Почти серьезно…и письма к маме - Юрий Владимирович Никулин

ехать. Была у меня мечта пароходом доехать до Ялты (вместе с машиной), а оттуда новым маршрутом в Москву. Но посмотрим, как все сложится и как будет у нас со временем.

Сейчас вечер. Я уже отдохнул после съемки и сел писать письма. На столе — карты в трех комбинациях (Нина Гребешкова, Таня и Маша раскладывают пасьянсы).

Сейчас кончу это коротенькое письмо и лягу спать. Завтра опять вставать рано. Все наши целуют. Обнимаю и целую тебя крепко.

Твой Юра

1969 год

20 января 1969 г. Утро. Ленинград

Мамочка, дорогая моя!

Вот и опять пишу из ленинградских будней. Как и в прошлые приезды, пишу только на третий день по приезде.

Приехал в субботу в 9 утра. Вроде бы и не рано. Но после того, как разделись у себя, завалились спать, т. к. в поезде спали плохо. Поспали, а затем пошли в цирк, т. к. нужно было подготовиться к вечернему спектаклю. Ведь мы для взрослых не играли с 24‐го декабря. Ленинград встретил приличным морозом, который к вечеру был уже большим.

В цирке среди администрации легкая паника, т. к. в связи с эпидемией гриппа есть решение Ленгорисполкома об отмене всех утренников (в театрах, цирках и концертных залах). Правда, цирк пока не сдается, и вчера было три спектакля.

Итак: в Москве в Доме кино прошла премьера. Я считаю, что прошла она неплохо. Всем картина понравилась. Одна только Зина Гутман сказала, что картина хорошая, но «Кавказская пленница» лучше. В субботу просмотр был в ЦДРИ [24]. Не знаю, как там все прошло.

Маша сказала (она вчера нам звонила), что Вовка тоже, вроде, там был. Результаты операции Светланы будут известны дня через 3–4. Только после этого срока врачи смогут что-либо сказать. Бесконечно благодарен Наташке за заботу о тебе. Она молодец. Жаль, что Феликс не смог пойти с ними. После премьеры в Доме кино мы пробыли около часа. После этого Танька стала торопить меня домой, т. к. нужно было еще успеть собрать вещи. В Доме кино мы не очень много выпили. Просто стояла группа нас (человек 12) около буфета, и выпили по несколько рюмочек. Домой нас отвезли Семен с Ирой, а там мы уже пили чай и собирались попутно. Несмотря на то, что были в некотором подпитии, ничего не забыли, окромя зубных щеток. Но купили в субботу же здесь новые, и поэтому всё в порядке. Сеня нас же довез и на вокзал. В общем, не имей сто рублей.

Сегодня с утра думал закончить письмо и послать, а вот уже день — и я только дописываю. Разные были звонки по телефону. Звонил Меттер (завтра к нам заедет. Будем обсуждать то, что нужно будет мне говорить на встрече с писателями. Это будет 23‐го после спектакля). Звонили Ефим с Верой (интересовались, как прошла премьера в Доме кино). Ну и бесконечные звонки от разных организаций по случаю годовщины со дня прорыва блокады.

Везде торжественные вечера, и все приглашают выступить (тем более что я участник прорыва блокады). Зовут всякие бывшие друзья-приятели по фронту. Они откуда-то приезжают, где-то хотят встретиться. Но я все откладываю встречи, т. к. сейчас холодно, и тем более что кругом грипп.

Вот вроде и все новости наши за последние два дня вне Москвы.

На этом кончаю. Крепко тебя целую и обнимаю. Танька лежит, читает и просит передать самый крепкий привет и поцелуй. Передай привет твоим соседям и знакомым. Еще раз целую и обнимаю тебя.

Любящий тебя Юра

17 ноября 1969 г. 18.00, Париж

Здравствуй, мамочка наша родная!

Вот и первое письмо из Парижа! Здесь мы уже 4 дня. Конечно, дни были сумасшедшие, заполненные работой и хлопотами. Но вот сегодня первый выходной, и я могу сесть на кровать, поджав ноги, и написать домой.

Доехали хорошо. Ехали без всяких приключений. Единственное, что нас беспокоило, это бесконечная проверка документов и заполнение кипы бумажек всяких при пересечении бесконечных границ (Польша, ГДР, Западный Берлин, ФРГ, Бельгия и т. д.). Среди ночи будили и проверяли, мы это или не мы.

В Париж приехали в 5 вечера по-местному, нас встречали на вокзале наши, приехавшие до нас, и французы. Погрузили нас в автобусы и повезли через весь Париж.

Город прекрасен. Не похож ни на что, что мы видели раньше. Ехали минут 40. Цирк и гостиница, где мы поселились, находятся рядом и расположены уже на краю Парижа.

Зал спортивный, где мы должны начать гастроли, очень уютный. Он рассчитан на 5 тысяч зрителей, и публика расположена довольно близко от манежа.

Выяснилось, что официальная премьера будет 18‐го (туда придет дипкорпус, пресса и т. д.), а до этого у нас будут пробные спектакли для рабочих (билеты распространяли профсоюзы).

Первая прогонная репетиция записывалась по радио. К нам пришел Марсель Марсо [25] и еще какой-то их комик знаменитый. Репетировали при полном зрительном зале. Брали интервью у Кио и у меня.

Вечером был первый спектакль. Принимали нас хорошо: из 8 пауз 6 делали мы с Мишкой, а две Векшин и Васильев.

После прогона французская сторона… т. к. … несмотря на то, что двух номеров не было (воздушница не успела подвеситься, и вышли из строя все лошади у джигитов: заболели гриппом).

Спектакль шел очень долго (начали в 2, а кончили без 15‐ти двенадцать).

Потребовали, чтобы мы все ужались. Сняли одну репризу у нас, и вообще работать все решили сокращенно и в темпе. Вчера утром на первом спектакле все было хорошо и вечером тоже.

Сегодня в цирке выходной (вместо нас матч бокса). А завтра официальная премьера. Сегодня нас возили в Версаль на экскурсию, провели там 3 часа. Ходили по дворцу и смотрели, как жили Людовики. Довольно прилично они жили. Кругом красивый парк с прудами и клумбами. Жаль только, что погода была ветреная и холодная.

А вчера вечером к нам заехал Отар Танишвили, представитель нашего фильмэкспорта во Франции (друг Кулиджанова) и возил нас и чету Кио по ночному Парижу. Были в двух ресторанах и наслаждались ночной жизнью Парижа. Очень много интересного. Были на Монмартре, на Монпарнасе, ездили к собору Парижской Богоматери. Собор великолепен.

Здесь по контракту мы должны работать до 5‐го января. Пока о Бельгии разговоров нет. Правда, их представитель был уже на первом спектакле.

Гостиница наша поганенькая. Маленький номерок у нас на 6‐м этаже. Правда, имеются ванна и туалет. Но никакого радио, а тем более телевизора. Но мы не унываем. Дома будем, видимо, только ночевать. Письмо Игорю Фирсову передал. Позвонили в первый