Борьба за огонь - Жозеф Анри Рони-старший

дубинки столкнулись, как две каменные глыбы, и удар был такой силы, что оба они зашатались.

Каждый был поражен могуществом другого. Они наблюдали друг за другом и обдумывали, как искуснее нанести смертельный удар. Более нетерпеливый Хейгоун первым возобновил бой, и его дубина размозжила бы череп Кзахма, если бы тот не успел уклониться. Сын Черного Вепря нанес мощный удар, направив его наискось; оугмар отбил его, попав по руке тзоха, а Хейгоун, продолжая атаку, поразил врага в плечо, а затем размозжил ему позвонки: Кзахм с воем покатился по земле, где Хейгоун окончательно добил его, раздробив ребра и переломав конечности.

Тзохов настолько ошеломил итог схватки, что лишь немногие продолжили сражение. Теперь они испытывали такой же страх, как олень в когтях леопарда, как антилопа, которую терзает тигр. Почти не обороняясь, они погибали под лезвиями топоров и тяжестью дубин, пронзенные наконечниками дротиков.

И вот гвахи уже пили взахлеб горячую кровь.

Акроун созерцал неподвижные трупы или умирающих, которые еще бились в конвульсиях. Прибежали женщины, они обнимали красных от крови мужчин.

– Оугмары сильны, оугмары уничтожили своих врагов! – провозгласил вождь, метнув копье прямо к звездам, и воины признали его власть.

Его главенству еще долго ничто не угрожает, поскольку герой, которым все восхищались, был слишком молод, чтобы отобрать его.

– Акроун – великий вождь! – торжественно объявил Хтраа.

– Хелгвор – великий воин! – ответил вождь.

Хейгоун мрачно, полный кровожадных помыслов, наблюдал за Хелгвором.

Воины повели женщин обратно на Красный полуостров, а Хелгвор вместе с Иоуком и Акром отправились на поиски Глаавы.

Они никого не нашли на левом берегу, поэтому Хелгвор решил обследовать правый берег и острова, особенно узкие и скалистые, где редко водятся звери. Акр умело и с энтузиазмом принялся за дело – ему нравилось искать следы, и он ловко пользовался помощью собаки.

Шли дни, не давая никаких результатов, но вот однажды утром Акр подобрал кол со сломанным острием. Оно было неправильно заточено и явно не принадлежало ни гвахам, которые используют только дубины и острые камни, ни Людям с Синей Реки.

Позднее им попалось еще одно доказательство присутствия человека, на сей раз уже на острове. Хелгвор, Акр и Иоук заметили пепел, беличью шкурку, обожженный панцирь черепахи. А затем все следы снова оборвались.

Глава тринадцатая

Жертвоприношение красной луне

Глаава в ужасе выжидала, руки и ноги у нее похолодели. Испуганный шакаленок сбежал. Мертвая тишина перемежалась дуновеньями воздуха и неясными звуками – то шорохом, словно кто-то полз, то гулом голосов собравшихся неподалеку преследователей. Глаава сжимала в руке кол, готовая защищаться, ею руководил инстинкт, подобный инстинкту преследуемых животных, но она была разумнее животных и ощущала страх смерти.

Нападение было внезапным, как прыжок пантеры. Гвахи, словно стая волков, набросились на нее сообща. Выскочив все вместе темной подвижной массой, они обездвижили жертву. Она успела нанести всего один удар и сбила с ног гваха, но тут же десять рук, словно черные змеи, обхватили ее: одному человеку было невозможно противостоять превосходящей силе.

Острые камни оглушили ее, лианы опутали руки и ноги.

– Гвахи – хозяева дочери Синей Реки! – воскликнул Уак.

И поскольку его уловка удалась, его авторитет тут же возрос.

В то время как другие думали только о том, чтобы выпить горячую кровь и полакомиться девичьей плотью, он ощутил загадочную притягательность высокой гибкой девушки, чья кожа казалась такой светлой по сравнению с их темными лицами. Уак возжелал ее:

– Нужно убить чужестранку! – провозгласил один из мужчин.

– Гвахи убьют ее, – ответил Уак, – но она будет умерщвлена перед Красной луной!

Это был самый таинственный и священный из обрядов, практикуемых Людьми Ночи. Тела побежденных, приносимых в жертву Красной луне, обладали особыми скрытыми свойствами, и эта жертва напоминала о радости вкушения плоти. Даже самые ненасытные смирились с промедлением, и Уак начал придумывать предлог, чтобы остаться с Глаавой наедине перед тем, как она умрет.

– Дочь Реки погибнет под острой скалой! – добавил он.

Четверо гвахов понесли Глааву через лес. Она зажмурилась, потому что не могла смотреть на этих людей без ужаса и содрогания, и, возможно, страдала бы меньше, окажись в лапах медведя или тигра. Для людей ее племени гвахи были омерзительнее, чем старый Урм или Кзахм с бычьей головой, чем даже исполин-оугмар, от которого она спаслась бегством.

Она чувствовала, что близится конец времен: образы в ее сознании, казалось, всплывали из самых глубин бытия.

Гвахи двигались среди древних деревьев, старше, чем сто поколений людей, в их тени чахла трава, в их дуплах, огромных, как пещеры, селились дикие звери.

Деревья расступались; внизу лежала твердая красная земля, затем, окруженная черными хвойными исполинами, выросла остроконечная скала, на вершине которой гнездились орлы.

Словно из-под земли появились еще гвахи – мужчины, женщины и дети – они страшно выли и тянули к пленнице когти.

Она поняла, что жизни ее пришел конец, и горько заплакала. Против гибели восставала вся ее молодая кровь. Она представляла Амхао и великого воина оугмара, который так благородно спас ее; по сравнению с ним гвахи казались еще уродливее, зловоннее и омерзительнее.

Женщины, алчные как волки, даже сильнее мужчин жаждали смерти чужестранки. Чтобы успокоить их, вождь повторил:

– Уак услышал голос Красной луны!

На протяжении поколений сила Красной луны обуздывала непокорных; даже самые неумолимые из женщин смирились и, полные кровожадной ревности, свирепо следили за пленницей.

Напрасно пытался Уак придумать уловку: он не мог вспомнить ни одного заклинания, для которого требовалось быть наедине с девушкой, больше того – при жертвоприношениях он уступал свою власть старикам, которые еще помнили непонятные остальным легенды.

Пойманная антилопа усилила предвкушения шумного праздника: ее убили возле острой скалы и должны были сжечь одновременно с Глаавой.

Хляби небесные позволяют являться звездам – днем они укрываются на дне небосвода, прячась от солнца, а когда наступает его черед погружаться в большое круглое озеро, звезды выходят на поверхность. Гвахи презирают слабые звезды, лишенные силы и храбрости, зато луна смеет являться даже тогда, когда солнце озаряет мир.

Приближалось время, когда над поляной взойдет Красная луна. Двое мужчин развязали лианы, которыми была опутана Глаава. Подошли еще пятеро, вооруженные большими кольями, и девушка поняла, что сейчас умрет. Старый гвах монотонно запел, его песня походила на плеск воды, бьющейся о камни.

«Гвахи рождены ночью, и Красная луна дает им силу. Гвахи – хозяева леса, и четвероногие боятся их кольев и острых камней. Когда чужаки приходят в лес гвахов, чужаки должны умереть, и