Архивы Дрездена: История призрака. Холодные дни - Джим Батчер

мы направляемся, но все же спросил, чтобы удостовериться:

– Э-э-э… А куда мы идем?

Духоприют продолжал шагать, двигаясь медленно и размеренно, однако мне приходилось едва ли не бежать, поспевая за ним.

– ВНИЗ.

Духоприют приблизился к разрушенному круглому основанию маяка и поднял призрачную руку, сделав неопределенный жест. Земля вокруг основания задрожала, по ней, как по воде, пошли круги – и вдруг то, что казалось твердым камнем, начало осыпаться в дыру, как песок в песочных часах. Через несколько секунд в камне образовалось отверстие размером с люк в моей старой лаборатории, и появилась лестница, ведущая вниз, во тьму.

– О, – сказал я. Я знал, что под островом есть пещеры, но понятия не имел, как туда попасть. – Ого! И какой же у нас план, если поточнее?

– ИСТОЧНИК ПОДВЕРГАЕТСЯ АТАКЕ, – раздался несущийся отовсюду голос.

– ОН ДОЛЖЕН БЫТЬ ЗАЩИЩЕН.

Духоприют направился к ступенькам лестницы. Он ни при каких обстоятельствах не мог бы на них поместиться, однако спускался так, словно не испытывал ни малейших проблем.

– Подожди. Ты хочешь, чтобы я победил нечто такое, что ты сам не можешь остановить?

– ДЛЯ ТЕБЯ ПРИШЛО ВРЕМЯ ПОНЯТЬ.

– Понять что?

– НАШЕ ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ, СТРАЖ, – сказал он. – СЛЕДУЙ ЗА МНОЙ.

Он начал спускаться по ступенькам и вскоре исчез в неизвестности.

– Здесь могут водиться монстры! – почти истерично зашептал Боб. – Беги! Беги скорее!

– Думаю, уже поздновато, – возразил я.

Но на секунду я все же задумался над тем, чтобы последовать его совету. Часть моего сознания задалась вопросом, как может выглядеть Тибет в это время года. Секунду или две идея о том, чтобы отправиться туда и посмотреть, казалась прекрасной.

Но лишь пару секунд.

Потом я сглотнул, покрепче сжал фонарик в пальцах, которые почему-то стали потными и скользкими, и последовал за Духоприютом в кромешную тьму.

Глава 16

Не знаю, как глубоко уходили эти ступени.

Я нисколько не шучу. Никаких там поэтических преувеличений или метафор. Пролет в двенадцать ступеней, поворот направо, еще двенадцать вниз, еще один правый поворот, опять двенадцать вниз – и так далее. Я прекратил считать, когда счет перевалил за двести, и просто включил свое островное всезнание, чтобы узнать, сколько же их осталось. Ага. Тысяча семьсот двадцать восемь – это дюжина в кубе.

Высота каждой ступени была восемь дюймов, что означало глубину в тысячу сто футов по прямой – намного ниже дна озера. Шаги по лестнице отзывались глубоким, стонущим звуком, таким низким, что слух едва его воспринимал. В тусклом свете хемилюминесцентного фонарика все это напоминало атмосферу Дома Страхов из луна-парка, когда внезапно понимаешь, что тебя водят по кругу, а выхода попросту нет.

– Мы идем, мы идем, в город гоблинов идем! – запел я громким, но насквозь фальшивым баритоном. Я уже начинал задыхаться. – Хей, хей, мы идем!

Духоприют сверкнул пылающими глазами в мою сторону. Рассердился?

– Да ладно тебе, – проговорил я. – Ты что, не видел мультипликационную версию «Хоббита» Рэнкина и Бэсса? Еще до того, как они стали снимать все это в Новой Зеландии?

Он не ответил.

– Гарри, – пробормотал Боб, – хорош его злить.

– Мне скучно, – пояснил я. – К тому же мне не хочется думать о предстоящем подъеме обратно. Я уже понял, что нам шлепать и шлепать вниз, но почему бы не воспользоваться лифтом? Ну или пожарным шестом. Это стало бы как спуск в пещеру Бэтмена. Гораздо веселее. – И я добавил чуть погромче: – И гораздо эффективнее.

Возможно, это была лишь игра воображения, но мне показалось, что после моих слов размеренный темп Духоприюта замедлился, словно он задумался на секунду.

Показалось.

– Эй, а почему ты назвал меня Стражем? – спросил я. – Я к тому, что Стражем мне приходилось быть, но есть множество других, которые подошли бы на эту роль куда лучше, чем я. Образец для подражания из меня никакой.

– СТРАЖ, – ответил Духоприют. – СЕЙЧАС ИХ МНОГО. СНАЧАЛА БЫЛ ОДИН.

Я вслух отсчитал последние десять ступеней, остановился на предпоследней и перепрыгнул последнюю, приземлившись на обе ноги. Мои походные ботинки стукнули о камень.

Мы добрались до небольшого помещения с полом и стенами из того же камня, которыми были выложены стены маяка и хижины. Я положил на них руку и почувствовал, что они дрожат от избытка силы, от диссонанса конфликтующих энергий. Сейчас, оглядываясь назад, я припоминаю, что в какой-то момент заметил: стены вокруг лестницы и сами ступени возведены из того же материала – в каждый камень было вложено немыслимое количество энергии и мастерства.

– Гхм… – сказал я. – Можно вопрос?

Духоприют остановился у каменной двери в стене; дверь окружали крупные камни, покрытые затейливой резьбой. Его горящие глаза обратились на меня.

– Э-э-э. Кто все это сделал?

Он, не отвечая, указал на дверь. Я посмотрел. В центре ее находился знак, нечто вроде печати, руны на которой были мне неизвестны, но я знал, что где-то видел их прежде. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы порыться в памяти и выудить искомое: я видел их на обложке очень, очень, очень старого дневника на книжной полке моего наставника.

– Мерлин, – тихо сказал я. – Ведь это его печать?

Духоприют не ответил. Зачем говорить «ДА», если молчание не менее красноречиво?

Я судорожно сглотнул. Настоящий Мерлин – это не шуточки. Артур, Экскалибур и все прочее. Согласно легенде, Мерлин создал Белый Совет чародеев в хаосе рушащейся Римской империи. Он бросился в пламя горящей Александрийской библиотеки, чтобы спасти самые ценные тексты, помог создать католическую церковь как сосуд, хранящий знание и культуру Европы в Средние века, способствовал взлету единых по форме и духу соборов. Существует бесконечное множество рассказов о Мерлине. Теория, популярная среди современных чародеев, гласит, что эти рассказы в большинстве своем – апокрифы. Черт возьми, да я и сам так считал!

Но сейчас, оглядываясь по сторонам, я внезапно почувствовал себя менее уверенным.

– СМОТРИ.

Духоприют вытянул свою длинную руку, все еще темную и едва различимую в слабом свете моего хемилюминесцентного стержня. Он прикоснулся к одному из камней, обрамляющих дверь, и тот вспыхнул изумрудным светом.

Я зашипел и заслонил глаза ладонью, успев заметить, что воздух внезапно стал потрескивать от энергии.

Духоприют коснулся второго камня, который тоже начал светиться. При этом в воздухе появилось ощущение накапливающейся энергии, почти осязаемое. Волосы на моих руках встали дыбом. Тогда-то я наконец осознал, что здесь происходит: Духоприют защитил оберегами то, что находилось за дверью, точно так же как была защищена оберегами квартира Баттерса. Они, должно быть, подпитывались каким-то мистическим плутонием или чем-то в этом роде, генерировавшим столько энергии, что пройти сквозь нее не представлялось возможным.