История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 3 - Луи Адольф Тьер

сам замедлит движение, насколько будет возможно. Несмотря на эту предосторожность, корпус Евгения скопился в проходе, и мост прогнулся под весом солдат. Несколько артиллерийских повозок, желая освободить дорогу, попытались перевезти вброд, и это удалось. Другие же увязли и, перегородив дорогу идущим за ними следом, довели беспорядок до предела. Незадолго до темноты к месту прибыл 1-й корпус, которому пришлось защищать затор от неприятеля, с каждым днем становившегося всё более многочисленным и беспокоящим, ибо теперь, помимо Платова с тыла, армию осаждал еще и Милорадович с фланга.

Вдруг в несколько мгновений масса кавалерии, сопровождаемая множеством орудий, накрыла огнем и колонну Евгения, столпившуюся вокруг моста, и дивизии 1-го корпуса. Бесстрашный генерал Жерар, командующий дивизией Гюдена, построил ее в боевые порядки в крайнем арьергарде и то отгонял своей артиллерией артиллерию противника, то мчался сам во главе батальона на неприятельские батареи, чтобы захватить их или обратить в бегство. Так весь остаток дня и часть ночи он защищал это своего рода беспорядочное бегство, появляясь в самых опасных местах. В это время Даву, то вместе с Жераром, то с саперами 1-го корпуса руководил боем, занимался восстановлением проломившегося моста, установкой опор в других точках и помогал толпе рассосаться. Он, его генералы и солдаты дивизии Жерара провели ночь на ногах, без еды и сна, занимаясь исключительно спасением остальной армии.

На следующий день на рассвете Даву снова просил Евгения поспешить, дабы успеть на рассвете 3 ноября прибыть в Вязьму, откуда Наполеон, находившийся там с 31 октября, торопил арьергард с прибытием и где можно было опасаться столкновения с основными силами русской армии, дебушировавшими с Юхновской дороги. День ушел на переход к Федоровскому, расположенному неподалеку от Вязьмы.

Не доходя полутора лье до Вязьмы, вдруг заметили слева от дороги неприятеля, и его ядра посыпались прямо в массу людей, идущую следом за армией перед крайним арьергардом. При каждом залпе артиллерии слышались ужасные крики и немедленно начинались перебои в движении бессильной толпы, состоявшей из безоружных солдат, раненых, больных, женщин и детей. Корпус Евгения напирал на нее, нередко грубо толкая, ибо солдаты, оставшиеся под знаменами, считали себя вправе презирать тех, кто вольно или невольно их оставил. Наконец, когда почти весь корпус Евгения уже прошел, часть неприятельской кавалерии, воспользовавшись промежутком между двумя бригадами дивизии Дельзона, бросилась наперерез и перекрыла дорогу. Кавалерия Васильчикова с многочисленной конной артиллерией перегородила путь, а артиллерия Корфа, развернувшись слева от дороги, засыпала ее снарядами. Французы оказались отрезаны, приходилось прорываться.

Одна бригада дивизии Дельзона и Понятовский оказались остановлены маневром неприятеля и оттеснены на головную часть 1-го корпуса, все пять дивизий которого выдвигались в правильном порядке под командованием самого Даву. Заподозрив, что в Вязьме, где дорога из Юхнова соединялась со Смоленской дорогой, есть опасность столкнуться со всей армией Кутузова, и утвердившись в этом предположении благодаря частым появлениям регулярной кавалерии, маршал принял меры предосторожности и двигался, построив дивизии в боевые порядки. Из его старых генералов Гюден был убит; Фриан ранен так тяжело, что не мог держаться на ногах; Компан был ранен в сражении при Москве-реке в руку, а Моран – в голову. Два последних генерала, несмотря на ранения, были на конях. Жерар с коня и не сходил. Все они окружали маршала и руководили остатками 1-го корпуса, уменьшившегося до 15 тысяч человек.

Доблестный генерал Жерар, формировавший своей дивизией авангард, увидев, что хвост 4-го корпуса атакован и оттеснен, ускорил шаг и под артиллерийским огнем бросился к орудиям неприятеля, чтобы захватить их. Прикрывавшая их кавалерия Васильчикова этого не ждала и обратилась в бегство. Но позади нее уже виднелись боевые порядки пехоты принца Вюртембергского, которая успела перерезать дорогу, в то время как пехота Олсуфьева фланкировала ее. Дивизия Жерара двинулась прямо на дивизию принца Вюртембергского, а вторая бригада Дельзона и поляки, размещавшиеся справа от дороги, угрожали ей с фланга. Милорадович не решился остаться на позиции и отвел дивизию Евгения Вюртембергского на левую сторону дороги. Проход оказался вновь открытым. Несколько эскадронов русской кавалерии, оттесненные на наш правый фланг и в свою очередь отрезанные, перебегая галопом на левую сторону, были жестоко обстреляны французской пехотой.

Вторая бригада Дельзона и поляки, высвобожденные 1-м корпусом, поспешили вступить в Вязьму атакующим шагом, дабы перейти через реку, разделяющую город надвое, и расчистить дорогу. Если бы можно было пройти через Вязьму без боя, следовало так и поступить, но поскольку сбоку от дороги каждую минуту появлялись новые массы неприятельских войск, а со стороны Юхнова начала показываться основная часть русской армии, бой стал неизбежен и нужно было готовиться его выдержать.

Ней при звуках канонады остановил свой корпус на выходе из Вязьмы и лично отправился на помощь Даву и Евгению. Они договорились, что он развернется перед дорогой из Юхнова, чтобы противостоять Кутузову, что Евгений поместит дивизию Бруссье между Вязьмой и корпусом Даву, а Даву выставит свои боевые порядки слева от дороги, чтобы противостоять Милорадовичу. Все, кто не обязан был оставаться на линии, – дивизии Дельзона и Понятовского, обозы и отставшие солдаты, – получили приказ как можно скорее проходить по мостам через Вязьму и спешно выходить на дорогу на Дорогобуж.

Маленькая речка, впадавшая в Вязьму, образовывала естественный рубеж перед городом со стороны Юхнова. За ней и расположился Ней с дивизиями Разу и Ледрю, сократившимися до 6 тысяч человек. Он поставил батареей всю свою артиллерию и собственной превосходной выдержкой вдохнул бесстрашие в сердца солдат, которые не без некоторой опаски смотрели, как на них надвигаются колонны русской армии. Бруссье образовал связь между Вязьмой и корпусом Даву. Маршал построил в боевые порядки сбоку от дороги 3-ю и 4-ю дивизии под началом генерала Компана, а за ними, для их поддержки, дивизию Жерара. Моран, подошедший с 1-й и 2-й дивизиями, оперся правым флангом на Компана, а тылом – на большую дорогу, которую позаботился перегородить, загнув левый фланг. Корпус Даву располагал только 40 боеготовыми орудиями, хотя его заставляли везти 127 орудий.

Милорадович начал канонаду из ста орудий и открыл сокрушительный огонь по пяти дивизиям Даву. Наши орудия отвечали ему с преимуществом. Как ни горяч был Милорадович, но не решился атаковать внушительный фронт опытных солдат и ограничился артиллерийским обстрелом. Головная часть русской армии, выйдя к речке, прикрывавшей Нея, в свою очередь начала канонаду, но Ней тотчас отвечал ей градом ядер. Так простояли какое-то время, осыпая друг друга яростным артиллерийским огнем, и неприятель, который должен был нас сокрушить, ибо вчетверо превосходил численностью, всё еще остерегался атаковать. Настало время отходить французам, ибо они достаточно продемонстрировали