Легенда о яблоке. Часть 2 - Ана Ховская

Когда солнце начало опускаться, Алекс развел небольшой костер, чтобы испечь зефир. А София гуляла по берегу и тоскливо рассматривала качающуюся на волнах яхту. Еще несколько часов, и она вернется на ней в тот мир, где ее ожидали страхи, мучения и отчаяние. Но она встряхивала головой и прогоняла прочь все мысли, стараясь оставить только все самое радостное, чтобы решиться на то, ради чего она согласилась на эту прогулку наедине.

Алекс окликнул Софию, когда зефир был готов. Она приблизилась к нему и взяла из его рук палочку с дымящейся сладостью.

– Ты мастер на все руки!– похвалила она его.– Я тут ходила и думала: а то, что ты увез меня на яхте на этот необитаемый островок, – это не рискованно?

– Ты мыслишь как настоящий агент. Да, верно: перед операцией нельзя так рисковать… Но я очень хотел остаться с тобой где-нибудь, где нет чужих глаз и ушей… Я обещаю, что верну тебя в целости и сохранности и буду очень осторожен…

– А я никуда не спешу,– еле слышно проговорила София, не опуская глаз.

Алекс на секунду замер, пока сердце не стукнулось о грудную клетку, требуя кислорода.

– Сегодня необыкновенно удачный день!– вдохновенно ответил он и не сдержал порыва и смахнул со щеки девушки песок.

Она взволнованно опустила голову и неосторожным движением руки задела горячий зефир. Мгновенно отдернув руку и уронив зефир в песок, София сморщилась от пронзительной боли в пальце, и на глаза сами собой навернулись слезы.

– София!– почти физически ощутив ее боль, воскликнул Алекс и, взяв девушку за руку, подул на палец.– Что же ты так неосторожно?

Она невольно всхлипнула и от обиды, и от боли. Капельки слез упали с ресниц на щеки. Алекс трепетно коснулся губами красного пятнышка на ее пальце и от наслаждения таким простым движением закрыл глаза. София стыдливо смахнула влагу со щек и заморгала, наблюдая за лицом мужчины, ощущая, как от его горячих губ в ее тело вливается сладкое томление, внутри все дрожит. Непроизвольно ее губы разомкнулись, дыхание стало поверхностным, и она замерла от такой пьянящей близости, боясь нарушить магию мгновения.

– Не плачь,– трогательно прошептал Алекс, открыв глаза и увидев близко-близко ее мокрые ресницы.

– Я не плачу,– прошептала она, не понимая, что с ее голосом,– они сами льются…

– Только не убегай… Я хочу кое-что сказать…

– Да?..

Оба продолжали говорить шепотом, шум волн и ветер, играющий ветвями близстоящих деревьев, заглушали их, но они понимали друг друга и без слов.

– Я не представляю себя без твоих глаз, улыбки, запаха волос, твоего голоса… Ты сама не знаешь, какую имеешь власть надо мной. Я сдаюсь тебе… Скажи, что ты хочешь от меня? Проси все что угодно, только не будь так жестока…

– Ты же не джин, чтобы просить тебя о чем угодно,– ответила София, глядя ему в лицо, но не в глаза.

– Я готов стать им…– выдохнул он.

– Это совсем не обязательно…

– Почему ты боишься смотреть в глаза?– склонив голову ниже, спросил он.

– Ты сам знаешь ответ… Я боюсь тебя…

– Боишься?! Что же я такого сделал тебе?

– Ты – ничего. Другие постарались… А я не смогла забыть… И сама от этого не в восторге…

Ахматов некоторое время молча наблюдал, как София свободной рукой треплет край своей майки и, наконец, горячо произнес:

– Я безумно боюсь тебя потерять!

У Софии задрожала каждая жилка. Она закрыла глаза, сжала губы, боясь сказать лишнее. Но ей ничего не нужно было говорить: дыхание, дрожание губ, румянец, маленькая дрожащая жилка на шее… Он прижал ее ладонь к своей обнаженной груди, склонился и ласково, тоскливо потерся лбом о ее лоб.

– Ты не представляешь, как дорога мне…– вожделенно прошептал Алекс.

София боялась лишний раз вздохнуть, чтобы не испортить волнующий момент и не отшатнуться от бури в груди. Алекс стоял так близко, она чувствовала его теплое дыхание на своих губах. Еще бы несколько сантиметров, и он коснулся бы ее губ. И если бы Алекс проявил настойчивость, она не раздумывая приникла бы к его губам и страстно обняла бы его. Но он медлил.

Она слегка отклонилась и открыла глаза. Взгляд упал прямо на его губы, но София стояла как вкопанная, не смея выдать и намека на свое желание. А он впервые в жизни не осмеливался нарушить невинность мгновения.

– Давай вернемся на яхту?– еле слышно проговорила она, отстраняясь.

Губы Ахматова дрогнули от не исполненного желания, и он молча кивнул.

София сразу же отвернулась, глубоко вдохнула, словно давно не дышала, и быстро начала собирать остатки продуктов и посуду в сумку. Алекс, чтобы разрядить напряжение в мышцах от возбуждения и разыгравшихся чувств, ушел подготавливать акваланги к возвращению на яхту.

Собираясь, они бросали друга на друга пылкие взгляды, когда кто-то один отворачивался к своему делу. Она тяжело дышала в предчувствии скорого осуществления тайного замысла и мучилась, оттого что не могла представить, как сделает это. Он был взволнован и расстроен, думая, что она снова закрылась, и старался не показать своих чувств.

Возвращение на яхту было таким же безмолвным, как и глубина. Оба скрывали глаза, глядя только перед собой. Оглушающая подводная тишина позволила Софии привести чувства в порядок и остыть от сомнений и поспешных выводов. Она твердо была уверена, что этот еще не закончившийся день – ее последний шанс для свершения тайных желаний. И с каждой секундой приближения к яхте ее уверенность возрастала.

Алекс всплыл первым и помог девушке снять акваланг, чтобы можно было свободно подняться на палубу. Неуклюжими шагами в ластах она поднялась по скользким перекладинам и вскарабкалась на нижний мостик. Мышцы непривычно ныли от усиленных движений под водой. София присела на палубу и устало начала стягивать с ног ласты. Алекс проявил привычную, но всегда трогательную заботу и помог ей разобраться с тугими застежками. Его руки так бережно касались ее щиколоток, это с новой силой воспламенило в ней желание прильнуть к нему. Но София, сама не зная, почему, останавливала себя и корила, что снова упускает момент. Когда она освободилась от всего снаряжения, покачиваясь, встала на ноги и вздохнула.

– Было здорово! Наверное, завтра я не надену шпильки…

Алекс беззвучно засмеялся, опустился на палубу и замер, любуясь девушкой. На лице Софии тоже скользнула мягкая улыбка, и она продолжила:

– Может, сделать освежающий коктейль?

– Киви, гуарана, банан и лимон?

– Смеешься?

– Нет. Мне понравилось,– серьезно признался Алекс.

– Ну ладно,– с улыбкой согласилась София и свернула к кухне.

– А я пока приму душ,– проговорил себе под нос Алекс и поднялся на ноги.

София сделала коктейли и подняла их в кают-компанию. Здесь звучала классическая музыка и пахло розами. «Какой у него тонкий вкус! Он всегда меня поражал… И я всегда буду помнить его… Матерь божья, почему же я такая глупая и трусливая? Столько людей терпят предательства и снова бросаются в новые отношения с головой, а я боюсь сделать даже первый шаг… Сейчас он войдет… такой красивый, благородный, страстный, а я буду робеть… Черт тебя дери, Фисо! Это только один раз – волшебный, сказочный, магический шанс, который исчезнет вместе с восходом солнца. Я люблю его до безумия, до боли в груди, до бессилия в руках и ногах, каждой клеточкой себя… всей душой и сердцем…»