Осколки мира - Виктория Щабельник

Когда я резко встала, все с удивлением посмотрели на меня. Дэн, пользуясь этим, быстренько скинул какую-то мелочь. Правильно, так их, буржуев, — подумала я, делая себе заметку никогда с ним не играть.

— Знаете, — начала я, — мне в голову пришла одна странная идея, и я хотела бы поделиться ею с вами. Во взглядах окружающих промелькнул интерес. — Почему бы нам не пойти в Темный мир?

Интерес исчез, осталось лишь сожаление, о безвременно сошедшем с ума друге, вернее, подруге.

— Нет, ну я серьезно, что нам терять? Жизнь? Так в любой момент мы можем ее потерять. Уж и не знаю, каким чудом мы все еще живы. Я не верю в чудовищ из Темного мира. Нет монстра, страшнее человека, и, по-моему, бояться нужно их, а не кошмар из легенды. Мне кажется, что в Темном мире мы обретем безопасное убежище, выиграем время, чтобы подумать о будущем. Я не заставляю вас идти со мной, каждый волен, выбирать свою дорогу сам.

В этот момент, я готова была молиться всем богам, чтобы они отказались от моего предложения. Сочли меня дурой, идиоткой, оставили одну и пошли в другую сторону. Я не хотела подвергать их опасности, и надеялась, что сказка Сола достаточно напугала моих спутников, ну, по крайней мере, некоторых из них.

Кайл, вскочив, бросил на меня взгляд, от которого захотелось броситься в кусты. Странно, он-то, что имеет против. Хотя, наверное, имеет. И судя по словам, которые он употребил, воспевая мои ум, смекалку и находчивость (у младшего поколения начали краснеть уши, а лица выражали крайнюю степень удивления) я догадалась, что мой поход в Темный мир идет в разрез с его планами. Ну не о моей же безопасности он печется, в самом-то деле. Ладно. Его мнение по этому поводу мне понятно, послушаем дальше.

Сол не отставал от Кайла по части техники владения языками. Половину слов я даже не поняла, хотя общий смысл уловила (у детей в это время удивленный взгляд сменился уважительным). Общий смысл сводился к моей непроходимой тупости, и наплевательскому отношению к своему будущему. Вот его я понимала, честно говоря, другого и не ожидала. Именно в интересах Сола было держать меня подальше и от Древних и от Владык. И здесь наши интересы расходились. Мне во что бы то ни стало, нужно было попасть в Темный мир и осуществить самый рискованный, самый невероятный замысел в моей жизни.

Я вызвала целый мир на бой —

Камень — в руке моей.

Крепче меня был пастух Давид —

Но я была вдвое смелей.

Я камень метнула — но только себя

Ударом на землю смела.

Был ли слишком велик Голиаф —

Или я чересчур мала?

Ночью, пока все спали я тихо, стараясь никого не разбудить, покинула место нашей стоянки. Не хотелось и дальше рисковать людьми, ставшими за короткое время для меня такими близкими. Что бы с ними не произошло сейчас, наверное, это будет не хуже того, что ждало бы их в Темном мире, окажись они там вместе со мной. Уходя, я оставила Дэну и Эве короткую записку, прося простить меня и не держать зла. Я знала, что теперь, когда меня не будет рядом, им ничего не грозит. И дети, и юный герцог с Агатой должны были найти свою дорогу сами, без моего влияния. Я здорово сглупила, предложив им идти в Темный мир вместе, и теперь жутко раскаивалась в этом. Возможно, прейди мы туда, отношение ко мне Владык не затронуло бы моих друзей, но я не могла так рисковать. Поэтому, собравшись на скорую руку, и взяв с собой только то, что было на мне, а еще кинжал, с бесполезным пока мечем, я двинулась в нужную сторону.

Ночь я всегда любила больше дня. Не знаю почему, но мне казалось, что темнота скрывает все, что мне бы хотелось утаить от других. Именно ночью я чувствовала себя свободней и сильнее, способной преодолеть все на свете. Возможно, в этом отчасти присутствовало трусливое желание уйти от проблем и трудностей, которые пробуждал день. Но разве я когда-нибудь говорила, что я смелая? Напротив, я всегда старалась бежать подальше от того, что затрудняло бы мне жить. Вот сейчас, к примеру, так некстати проснулась, почти убаюканная мною совесть, и стало не по себе, от мысли, что мои друзья остались там одни. Но нет же, с ними Кайл и Сол. Да уж, легче не стало, но, по крайней мере, я сняла с себя ответственность за них, и решила думать только о себе и своих планах.

Часа через три пешей прогулки я почувствовала легкую усталость, ноги стали заплетаться и цепляться о разные корешки, сухие ветки и кочки. Я остановилась и присела, решив сделать привал, тем более, что время пришло. Не зная, когда ожидать нападения, от скуки начала рассматривать местность. Так получилось, что, попав в Квазар, я, собственно говоря, никогда не видела ни этой страны, ни ее столицы. Все время, живя здесь, я скрывалась в лесу. Столько времени я в нем не проводила за всю мою предыдущую жизнь. Он всегда завораживал и манил меня, но, в то же время пугал, непонятными тенями, звуками, своей таинственностью. За полгода, проведенных здесь, этот мир не стал мне родным, а вот лес, в нем я чувствовала себя ближе к дому. И хотя природа, животные и птицы здорово отличались от того, к чему я привыкла, я, кажется, понимала, почему Древние для своего второго пришествия выбрали именно этот мир: он слишком напоминал Землю. Несовершенную, искусственную, игрушечную копию, Земли, такой родной, такой любимой. Я и не догадывалась раньше, насколько я любила свой жестокий мир. Древние согласны были довольствоваться копией, я же не могла удовлетвориться ничем, кроме оригинала.

Из-за туч выглянула луна, и сердце кольнула новая боль. Дома я могла часами смотреть на ночное светило, оно, казалось, притягивало меня, звало. В нем была какая-то тайна, которую никто не мог постичь, и уже, наверное, не сможет никогда. Я подняла лицо к звездному небу, такому чужому, но все же прекрасному. Здесь не было ни одного созвездия, известного мне. Так близко, кажется можно дотронуться до него рукой. Я подняла руку и провела пальцем по воображаемому очертанию луны. Вдруг, почувствовала жжение в ладонях. Сняв перчатки, я внимательно осмотрела руки: на ладони, в самом центре появилось яркое свечение, быстро распространяясь по всему узору. Слабое жжение резко превратилось в жгучую боль, и о неожиданности я слабо вскрикнула.

— Боже, Рели, началось?

Голос Духа слабо отозвался в моей голове:

— Я не смогу долго сдерживать это. Они чувствуют, что теряют тебя, и проводят обряд, чтобы лишить души. Они поняли свою ошибку. Им больше не нужен Посланник, а лишь марионетка, без воли и памяти, — она яростно вскрикнула, видимо, испытывая то же, что и я. Боль с ладоней распространялась по всему телу, и то, что я испытывала до сих пор, показалось мне просто легким неудобством. Видимо, кому-то там, внизу, надоело тянуть за поводок, и они постарались решить проблему раз и навсегда.

— Я старалась защитить тебя с помощью тех сил, что мы вобрали в себя, использовать магию, но, кажется, Майрос не все известно о Древних. Анна! Анна! У нас нет шансов, я тебя почти не чувствую.

Я больше не слышала Рели, не чувствовала боли, не ощущала себя. Я была все еще в своем теле, но не контролировала его, как будто все происходило уже не со мной, а с кем-то другим. А потом пришла звенящая, оглушающая тишина и я растворилась в пустоте.