Спаситель мира - Джон Рей

В туннеле поднялся ветер, и Ёрш остановился.

— Поезд из центра, — вслух проговорил он, стараясь отвлечься от недавних приключений. — Наверняка экспресс! — добавил он и растопырил пальцы, чтобы почувствовать движение воздуха. — Да, прямой поезд до Бронкса, маршрут D.

Вдали раздался гул, и Ёрш прибавил шагу. Как хорошо наконец остаться наедине с собой, даже в мыслях порядок образовался! Как спокойно в темном душном чреве земли, как безопасно! Нарастающий вместе с ветром гул казался на удивление приятным, и Ершу в нем чудилось какое-то тайное послание. Он приник ухом к бетонной стене и прислушался.

Спустя годы, наслаждаясь комфортным затворничеством, генеральной репетицией которого была почти вся его жизнь, Латиф признает, что сразу определил Виолет как ключевую фигуру расследования. Иначе он отослал бы ее домой уже после пяти минут беседы: зачем баловать вниманием человека, который явно что-то не договаривает? «При встрече с Виолет моя интуиция сработала моментально и безошибочно», — тихо скажет он, а потом спрячется за фирменной отрешенной улыбкой.

На самом деле Латиф не выгнал Виолет из кабинета потому, что она напоминала портрет кисти Брейгеля — казалась несуразной и одновременно совершенной, а еще потому, что в тот момент он мог лишь ждать. Да, она была эксцентричной и своенравной, зато, в отличие от большинства матерей, которые мешали ему работать, ни на секунду не утратила самоконтроль, и Латиф решительно не представлял ее бьющейся в истерике. «Она не желает доставлять мне удовольствие», — подумал Латиф, чувствуя, как в нем просыпается интерес. Однако всерьез он ее не воспринимал — ни в рамках расследования, ни вне их, — пока не позвонили из дорожной полиции.

Когда Латиф зачитал отчет о преступлении ее сына, Виолет отреагировала вполне предсказуемо — притихла, словно ей сделали непристойное предложение, и уставилась на него с ненавистью, хорошо знакомой любому детективу. Молчала она, вероятно, потому, что во рту пересохло от гнева. Латиф посмотрел на Виолет спокойно, даже ободряюще: былые опасения улеглись, а прочесть отчет вынудила она сама.

— Видимо, для вас, мисс Хеллер, вполне естественно мешать свершению правосудия. — Латиф «уронил» досье на стол — звук получился впечатляющий! — Я чуть не заподозрил, что у вас самой криминальное прошлое!

— Детектив, вы полицейский от Бога! — глядя в окно, съязвила Виолет. — В каждой старушке мафиози видите.

— Пожалуйста, послушайте! Из того, что мне известно о вашем сыне, напрашивается вывод: времени в обрез. Концентрация лекарственных препаратов в его организме крайне низка, он в опасной среде, а случись шизоаффективный приступ, может стать неуправляемым. — Откинувшись на спинку стула, Латиф позволил Виолет осмыслить услышанное. — Почти уверен, будет совершено преступление, серьезное, тяжкое. Вероятность крайне велика. Не исключаю, мисс Хеллер, что оно совершается в этот самый момент.

— Тогда почему вы не ищете моего сына? — Поддавшись порыву, Виолет вскочила. — Почему сидите в кабинете, пинаете воздух и раскладываете свои карточки, словно времени у нас тележка и сто вагонов?!

Широко расставив ноги, Виолет стояла в каком-то метре от Латифа. Она сжимала и разжимала кулаки с видом человека, у которого вот-вот начнется нервный приступ. «Если засмеюсь, она точно не выдержит, — подумал детектив. — Может и на меня броситься!»

— Хотите сказать, вагон и маленькая тележка?

Ладони Виолет ударили по столу с такой силой, что верхний ящик с грохотом открылся.

— Отвечайте, детектив! Какого черта мы до сих пор здесь сидим?!

«Акцент стал сильнее, — машинально отметил Латиф. Сперва следовало успокоиться и лишь потом отвечать. — Теперь она разговаривает, как фашистка в голливудском фильме!»

— Мисс Хеллер, мы ждем телефонного звонка. Боюсь, большее нам сейчас не под силу. Если, конечно, вы не желаете поделиться с нами мыслями и догадками о местонахождении вашего сына.

— Кое-какие мысли у меня есть. — Виолет жадно глотнула воздух. — Странно, что вы до сих пор не спросили.

Латиф позволил себе улыбнуться.

— Ну… до сих пор вы не баловали меня откровенностью.

— Детектив, вы пытаетесь мной манипулировать. — Виолет устало отвернулась. — Будь я уверена, что вы искренне хотите помочь…

Договорить не позволил звонок служебного телефона. Виолет замерла и с благоговейным ужасом посмотрела на трубку, которую Латиф не спешил снимать, жадно наблюдая за ее реакцией. Как он ни старался, ни следа облегчения не заметил.

— Прошу прощения, мисс Хеллер!

Виолет его точно не слышала или не понимала.

Разговор длился около минуты. В принципе разговора, как такого, не получилось — Латиф не сказал ни слова. Когда он повесил трубку, Виолет сидела, ссутулившись, и часто-часто дышала, всем видом показывая: подтвердились ее наихудшие опасения. В тот момент детектив окончательно убедился, что Виолет Хеллер считает пропавшего сына склонным к насилию. «Теперь будет мне помогать. Никаких больше понтов и глупостей! Теперь она понимает — время терять нельзя».

— Инспектор дорожной полиции, дежуривший на пересечении Коламбас-авеню и Восемьдесят четвертой улицы, заметил вашего сына сквозь решетку на люке. Это случилось около двадцати минут назад, в десять сорок пять. По словам инспектора, мальчик вооружен не был.

— Сквозь решетку на люке? — пробормотала Виолет. — То есть под землей?

— Да, — кивнул Латиф. — Ваш сын до сих пор на территории метрополитена.

Виолет тотчас вскочила и шагнула к двери.

— Говорила я вам: Уилл из метро ни ногой. В последней записке он…

— Подождите, мисс Хеллер! Я с удовольствием составлю вам компанию.

Спустя годы Латиф скажет: о том, чтобы оставить Виолет в Управлении не было и речи. Она считала очевидным, что детектив должен — нет, обязан! — взять ее с собой. «Ничего сверхъестественного здесь нет, — успокаивал себя Латиф, чуть ли не робко следуя за ней в фойе. — Вдруг она поможет? Она ведь постарается, хотя бы из желания произвести хорошее впечатление». Однако больше всего и тогда и впоследствии поражало то, что они ни о чем не договаривались: поехать вместе с Виолет казалось так же естественно, как, уходя, выключить свет, взять табельное оружие или бумажник.

Виолет первой спустилась по лестнице, вышла из здания Управления, ни разу не посмотрев, успевает ли за ней Латиф, пересекла Сентр-стрит и остановилась лишь у стоянки. Латиф даже не спросил, откуда ей известно, где стоит его машина: он больше не ждал от Виолет поведения в духе убитой горем потерпевшей. Тем не менее он обрадовался и даже вздохнул с облегчением, когда Виолет уверенно прошагала мимо нужной машины.

— Мисс Хеллер, вы пропустили машину! Она за вами, с левой стороны.

Виолет интуитивно выбрала патрульную машину и стояла у водительской двери. «Зачем руки вытянула? — про себя удивился Латиф. — Ждет, что наручники надену?»