Провинциальный детектив - Фридрих Незнанский

– Так что, я не могу чисто физически контролировать каждого, кто регистрируется на форуме. Но я нашел кое-что небезынтересное.

Еще в свой памятный первый визит, когда Аид был склонен корчить из себя «белого и пушистого», Панюшкин просил его проверить на всякий случай, не были ли зарегистрированы на форуме Катя и Валя. Тогда Аид даже разговаривать не стал.

– Я нашел пользователей с такими электронными адресами. Появились еще зимой. Сообщений от них практически не было. Так, мелочевка…

Панюшкин взглянул на лежавшую перед ним распечатку с проявлениями Катиной и Валиной активности на форуме. Жиденько, прямо скажем. Ники – Tiomnaja и Jivaja. Последний теперь уже смотрелся злой иронией. Вот только узнать бы, кто же так пошутил!

Tiomnaja – Катя. От нее сообщений больше. Какие-то дурацкие вопросы почему-то в теме про Ла-Вея. Некто страшно умный и опытный с ником Necro советует ей сначала почитать, а потом уже на форум соваться. Вот так. Везде, оказывается, свои эксперты. Тяжело живется сатанистам-неофитам… Появления на форуме редкие и нерегулярные. Последнее – около месяца назад.

Верно. Все сходится. Панюшкин вспомнил, что говорили девочки из школы: примерно в это время у Кати появился таинственный поклонник. Видимо, стало не до «темных искусств».

Алевтина прервала его раздумья.

– Все замечательно, но это нам ничего не дает. Ну, да, были они зарегистрированы на этом форуме, но я здесь никакой зацепки не вижу.

Аид хмыкнул.

– Я тоже не вижу. Но меня просили поискать, и я нашел, что мог.

– И это все? – Она вскинула брови.

– Нет. Не все. Но остальные мои наблюдения тоже не бесспорные.

Панюшкин молча уставился на альбиноса, взглядом приглашая его к продолжению.

– Это форум существует давно. У нас тут разные вопросы обсуждались. И ритуальные жертвоприношения, не скрою, тоже. Но речь о них шла, как бы это сказать, в диахронии скорее.

Алевтина улыбнулась.

– Что вы на меня так смотрите? Я, между прочим, три курса на филфаке отучился, в пединституте.

Алветина спрятала улыбку и постаралась изобразить на лице как можно более серьезную мину.

– Так вот… Я, конечно, понимаю, что человеку со стороны наше… м-м-м… – Аид замялся, – сообщество может показаться филиалом Кащенко, но это не так. Точнее, не совсем так. Мы тут все, конечно, странные, но… Как бы это сказать? Не настолько странные, чтобы всерьез совершить ритуальное убийство.

Алевтина нетерпеливо вздохнула.

– Здесь это не просто не станут делать. Люди, за которых я отвечаю, не будут это даже обсуждать. В общем, недели две назад был вопрос о жертвоприношениях. Я тогда этому моменту значения не придал, а сейчас… В общем, вот распечатка…

Удивляло пиво. Действительно удивляло. Что девушки могут выпивать, когда «накатит», – это не секрет. Всякое бывает. Но чтобы пиво!

Девушка была очень высокая и очень худая. Она сидела за большим стеклянным столом и без тени смущения хлебала из горла незатейливую «Оболонь». Неожиданному гостю тоже был предложен стаканчик, но он отказался. И от кофе тоже, и от чая. Ольга – Панина Ольга Аркадьевна, до недавнего времени личный секретарь Смородского – была красивая и, что называется, модная. Можно было сказать, «гламурная», но Турецкий искренне не понимал, что значит это затасканное в последнее время словечко, и потому не употреблял его даже мысленно. Все вокруг было модным: и кухонный стол, и массивная металлическая пепельница, и ее якобы домашние шлепанцы на высоких прозрачных каблуках. Выбивалась только эта «Оболонь».

– Да, я, представьте себе, люблю холодное пиво. Стресс снимает, да и на вкус…

У Смородского она работала давно. Конечно, относительно давно, но в масштабах ее жизни пять лет – это срок.

– Мне двадцать семь.

Да, с этими нынешними девицами ничего не понять. Вот что сейчас отличает семнадцатилетнюю от двадцатисемилетней? Только взгляд. Манеры, одежда. Скорее социальные детали, а не физиологические. Гладкая кожа, спортивная фигура, ухоженное загорелое тело, которое угадывается под легким домашним платьем. Но глаза взрослые, движения уверенные, голос поставленный. Чтобы это приобрести, надо сколько-то, да прожить.

– Я не знаю, что вам Аня наговорила, но мы с Олегом давно уже не спали.

Здорово. Сразу быка за рога. Личный секретарь – это много. Особенно с таким человеком, как Смородский.

– Пять лет, да… Но с ним ведь год за три. Там, как на вредном производстве, надо было молоком доплачивать… – Ольга встала, чтобы вытряхнуть переполненную пепельницу. Прозрачные каблуки застучали по кафельной плитке.

У нее все непросто. Школа с золотой медалью. Поступила в Москве, окончила не последний институт. С красным дипломом, между прочим. Такая гордая и красивая, и такая самоуверенная.

– Вот на этом я и обломалась, на самом деле. Очень не хотелось возвращаться. Там была работа, в Москве. Но…

Но в двадцать два года, после того как на защите диплома все рассыпались в комплиментах, пойти клерком в банк или бухгалтером было смерти подобно. Связей нет, гонора много, помыкалась несколько месяцев, дошла до нервного срыва – без преувеличения! В метро не могла войти – начинались головокружение и тошнота. Приехала домой перевести дух немного, и тут звонок – есть место личного секретаря большого начальника. Почему не попробовать? О финансах и кредите пришлось забыть. Тут более важные заботы: чтобы вовремя подали машину Олегу Викторовичу, чтобы его костюм был отправлен в химчистку, чтобы его забрали оттуда.

– А иногда и самой приходилось забирать! И представьте – корона не упала. – Она улыбнулась краешками губ и закрыла глаза.

Турецкий начинал потихоньку возмущаться. Похоже, этот тип был редким мерзавцем, но вот уже вторая женщина обижена на него и оплакивает его. Что ж они в нем находили-то?!

– Вы думаете, Аня этим занималась? Как бы не так! Она очень высоко летает, уважаемая Анна Федоровна! Преподаватель русского языка и литературы!

Видимо, ему не удалось скрыть замешательство.

– А что вы удивляетесь? Ну, ладно, окончить пединститут – это не фокус. Но вот, будучи женой Смородского, продолжать работать в школе – это позиция. «Респект» Анечке. Она, между прочим, даже не ревновала. Ну, в общепринятом смысле. Все знала. Была безупречно вежлива. Когда все кончилось, она и об этом узнала. Стала еще вежливей. Коза железобетонная! На самом деле, они были – два сапога пара. Очень подходили друг другу. Я ведь поначалу, дура наивная, так надеялась, что он от нее уйдет, на мне женится. М-да… Это не его история. И не моя.

Турецкий уже понял, что девушка задолго до его прихода достигла определенной кондиции и, похоже, останавливаться на достигнутом не собиралась.

Она достала из холодильника еще одну запотевшую бутылку.