Инженер и Апокалипсис - vagabond

не подался вперед и не нанес удар ногой прямо в шею, отчего тот пошатнулся и, корчась от резкой боли, осел на колено.

Явно не был готов к такой скорой атаке, да еще с ноги. За считанные миллисекунды терзатель набросился на него, ударяя в челюсть, тут же рассекая его, так что кровь моментально хлынула ярко-алым потоком из рваных ран. Удары начали сыпаться один за другим, не давая Ломагину возможности даже защититься и скинуть соперника с себя. Казалось, что он вот-вот рухнет на пол под шумы в голове, не справившись с напором противника. Терзатель не жалел сил, выплескивая всю накопившуюся ненависть, которая жгла его сердце так долго. Чудовищу приходилось и раньше драться с сильными оппонентами, против него обстоятельства могли поставить мощных верзил ради пищи, да и, в конечном счете, просто ради кровавого шоу.

Но тут Михаил собрался с силами и оттолкнул свирепого терзателя, который уже неплохо разбил ему лицо, от себя.

Мужчина провел тыльной стороной ладони по кровавому подбородку и сплюнул кровь, не прерывая зрительный контакт. С кровавым оскалом Ломагин попытался наброситься на терзателя, но тот успел увернуться от удара, заезжая мужчине в живот, а потом несколько раз по лицу, вновь рассекая бровь. Кровь на лице начала застилать его глаза.

Обычная тактика заключалась в том, как он награждал соперника сильными ударами, заставляя того корчиться от смертельной боли. Терзатель был зол, агрессивен и неуравновешен. Но каждый раз мужчина находил новые силы и давал отпор, попадая кулаками прямо в голову терзателя. Последний не оставался в долгу и бил соперника по груди и ребрам, наслаждаясь мыслями, что у жертвы, несомненно, появятся гематомы немалых размеров. Костяшки вовсю кровоточили, оставляя влажные алые следы. Мужчина не успевал вытирать потоки крови с брови, жмурясь и махая кулаками наугад.

Ступая на середину, терзатель заметил слегка растерянный вид Ломагина. Похоже, он действительно не ожидал, что терзатель настолько силен и ловок. Хоть они оба были крупными, монстр не давал ему возможности ударить себя, заставляя только обороняться и уходить от очередного удара.

Хватило одного зрительного контакта. Больше они не стали медлить, порывисто двинулись навстречу, набрасываясь друг на друга. Терзатель чувствовал, как его глаза начинают ныть то ли от задымленного воздуха, то ли от нанесенных инженером ударов. Это не помешало ему опрокинуть Михаила на пол, стискивая руками его горло.

Он видел, как вспухли вены на висках человека, как из-за свежих ударов своеобразные швы начали расходиться — терзатель готов был поклясться, что в данный момент выглядел не лучше.

Соперники в безумии перекатывались по полу, нанося дикие беспорядочные удары, цепляясь ногами — один раз Ломагин оттолкнул монстра настолько сильно, что тот практически отлетел. Оба были измотанными и уставшими, но сдаваться никто не собирался: ни изголодавшийся терзатель, который был близок к тому, чтобы отправить соперника в нокаут, ни Михаил, который поклялся самому себе выстоять до самого конца.

Неожиданно для всех лидирующие позиции терзателя изменились: оппонент одним точным движением сбил его с ног, срывая с чужих губ короткий вскрик. Он крепко обхватил его сзади, так что смог зажать горло и прижать к своему торсу. Терзатель жадно хватал ртом воздух и цеплялся руками за мощные бицепсы соперницы, но не мог выбраться из стальной хватки.

Монстр чувствовал, как его легкие сжимаются от исступленной боли, катастрофической нехватки кислорода. Лицо налилось кровью, он задыхался в руках Ломагина, головокружение скоро нагнало его, несмотря на все попытки держаться в сознании.

Огонь во взгляде терзателя погас, а глаза начали закатываться. Он осел на бок на полу, раскинув окровавленные руки в стороны. Мужчина ничего не видел из-за своей кровоточащей раны, поэтому, недолго думая, накинулся на него, оседлал его торс и начал бить лицо чудовища руками, глухо впечатывая удары в его челюсть. Голова терзателя болталась из стороны в сторону, а кровь темной струйкой сочилась изо рта, пачкая щеки и шею, три половых органа скоротечно пульсировали.

Сплюнув кровь, с бешеным взглядом мужчина занес руку для нового удара, но, не встретив сопротивления, растерянно замер на месте. Его ноздри расширялись, как у охотника, захваченного азартом преследования. Овладевавшие им сильные эмоции — злоба и гнев — сменились полным удовлетворением. Последнее, что тот увидел, шлем Ломагина и заключительное добивание ногой в голову.

Усилием воли заставив себя отлепиться от стены, Ломагин направился дальше, стараясь не шуметь. Получалось плохо — тело все еще не идеально слушалось его после драки, а в коридоре хватало препятствий вроде брошенных каталок и инвалидных кресел. Видимо, инженера все-таки попал в медицинский отсек тюрьмы.

И в этот момент на спину ему навалилось тяжелое рычащее тело. Не удержав равновесия, Ломагин повалился на пол, едва соображая от ужаса. Костяное лезвие с мерзким скрежетом прочертило по полу в считанных сантиметрах от его головы. Михаил все-таки исхитрился извернуться и ударить лбом в оказавшуюся слишком близко перекошенную морду. Пусть оживший труп и не чувствовал боли, Ломагину удалось