Манифест великого тренера. Как стать из хорошего спортсмена великим чемпионом - Шари Уэнк

Чистильщик должен добиваться чего-то еще, он слишком голоден, чтобы ждать. Чего-то, в чем он может доминировать и чем может управлять, чего-то, в чем он может соревноваться и оставаться в форме, чтобы потом перейти к следующей цели. Он пробует что-то новое, что он может делать в уединении, чтобы заполнить пустоту и утолить ненасытную жажду соревнования, чего не сделать никаким другим способом. Пробует вновь и вновь что-то, что позволит ему оставаться в Зоне хищником, непреклонным разумом, с инстинктом убийцы.

Способность приходить в спортзал каждый день и делать то, что никто, кроме тебя, не может, идет от темной стороны. Желание стать лучшим и оставаться им год за годом? Темная сторона. Чистильщик с сильной темной стороной может преуспеть во всем, в чем пожелает, и его путь обычно определяется в юные годы – его семьей, окружением или культурой. Так или иначе, он станет в чем-то лучшим. Какой-то позитивный момент в его жизни может толкнуть его в сторону бизнеса или спорта, а негативный – в сторону преступности. Большая ли разница между инстинктами влиятельного предпринимателя, могущественного преступного лидера и первосортного спортсмена? Они все – «киллеры» в своей сфере, движимые желанием стать лучшими. Они беспринципны в своих действиях по достижению желаемого и уничтожению конкурентов. Они все одинаково непреклонны в своей тяге к победе любой ценой, и ни одна из их жертв не видит их, пока не станет слишком поздно. Не все они убивают оружием, они убивают навыками, мастерством и разумом. Они все великолепны в своем деле. И у всех у них одна цель: нападай, управляй, побеждай. Любым способом, который принесет результат.

А потом они делают всё снова. И снова.

Чистильщики идут домой, чтобы отстраниться от темной стороны – это встроенный рычаг безопасности. Именно поэтому многие мужчины всеми силами пытаются сохранить брак, даже когда их поймали за чем-то, чего они не должны были делать: дом – единственное безопасное место, которое у них есть. Дома тебя окружают комфорт и спокойствие, а темная сторона черпает силы из другого. Ты идешь домой, чтобы почувствовать себя в безопасности, увидеть, что тебя любят, а уходишь, чтобы ощутить накал. Дом нужен для умиротворения и тепла, а то, что за его пределами, – для азарта. Возможно, ты не хочешь этого признавать, но отрицать это ты не можешь. Огонь внутри тебя берет свое начало из темной стороны, а темной стороне нечего делать на семейном ужине.

Чистильщики это понимают. Это и делает их Чистильщиками. Если ты уже – Чистильщик, ты знаешь, о чем мы говорим, и, возможно, не можешь поверить, что мы об этом говорим.

Темная сторона не имеет никакого отношения к тому, что происходит дома. Некоторые пытаются, если что-то идет не так, свалить всю вину на домашних, но они понимают, что это лишь оправдание. Важно то, что они чувствуют внутри, и никто – дома или где-либо еще – не может этого изменить. Это то, кто они есть.

Они делают вид, что всё нормально, не для своей выгоды, а чтобы защитить тех, кого они любят. Они выглядят такими, какими их хотят видеть другие. Они знают, что на самом деле они не такие: полностью самим собой ты можешь быть только тогда, когда ты – на своей темной стороне. Они делают то, что должны, и, таким образом, в конечном итоге они делают то, что хотят.

А затем, как только получают такую возможность, они возвращаются в свое естественное состояние. Они не разграничивают разные части своей жизни, в работе они такие же, как и во всем остальном: напряженные, сражающиеся, напористые. Нельзя быть непреклонным и действовать по-другому. Ты можешь контролировать напряжение, когда захочешь, – ненадолго и надлежащим образом? Конечно. Только редко этого хочешь. Когда ты думаешь только о победе, ты хочешь просто оставаться в Зоне, где темно и спокойно, где есть только ты и твои мысли.

А когда приходит необходимость, ты надеваешь маску.

Я не знаю лучшего примера, чем Тайгер Вудс[4], чья (ныне всем известная) темная сторона привела к тому, что его уличили в связях более чем с десятком женщин – при том что он женат и отец двоих детей. Разумеется, для некоторых спортсменов это не показатель чего-либо. Но Тайгер так хорошо носил маску и прятал свою темную сторону, что людей просто шокировало то, что Джекилл улыбался на камеру и снимался в рекламе, в то время как Хайд делал всё остальное.

Хочешь увидеть человека в Зоне, посмотри записи с Тайгером до скандала. Он выходил на дорожку так, будто ее соорудили специально для него, и если ты вставал у него на пути, то тебя оставалось только пожалеть. Эксперты обожали говорить о силе его воли, о том, как его отец тренировал его, намеренно бросая клюшки и двигая машину для гольфа во время его замаха, как его мать учила выходить и «убивать всех, вырывая сердца». Воспитан находиться в Зоне, говорили аналитики.

А потом разразился скандал, внезапно стало ясно, что именно позволяло Тайгеру попасть в Зону.

Как только эта история всплыла на поверхность, одна за другой вскрывались непристойные и болезненные подробности, его карьера начала ухудшаться всеми возможными способами. Когда все начали за ним наблюдать, осуждать его и обсуждать все подробности его личной жизни, темная сторона испарилась – эта энергия просто не может выжить на свету. Она полностью теряет свою силу, если ты не встанешь, не скажешь: «Да, ну и что?» – и не продолжишь заниматься своим делом.

Так ты сохраняешь свою темную сторону вдали от света.

Но ситуация Тайгера усугубилась давлением, которое он испытал, когда приносил публичные извинения. Потому что, давай говорить начистоту, когда ты зарабатываешь сотни миллионов долларов на своем имидже добропорядочного мужа и отца, лучше держать свою темную сторону подальше от посторонних глаз.

Скажу честно. Как человек, который долгое время знал и любил Тайгера, я не хотел видеть, как он приносит эти извинения. Я хотел, чтобы он ничего не говорил на публике и был готов сражаться дальше.

Так, как мой друг и клиент Чарльз Баркли, который однажды швырнул человека через закрытое окно ночного клуба в Орландо после того, как тот кинул в него лед. Нельзя кидать лед – да и что угодно – в Чарльза, ожидая, что это сойдет тебе с рук. После того как судья снял обвинения, она спросила, вынес ли он что-то для себя из этой истории. «Да, – ответил он, – не надо было выкидывать его из окна первого этажа. Надо было затащить его на третий и всё сделать там».

Никаких извинений.

Я хотел увидеть, чтобы Тайгер справлялся со своей ситуацией так же уверенно. Он создал себе репутацию убийцы на поле для гольфа, и я не хотел, чтобы он вешал голову. Он никого не убил. Он изменил жене, это дело должно оставаться между ним и его семьей. Боишься потерять спонсоров? Пойди и выиграй что-нибудь, и они сразу прибегут обратно. Я хотел, чтобы он вышел и показал, что он всё еще держит себя в руках, он всё еще – убийца, чтобы он поднял планку своей игры на еще более высокий уровень, демонстрируя, что он всё еще главный. Нет лучшего способа запугать противников: «Я прошел через всё это и стал играть только лучше! У вас, засранцев, нет никаких шансов».