Возвращение Томаса. Башня-2 - Юрий Никитин

– Я всегда так открывала, – ответила девушка беспечно, но Олег отметил, что сказала в прошедшей форме. – Вам кого?

Она чувствовала близость Лохмача, а с ним впервые в жизни ощущала надежность и защищенность. Мужчина, высокий и крепкоплечий, с на редкость рыжими волосами, улыбался, словно встретил знакомую. На губах его спутницы тоже играла загадочная улыбка. В ней было нечто от крутой и независимой работницы спецслужб, какими их показывают в боевиках. Она сразу смерила Елену оценивающим взглядом, словно решала: свернуть ей шею или взять под крылышко. Похоже, середины эта женщина не знает.

– Вам кого? – спросила Елена.

– Вас, – ответил мужчина. – Меня зовут Олег, а это – Юлия. Мы именно к вам и… вашему лохматому другу. Позвольте войти?

Елена отступила в прихожую, она всегда отступала перед напором, за что себя ненавидела и долго потом топала ногами.

Мужчина и женщина вошли, разуваться не стали, словно нерусские. Да и назвались сразу, а не при прощании, точно нерусские. Русские называют себя вообще очень неохотно, только при крайней необходимости.

Пес лежал на диване. Мужчина встал в дверях комнаты. Елена видела, как он покачал головой. Пес встретился с ним взглядом, слабо вильнул хвостом и тут же отвернулся. Елена сразу ощутила враждебность.

– Вы знаете, – сказала она резко, – тут уже всякие приходили!.. То хозяевами назывались, то друзьями хозяев… Даже инструктора собачьи. Или собачиные?

– Собачачьи, – поправил мужчина, назвавшийся Олегом. Он скупо улыбнулся. – А этот пес от вас уйти не захотел?.. Вы – удивительная женщина!.. Эй, Мрак! Хватит прикидываться.

Последние слова были обращены к псу. Елена смотрела непонимающими глазами. Сердце отчаянно заколотилось. Всего неделю тому мечтала избавиться от пса, но сейчас, когда за ним явно пришли те, которые… которые в самом деле могут увести, она ощутила, как в груди стало тоскливо и пусто.

Женщина подошла сзади, молча обняла Елену за плечи. Похоже, она наконец выбрала, как себя вести. Выше ростом, сильнее, сама чувствовала, насколько круче и увереннее в этой жизни. Елена позволила себя обнять, прошептала жалко:

– И что теперь?

– Дорогая, – шепнула женщина, Юлия, как вспомнила Елена. – Дорогая… ты будешь очень удивлена.

– Почему?

– Этот человек полон сюрпризов.

Елена сказала убито:

– Ничего меня больше не удивит. Разве что Лохмач обернется могучим мужчиной, таким же черным и лохматым… Что вы все на меня так смотрите?

На нее молча смотрели как Юлия, так и Олег, даже Лохмач поднял голову с подушки и посмотрел не по-собачьи внимательным взглядом. Потом уронил голову и закрыл глаза, прикидываясь, что спит.

– Да, Елена, – негромко произнес Олег. – Похоже, вы женщина… с сюрпризами. Я начинаю понимать Мрака… Мрак, перестань валять дурака! Какая бы ни была у тебя депрессия, упадок, как бы это ни называли слюнтяи, но ты должен… ты должен!

Пес повернул голову на другую сторону и прикрыл глаза лапой. Елена некстати подумала, что такой лапой можно перешибить хребет буйволу.

Юлия сказала:

– Олег… ты жесток. А если ему в самом деле так плохо?

– Не понимаю, – ответил Олег упрямо. – Если плохо – выпей брому. Или что теперь взамен?.. Бегай трусцой, наконец!.. Напейся как свинья. Но не лежать же, как… как пес на диване, пользуясь добротой этой женщины, что вычесывает тебя, купает, чешет, стрижет шерсть в ушах и в носу… Ну и что, если у собак нет в носу? В другом месте есть. Он не имеет права ее так использовать!

Юлия сказала саркастически:

– Да?

Олег обернулся, чему-то смутился, буркнул:

– Ну, мы же потом сторговались.

– Так и здесь, – сказала Юлия. – Может быть, Елене как раз и недоставало о ком-то заботиться. Ты посмотри на нее! Она создана, чтобы кого-то любить, заботиться, окружать вниманием и лаской…

Елена стояла красная как вареный рак. Ее достоинства обсуждали, как будто цыгане торговали кобылу на базаре.

Олег посмотрел на Елену, на пса. Лицо внезапно постарело, стало серым. Глаза запали, на лбу морщинка стала резче. Вздохнул, пожал сразу обвисшими плечами:

– Может быть, ты и права. Хотя я никогда не пойму… и не приму такой правоты. Ладно, пойдем. Хотя, честно говоря, даже не представляю, как справлюсь без Мрака…

Он отступил, вышел в прихожую. Юлия посмотрела на него с недоумением, обняла Елену, чмокнула в щеку:

– Простите нас за вторжение!.. Считайте это простым недоразумением. И умоляю вас, забудьте о нем поскорее.

Олег обернулся:

– Да-да, простите нас! Живите счастливо.

Он взялся за дверную защелку. Елена отметила, с какой уверенностью он повернул в нужную сторону, хотя все ее знакомые после десяти лет знакомства все еще почему-то вертят против часовой стрелки.

В комнате грохнуло, словно что-то тяжелое упало на пол. Елена хотела метнуться в комнату, но остановилась, увидев странное выражение в глазах Олега. Казалось, он ничему не удивился, ждал, явно обрадовался, даже Юлия оживилась, в глазах жадное нетерпение и чуточку страха…

Юлия сказала быстро:

– Елена, помните, что вы сказали! Вас ничего не удивит.

В комнате вроде бы послышалось раздраженное ворчание. Елена рванулась к дверям комнаты, Юлия едва удержала ее за руку. Елена напряженно прислушивалась: если бы пес спрыгнул на пол, то лапы у него мягкие, а это словно бы упал без памяти всем телом…

– Закройте дверь, – настойчиво сказал Олег. Добавил: – На вашем месте я бы поставил хотя бы цепочку.

Солнце жгло голову, от перегретых стен шли волны горячего воздуха. Асфальт прогибался под тяжелыми шагами. В черепе шум стал громче, в виски больно кольнуло. Олег похолодел, за последнюю неделю научился угадывать приближение приступов.

– Юля, – сказал негромко, – похоже, меня сейчас тряхнет…

Она ухватила его с неожиданной силой, мигом утащила к ближайшей скамейке. Олег рухнул, едва не развалив, лицо уже побелело, посинело, пошло багровыми пятнами, а затем под кожей вздулись и начали передвигаться упругие валики. Юлия обхватила обеими руками за пояс, не давала сползти на землю.

Редкие прохожие опасливо и брезгливо обходили припадочного. Юлия ловила на себе жалеющие участливые взгляды. Либо девка из провинции, где еще знают жалость, либо мужик богатый, не зря прилепилась…

По его телу прокатывались волны жара. Иногда она чувствовала под своими пальцами твердость кирпичной кладки, иногда кисельное желе, дважды проползали юркие гибкие змейки, настолько реальные, что ее пальцы похолодели и отпрыгнули, словно их могли грызануть сквозь кожу.

Челюсти Олега были стиснуты с такой силой, что попади между зубами стальной болт, перекусил бы как соломинку. На губах показалась пена.