В погоне за Солнцем - Ричард Коэн

Я пристроился прямо за главным алтарем, откуда все было прекрасно видно. На алтаре стоял большой портрет, обрамленный белыми и красными цветами, – Арсалан Бапу, местный святой. Около меня набожный человек лет пятидесяти, тощий как гончая, уже предавался молитве, я украдкой бросал на него неловкие взгляды. Над алтарем на ветру хлопал большой флаг корпорации Gaya Nidhi Seva, которая спонсирует эту ночную церемонию. На каменных ступеньках сидеть вполне удобно, но многие все равно предпочитают стоять. За алтарями множество заполненных туристами лодок начали маневрировать, чтобы занять удобное положение, а на крошечных рыбачьих лодках качались масляные и камфарные лампады – целая длинная галактика огоньков под идеальным полумесяцем луны. Откуда-то доносились ритмичные хлопки фейерверков. Атмосфера потрескивала от напряжения, как это бывает в театре перед поднятием занавеса. Наконец семь молодых священнослужителей, одетых в оранжевые рубахи, перевязанные через плечо светлыми кушаками, и белые штаны, с бусами на шее, заняли свои места у алтарей. Неожиданно около меня возник взволнованный Равид. “Вам надо пойти со мной”, – сказал он коротко. Я поднялся и последовал за ним. Мой проводник привел меня к маленькой лодке, там сидел тот самый гребец, который возил нас утром. На мгновение мне показалось, что Равид хотел организовать нам хороший наблюдательный пост, но вскоре он успокоился и смог все объяснить. Оказывается, в прошлом году ровно на том месте, где я сидел, взорвалась бомба, погибло двадцать человек. Правительство попыталось выдать это злодеяние за несчастный случай, взрыв газовых баллонов, но местные были уверены, что это дело рук провокаторов, работавших на пакистанские спецслужбы. Так или иначе, никаких доказательств найдено не было. Говорили, что бомба была установлена на 6:45, когда взрыв бы унес жизни нескольких сотен человек, но взорвалась она в 16:45.

Как только я поднялся на борт ялика, семь жрецов с поблескивающими в огнях черными волосами начали интонировать громкое гулкое “Ом-м-м-м-м-м-м”[1017], а я полностью растворился в этой невероятно живописной сцене, разворачивающейся передо мной. Огромные зонты яркой расцветки, каждый около 2,5 м в диаметре, выстроились вдоль берега, около двадцати с одной стороны от гхата, около тридцати с другой. Более тысячи зрителей уже собрались на берегу, на реке находилось еще примерно пятьсот – лодки так плотно прибились друг к другу, что девочка, продающая лампады, легко перескакивала с одной на другую. Служители прекратили пение и начали дуть в раковины, поворачиваясь на восток, север, юг (в честь других божеств) и, наконец, на запад (чествуя солнце). Равид объяснил, что звук раковин призван служить отголоском пению “Ом”. Затем они подняли семисвечные канделябры, символизирующие мировую иерархию видов, и вновь начали петь, на этот раз в другом ритме. Закончив эту часть церемонии, они подняли свои гипертрофированные веера, похожие на павлиньи перья, только с кисточками и сделанные из коровьих волос – как объяснил Равид, это отгоняет ос и мух, а также болезни и бактерии. Затем они опять проделали свои четыре поклона, призывая Вишну, а затем Шиву.

Поверх очередной волны “Ом-м-м-м-м-м”, менее слаженной, чем преж де, поднялся трезвон колокольчиков, а священнослужители запели гимн миру на Земле “Ом Шанти”, затем старший жрец бросил цветы в темную воду в качестве последней дани множеству богов, солнцу, луне, планетам и звездам, и церемония на этом закончилась. Толпа начала рассеиваться, и мы тоже отплыли, направившись вверх по течению в сторону тлеющих погребальных огней, добавляющих своим насыщенным красным дополнительный оттенок к вечерней атмосфере. Около берега вся вода была усеяна человеческим пеплом и кусочками костей. Было уже почти восемь, и ближайшие гхаты по большей части опустели, остались только случайные бродячие животные, рыщущие в поисках поживы.

Закат на Ганге (Art Wolfe / Getty Images)

В недавнем романе Джеффа Дайера рассказчик раздражен ритуалом, который я только что наблюдал своими глазами: “Не нужно было быть слишком разборчивым, чтобы понять: в этом показном ритуале не осталось ничего живого – просто светомузыкальное шоу на потребу туристам. Весь смысл, который ему полагалось бы иметь, давно выветрился – не то вчера, не то бог весть когда. А может, это происходило прямо сейчас, у нас на глазах”.[1018] Хоть я и не отрицаю того, что туристы могли отправиться ко сну счастливые, но совершенно не проникшиеся смыслом того, что видели, я ощутил подлинное благоговение среди самих участников празднества. Как и на празднествах летнего солнцестояния в Куско или шумных толпах, осаждающих Стоунхендж и даже в маленькой кучке путешественников, наблюдающих затмение на льду Антарктики, чувство благоговейного трепета, даже с легкой примесью страха, заполняло воздух, пока воздавались почести силам, дарующим жизнь и смерть.

Немного погодя наш лодочник развернулся и с трудом подгреб против течения к ступенькам ближайшего к гостинице причала. В воздухе ощущалась прохлада. Над одним из зданий было натянуто полотнище с надписью на английском: “БАНАРАС ЕСТЬ БАНАРАС. БАНАРАС БЫЛ БАНАРАСОМ. БАНАРАС БУДЕТ БАНАРАСОМ”. Мы миновали Дасасвамед-гхат, где молодые священнослужители и их помощники собирали свои принадлежности и утварь, как персонал действующего театра. Они проведут такую же церемонию на следующем закате и через день. На их языке kal одновременно значит и “вчера”, и “завтра”.

На подготовку и написание этой книги ушло почти восемь лет, и за это время я успел побывать в восемнадцати странах. Эти путешествия осуществились, значительно расширив мое первоначальное представление о книге, благодаря щедрому гранту, который я получил от Фонда Альфреда Слоуна. Я чрезвычайно благодарен этому фонду и особенно его директору Дорону Уэберу.

Такое предприятие не могло осуществиться без помощи невероятного количества людей, а именно: материалы о Японии проверялись вместе с Йосико Чикубу, Юнцо Савой и Хэмишем Мак-Аскиллом (из Английского агентства, Япония); материалы о Перу проверяла Мари Орана из Washington Post; ритуалы, связанные с солнцестояниями, – профессор Рональд Хаттон из Бристольского университета; ритуальные танцы Северной Америки – Сьюзан Гарднер, моя коллега по Кингстонскому университету, вместе с Уэйдом Дейвисом, штатным исследователем при журнале National Geographic. Главы о затмениях прочли Томас Крамп, чьи книги были мне очень полезны, и Джей Пазачофф, профессор астрономии в Уильямс-колледже.