Земля обетованная - Татьяна Николаевна Зубачева
Шрифт:
Интервал:
– Он не был в лагере, – терпеливо ответил Фредди. – А из Уорринга его выкупили через два года после меня.
– А-а, – понимающе протянул Андрей. – Так это кореш твой?
Фредди медленно поставил на стол стопку и сжал кулак. Андрей по-прежнему смотрел на него.
– Нет, – наконец сказал Фредди очень спокойным тоном. – Он не был моим другом.
– Тогда туда ему и дорога! – Андрей опять забросил себе в рот водку, взял ломоть чёрного хлеба и стал вдумчиво сооружать многослойный бутерброд.
Фредди дал ему закончить и съесть бутерброд.
– Выпил? – Андрей кивнул. – Закусил? – новый кивок. – А теперь рассказывай.
– О чём? – Андрей встал и подошёл к плите. – Я ж говорю, быстро варятся. Тебе как их? Как положено или по-нашенски?
Терпение Фредди было неистощимым.
– И какая разница?
– Ну, по-нашенски – это с бульоном, чтоб и первое, и второе сразу.
– Делай, как себе, – решил Фредди.
Андрей кивнул и достал две глубокие тарелки. Щедро навалил пельменей, залил дымящейся перламутрово блестящей от жира жидкостью, поставил на стол.
– Вот, сметану клади, масло, уксус. Или всё сразу.
Фредди критически оглядел свою тарелку и последовал совету. Всё равно он из Эндрю всё выжмет, не за тем ехал в такую даль, чтобы набить щенку морду и уехать ни с чем. Ковбоя не переупрямить.
Андрей разрумянился то ли от еды, то ли от водки. Третью он не налил, и Фредди не напоминал ему. Надрызгаться в хлам, чтобы свалиться и не отвечать – это в Аризоне испокон веку прокручивали. С пьяного спросу нет и веры его словам тоже. Но с ним этот фокус не пройдёт. Дав Андрею выхлебать полтарелки, он упрямо повторил:
– Рассказывай.
– О чём? – с тем же упрямством спросил Андрей.
– Как Найфа мочил?
– И всё:
– Хорошо. Как попал к нему, раз. Как мочил, два. Как ушёл, три.
– Не много будет? – поинтересовался Андрей, заедая пельмени бутербродом из ветчины с сыром.
Фредди кивнул.
– Тебя когда ранило?
– В Хэллоуин, тридцать первого октября.
– Правильно. А в комендатуру в Гатрингсе когда вошёл?
– Промах, – ухмыльнулся Андрей. – Не в Гатрингсе, в Дарроуби. Первого марта. В восемь ноль три.
– Тоже правильно. Вот и расскажи, день за днём. Понял?
– Понял, – кивнул Андрей, глаза его блестели. – Так ведь нечего рассказывать. Понимаешь, меня как шарахнуло, так я и вырубился. А очухался когда, так смотрю, весна, солнце светит, птички поют, а я перед комендатурой стою. Я и вошёл. А у них на стене календарь и часы. Я и запомнил. Дату и время. И всё, Фредди. Ничего я больше не помню. Хоть что мне шей.
– Шить тебе не надо. Своего навалом.
– Тоже верно, – покладисто кивнул Андрей. – Только оно всё недоказуемое. А оставить в подозрении… так на это и начхать можно.
– Дурак! – не выдержал наконец Фредди.
Андрей заржал.
– А я и не отказываюсь! – и тут же серьёзно: – Не хочу я говорить. И не буду. Понял? Ничего ты не докажешь. Никто не докажет!
– Так доказательства, значит, нужны? – Фредди усмехнулся. – Ты ж наследил… больше некуда. И ещё… смотри.
К удивлению Андрея, он отодвинул тарелку, достал из кармана спичечный коробок и стал выкладывать на стол спички.
– Один труп… второй труп… этот на спинке… этот так же… тут мочила стоял сзади, и здесь он другого места не нашёл… тут задушили, тут горло перерезали… тут камушки с рыжьём в нутряке оставили, тут двести кусков сверху положили… тут посыпано, и тут так же… здесь перец с табаком смешали, и тут смесь разных перцев… этот не трепыхнулся, лёг, как стоял, только зубы оскалил, и этот слезами облился и лёг… Ну как? Хватит?
– И долго ты до этой херни додумывался? – насмешливо спросил Андрей.
– Не зарывайся, – предостерёг его Фредди. – Ты не шестёрка, но моя масть выше. И врать не буду, я тоже не чухнулся, пока мне также не выложили. И добавили: – Фредди достал ещё две спички. – Это по-лагерному, и это тоже. И ещё… Может, хватит?
– Это, – Андрей показал на второй ряд, – как я понимаю, Найф. А это, – он занёс руку над вторым рядом, – кто?
– Крыса. Забыл Мышеловку?
– Фью-ю! – пренебрежительно присвистнул Андрей. – Так не сходится тогда. Там я чист, контрразведка подтвердила. Значит, и здесь не я.
– Тебя там Джонни отмазал. И меня с Эркином, кстати, тоже. И особо мочилу не искали. Крыса-то вне закона был.
– А Найф что, не в розыске? СБ нет, прикрывать его некому.
– СБ нет, так и говорить о ней нечего, а…
– Ладно, – перебил Андрей. – Ладно, ты мне не пахан, так что я тебя тоже спрошу. Ответишь правду, будет разговор. Соврёшь – сяду в несознанку, и хрен ты что с меня получишь.
– Ты мне условий не ставь, – посоветовал Фредди. – Я нервничать начинаю. Но спрашивай.
– Как вы на неё вышли? Раз.
– Стоп. На кого на неё?
– А откуда ты ещё знаешь, когда меня ранило и когда я когти оборвал?
– Первого ноября тебя уже никто не видел, и Эркину в ту же ночь девчонка рассказала.
– Ладно. А про комендатуру?
Фредди усмехнулся.
– Ты ж сам и проболтался. Ну, в Сосняках. Что приехал в начале мая и что в Атланте два месяца просидел. А просчитать нетрудно. Съел?
– Допустим, – кивнул Андрей. – Теперь кто это такой умный? – он показал на спички. – И с чего он тебе это показывать стал?
– Про Бульдога слышал? – ответил вопросом Фредди. Андрей настороженно кивнул. – Вот он. А с чего? – Фредди вытащил ещё шесть спичек. – Смотри, чем он закончил, – и, выкладывая спички, заговорил уже с новой, незнакомой Андрею интонацией, явно кому-то подражая: – Здесь у тебя алиби, Ковбой, и здесь алиби. Здесь твои пастухи были, значит, и здесь они же, здесь тебе было выгодно, значит, и здесь для тебя делали, – и уже своим голосом: – И последний вопрос, – и опять тем же чужим. – Где лагерник, Ковбой.
– Ни хрена себе! – Андрей оттолкнулся от стола и встал, прошёлся по кухне.
Фредди молча следил за ним.
– Это что ж, – Андрей встал рядом с ним, разглядывая два ряда по двенадцать спичек. – Он эту сволоту на тебя вешает? Ты ж стрелок, и алиби у тебя.
– Ну, алиби у меня, – Фредди показал на второй ряд, – хреновое. Где мы с Джонни в ту ночь были, ты ж его под двадцать восьмое завалил, так? – Андрей кивнул. – Ну вот, а где мы были, лучше никому не знать. А что я – стрелок… так он меня организатором пускает. По совокупности.
– Хреново.
Андрей сел к
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!