Ночь империи - Дарья Богомолова

Держась за обильно кровоточившее горло, он молча уставился на брезгливо отплюнувшего ошмёток чужой плоти правителя. Хотел было что-то сказать, но только подавился собственной кровью.

Сражение это не заканчивало, но на удачу Айорга – или их обоих – одиночество схватки было нарушено. Первым на стук копыт по мостовой отреагировал Гласеа, вознамерившийся убить хотя бы всадника, но тот легко отбил его удар саблей.

Замерев, валакх уставился на Гленна, на ходу подхватившего ифритского губернатора за шкирку и перекинувшего через седло, будто мешок с картошкой.

– Я не закончил!– все же сумел выхаркнуть из себя вперемешку с кровью Гласеа.

– Ошибаешься,– огрызнулся на него наёмник, после мельком глянув на валакха.– Вас спасли Сонрэ и его армия. В следующий раз так не повезёт.

Прежде, чем Айорг успел ответить, молодой человек с места пустил лошадь в галоп и скрылся вместе со своей недовольной ношей в сумраке вечерних улиц.

Злиться или возмущаться не нашлось ни сил, ни желания, поэтому, вернувшись за посохом, валакх упёрся им в землю и осмотрел себя.

Рана в груди, на боку, что-то с ногами и не слушавшаяся левая рука – от путешествия к праотцам его спасала только недавняя охота. «С другой стороны,– хмыкнул внутренний голос,– Мадлена жива, да и бойня прекратилась благодаря подкреплению». Признавать необходимость сказать Сонрэ «спасибо» не хотелось, но, поразмыслив, он решил оставить это на совести того, в ком народ нынче с большим энтузиазмом видел своего лидера.

Основной задачей опального Владыки было добраться до центральной площади и оценить ущерб, а потом перебраться в дом и рухнуть там на первую попавшуюся горизонтальную поверхность.

Выходить на площадь он не стал – лишь окинул взглядом со стороны, убедившись в отсутствии дальнейшей угрозы населению. Оставшиеся ифриты или гибли под мечами прибывшего подкрепления, или поспешно бежали. Гленна среди них он не заметил, только теперь начав ощущать тошнотворный привкус: не совсем предательство, но и приятного было мало.

Наглец не соизволил даже поинтересоваться, сможет ли он стоять на своих двоих, зато тем, чтобы убрать подальше от проблем высшего чина ифритов, озаботился.

– Ну и ну,– раздался сверху и чуть со стороны знакомый грубый голос.– Кажется, ифриты забыли свою подстилку.

Вздохнув, Айорг повернул голову к взиравшему на него с высоты своей лошади тави. Испачканному в чужой крови, заметно уставшему, но поразительно серьёзному для звучавших издевательских фразочек Сонрэ.

– И тебе доброго вечера, старик. Подкинешь до особняка?

6.

Великий генерал, конечно, ответил ему грубым отказом, и потому до дома валакх добрался на своих двоих. Желание рухнуть на первую горизонтальную поверхность сменилось на желание просто упасть, но о нём пришлось забыть ради кинувшейся к нему в объятия Мадлены.

Вокруг мельтешил народ: кто-то искал родных, иные тащили во двор раненных, другие старались помочь всем, кому это было необходимо. Ни хозяйки дома, ни её брата видно не было, зато сразу бросались в глаза даже не запылившиеся Первородные, отсидевшиеся в стороне – это было вполне в их стиле. По завершении кровавой бани они просто оказались у всех на виду, неизменно благодетельные и готовые помочь, тем самым урвавшие себе новую порцию благодарных верующих.

Смотреть на них было тошно, поэтому, отдав всё внимание дочери, валакх поспешно её осмотрел.

– Цела?

– Получше тебя,– блёкло улыбнулась Мадлена, не возражая против того, что отец заставил её приподнять голову для осмотра пореза на шее.

– Эммерих!– рявкнул как раз подъехавший Сонрэ, осаживая свою лошадь, не желавшую стоять на месте.– Сколько пострадавших?

Выслушивавший доклад от одного из способных стоять на своих ногах солдат, Одхэн обернулся в его сторону и пожал плечами.

– Пока неизвестно, но точно не пара человек. Вы хорошо подгадали со временем.

– Ехали, как ехали. У нас не было в планах успеть на бойню.

Проскакавший во двор Каджар спешился с коня даже раньше, чем тот полностью затормозил. Признав в скакуне своего Ноктиса, Айорг мысленно хмыкнул заявлению Сонрэ – рассчитывали или нет, но, едва всё началось, перевёртыш кинулся к ним навстречу и потребовал поторопиться.

Эммерих с другом пожали руки, после чего Каджар осмотрелся, явно выискивая взглядом того, кого прежде не смог заметить сам валакх. За ним последовал и Сонрэ, в конечном итоге наткнувшийся на Владыку взглядом и едва заметно поморщившийся.

– Где Гринд?

– Понятия не имею,– отозвался Айорг, проследив за ушедшей помогать раненным Мадленой.– Мы разделились в середине вечера.

Взгляды всех троих устремились к Эммериху, который, чуть побледнев, ответил далеко не сразу. Первые пару мгновений он, казалось, собирался с мыслями и пытался заставить себя поверить в то, что собирался сказать.

Когда их, наконец, удостоили ответом, Айорг кинулся в дом прежде, чем кто-либо из тави успел как-то отреагировать.

Нужные покои оказалось легко найти – возле них металась, меряя шагами пространство, Алана. Завидев валакха, она тут же кинулась ему наперерез, подхватывая за плечи.

– Нельзя! Лекарю помешаешь!

Он замер, только теперь позволив себе уделить ей больше внимания. Вся в мелких порезах, с полосами перевязки, видневшимися из-под выреза платья на плече, заплаканная. Кажется, она лила слёзы все то время, что была у этих дверей одна.

Коротко вздохнув, валакх перехватил руки женщины и буквально заставил её обнять себя. Будто ждавшая только этого, Алана вцепилась в него, как в последний шанс спастись, и, спрятав лицо на его плече, завыла.

Потребовалось некоторое время, чтобы она успокоилась. К тому моменту из-за дверей уже вышел лекарь, поклоном поприветствовавший Владыку и сообщивший, что всё будет в порядке – нужно лишь отдохнуть. Придирчивым взглядом окинув самого валакха, он в ответ на взмах рукой только устало покачал головой, но спорить не стал: это был не первый на памяти больной, считавший, что все заживёт само.

– Подожди,– не дав Алане сразу кинуться к брату, Айорг придержал её на пороге.– Ты хоть что-то видела? Кто на него напал?

Она сбивчиво и как можно быстрее рассказала всё, что знала, после чего исчезла за дверью покоев, оставляя валакха наедине с самим собой.

Привалившись спиной к стене, Айорг едва заметно нахмурился, так и не определившись, как реагировать. Мысли пошли в русло, нужное сейчас в последнюю очередь.

Первый тави сцепился с самим Князем. Проиграл или нет – неважно, народу было бы достаточно самого факта открытого конфликта. Его бы не только перестали обвинять в пособничестве огненным – схватка бы за считанные дни обросла фантастическими вымышленными подробностями, и лишь больше уверила бы людей в желании видеть кого-то подобного на троне. Цепляться за Венец всеми руками и ногами Айорг не хотел, но прекрасно за прошедшее время уяснил: Гринд оказаться во главе империи отчаянно не желал. Он бы упирался до последнего и, быть может, изменил бы своё мнение только в том случае, если вернул трон валакху и столкнулся с народной агрессией, граничащей с риском гражданской войны.