке. Дерзкая операция сорвалась, поскольку из неизвестного и поныне источника датчане узнали об этом плане и предусмотрительно решили незамедлительно отправить осужденных морем в Великобританию. Это не обескуражило бывшего моряка Протце. Он предложил послать в нейтральные воды торпедный катер, захватить судно и снять с его борта обоих провалившихся агентов, что привело осторожного Канариса в ужас. Он немедленно запретил эту пиратскую акцию, в результате чего Петш и Кнуеффкен прибыли на место беспрепятственно, а немцам пришлось довольствоваться уже имевшейся у них информацией. На этом история копенгагенской резидентуры не закончилась, однако из-за шумного скандала проводимые с датской территории агентурные операции пришлось свести к минимуму и перевести их основную часть в одну из двух столиц Нидерландов Гаагу.

Компактные, но эффективные голландские спецслужбы традиционно сотрудничали с британцами. К их числу прежде всего относилась возглавляемая полковником ван Ооршотом Служба военной разведки (МИД), организационно представлявшая собой третий отдел генерального штаба и поэтому часто обозначавшаяся как ГС-Ш. Она ведала всеми видами военной разведки, включая войсковую, а агентурной работой занимался ее внешний подотдел, известный как ГС-ША. Гражданские спецслужбы были представлены входившей в состав министерства иностранных дел Службой политической разведки (ПИД) и подчинявшимся министерству внутренних дел Бюро национальной безопасности (БНВ), в составе которого имелась отвечавшая за внутреннюю разведку и контрразведку Секретная разведывательная служба (ГИД). И хотя считается, что бывают дружественные страны, но не бывает дружественных разведок, секретные службы Голландии и Британии связывали многолетние тесные контакты.

Ричард Стивенс

Пэйн Бест

В Гааге располагались две английские резидентуры. Майор Хью Реджинальд Дальтон возглавлял традиционную точку СИС, находившуюся под стандартной “крышей” отдела паспортного контроля (ПКО) британского посольства, а капитан Сигизмунд Пэйн Бест руководил параллельной резидентурой “Z”, скрывавшейся под вывеской частично принадлежавшей ему “Континентал Трейдинг Компани”. 4 сентября 1936 года произошло чрезвычайное происшествие: растративший на любовницу 2896 фунтов из оперативных фондов резидент Дальтон покончил с собой. В течение некоторого времени точку возглавлял его заместитель Монтгомери (“Монти”) Чидсон, однако вскоре из Лондона ему на смену прислали майора Ричарда Стивенса. Мало того, что вновь прибывший резидент не имел опыта соответствующей работы, поскольку ранее занимался пограничной разведкой в Индии и из всех иностранных языков лучше всего владел русским, но вдобавок ему еще и ничего не сообщили о предшествовавшем трагическом событии и не ввели полностью в курс дела по агентурному аппарату резидентуры. Стивенс был лишен возможности контролировать сети главных помощников резидента Адриануса Вринтена и Джека Хупера, а между тем они имели тогда на связи 52 источника.

К этому моменту после арестов в 1936 году в Магдебурге и Гамбурге агентов СИС Г. Гофмана и Р. Ланге подразделение “Секретные связи” установило, что британским резидентом в Голландии являлся Дальтон. Не зная о смерти англичанина, Канарис отправил в Гаагу Протце и его многолетнюю помощницу и любовницу Елену Скродзски, известных в абвере под дружескими прозвищами “дядя Рихард” и “тетя Лена”. Прибытие немцев на место осенью 1937 года не ускользнуло от внимания СИС, но впоследствии оказалось, что это было к худшему.

События в резидентуре тем временем разворачивались неординарно. В Голландию прибыла инспекция СИС в составе полковника Вивиана и начальника финансовой секции Перси Сайкса. По некоторым данным, в ней участвовал также и Клод Дэнси, настоявший на проведении тщательного расследования самоубийства Дальтона. Выяснилось, что майора заставили покончить с собой отнюдь не угрызения совести, а банальный шантаж со стороны Хупера (“Конрад”), добывшего о резиденте