Тайна лорда Мортона - Галина Львовна Романова

— Но это же за территорией школы! — ахнул я.

— Конечно! — Спурий дернул меня за собой.

— Это опасно! Зимой тут шныряют оборотни!

— Знаю.

— И потом — что вы делали за территорией школы ночью?

— Дыхалку собьешь, — оборвал меня Спурий.

Увязая в глубоком снегу по колено, я был на последнем издыхании, когда мы наконец ввалились под кроны рощи. Тут было совсем темно из-за толстых стволов. Сугробы намело такие, что я, споткнувшись в темноте о корень, нырнул в один из них с головой. Мой провожатый спокойно выволок меня наружу, отряхнул и потащил за собой дальше. Дрожа от холода, я ругал себя последними словами за мягкотелость и думал о том, что завтра непременно свалюсь с простудой.

— Уже скоро, — выдохнул Спурий. — Вот сейчас…

И тут я увидел. И не поверил своим глазам. Это была небольшая полянка, через которую протекал ручей. Его ледяное покрывало было проломано в одном месте. Рядом, вытянувшись в сугробе, лежало странное существо. Снег вокруг него был изрыт и испачкан чем-то темным. Только подойдя ближе, я понял, что это кровь.

Спурий встал коленями в снег рядом с тварью.

— Арысь-поле, — промолвил он, касаясь ладонями ее шкуры. — Она ранена. Посмотрите, что с нею.

Я склонился над существом. Человеческое странным образом сочеталось в ней со звериным — сильное тело огромного волка, грубая складчатая, словно у носорога, кожа, но покрытая чешуей, задние лапы, увенчанные когтями, почти человеческие руки, обнаженная женская грудь и звериная морда, на которой особенно жутко смотрелись длинные лохматые косы и человеческие глаза. Грудь Арысь-поля и пострадала больше всего.

— Здесь ее сын учится, на третьем курсе. — Спурий держал это существо за… за руку. — Она прибегает к нему иногда по ночам, но сегодня не добежала. Она не видела, кто ее порвал. Если бы не я…

— Вы видели, кто это был? — спросил я.

— Одно могу сказать — это не призрак. Это человек.

— Человек?

— Да. По крайней мере, он двуногий. И… невысок ростом. Но бегает феноменально быстро.

Я тоже встал коленями в снег. Руки мои закоченели, и я еле смог дотронуться до рваных ран на плече и груди Арыси. Собственно, я никогда прежде не видел вообще никакой женской груди. С огромным усилием я заставил себя сосредоточиться на происходящем.

От запаха крови и вида рваных ран меня замутило. Арысь-поле вздрагивала и постанывала при каждом моем прикосновении. Хорошо еще, что было темно! Я кое-как соединил обрывки плоти и закрыл их руками.

— Плоть, снова стань плотной, — начал я заклинание. — Кожей оденься, как древо корою. Жидкость жизни, бег свой умерь. Снова вернись во вместилище духа, чтоб не прервалась работа у Норн.

Арысь-поле судорожно вздохнула. Морда ее ткнулась в снег, глаза закрылись.

Оттолкнув меня, Спурий приник к ее морде.

— Жива, — выдохнул он минуту спустя и склонился над ее ранами, загребая в пригоршни снег и счищая его с тела. — Ух ты! Здорово! Шрам, правда, останется, но это ничего! Слышишь, сестра! Мы с тобой еще побегаем!

Арысь-поле пошевелилась и что-то прорычала.

— У вас золотые руки. — Спурий с чувством хлопнул меня по плечу, отчего я опять повалился в сугроб. Чертыхаясь, он выволок меня наружу. К тому времени у меня зуб на зуб не попадал.

— Что ж вы неженка-то такой! — всплеснул Спурий руками и набросил мне на плечи свою куртку, оставшись полуголым. Впрочем, это дела не меняло, ибо его руки, грудь и спина оказались покрытыми густым волосом. Наскоро попрощавшись с уснувшей Арысыо, Спурий повел меня через поле обратно.

В поле меня чуть не сбил с ног ветер. Но к тому времени, когда мы вернулись на школьный двор и проходили мимо памятника Семерым Великим, я согрелся от ходьбы настолько, что снова мог говорить.

— Странно, кто же все-таки напал на Арысь? — произнес я.

— Я сам все время думаю об этом, — кивнул Спурий. — Раны явно нанесены ножом.

— Я в этом не разбираюсь…

— Зато я на своем веку перевидал немало ран — и от ножей, и от кинжалов, и от стилетов. Ее пытались зарезать, но кто и зачем? К сожалению, я ее не расспросил. А сейчас она не в том состоянии, чтобы говорить. Пожалуй, — он остановился на крыльце и обернулся назад, — я вернусь и перетащу ее куда-нибудь в укромное место. А не то оборотни ее разыщут. Верните мне куртку.

— А все-таки что вы делали в роще? — спросил я возвращая ему одежду.

— Гулял, — загадочно ответил Спурий. — Чудные дела творятся в школе, вы не находите?

— Да, — согласился я.

Спурий уже набросил на плечи свою куртку и сделал несколько шагов по занесенным снегом ступеням, но вдруг замер как вкопанный.

— Следы! — воскликнул он дрогнувшим голосом и упал на четвереньки.

Я вытянул шею. На занесенном снегом крыльце отпечатались следы чьих-то ног. Кто-то бежал, прыгая через три ступеньки, и явно этот «кто-то» пробегал тут уже после того, как мы вышли из замка.

— Смотрите, — Спурий запустил пальцы в один след, — это кровь! Это он! Тот, кто ранил Арысь-поле!

— А разве не может быть, что он поранился где-то еще? — предположил я. Спурий поднял на меня глаза, и я сам понял, что сморозил глупость. Кому придет в голову бегать ночью босиком по морозу?

— Прости, Арысь, — Спурий бросился по следам, — но придется тебе поспать в сугробе.

Мы влетели в вестибюль и замерли в изумлении.

Доспехи, стоявшие вдоль стен и на ступенях некоторых лестниц, те, в которые иногда вселялся дух Рыцаря, валялись на полу развалившиеся на части. Шлемы раскатились по всему помещению, отвалились латные перчатки и поножи. Оружие было разбросано в живописном беспорядке. Создавалось впечатление, что доспехи внезапно ожили и попытались сразиться С кем-то, кто раскидал их, как котят. Пока я глазел на разгром, Спурий на четвереньках удивительно проворно исследовал пол. Но вдруг он остановился и сел, чихая.

— Невероятно, — промолвил он, прочихавшись, — я потерял след.

— А разве вы можете читать запахи?

Он бросил на меня косой взгляд из-под мокрой челки, я и подавился своими словами.

— Я его подкараулю, — мрачно пообещал Спурий и стукнул кулаком по полу. — Обязательно. Следующей же ночью!

Следующая ночь была ночью полнолуния…

Весь вечер я не находил себе места. О сломанных доспехах наутро узнала вся школа. Как стало мне известно, доспехи могли оживать сами и без «помощи» духа Рыцаря — на них было наложено заклятие, повелевающее атаковать любого незваного гостя. Стало понятно, что ночью в школу проник посторонний. И это было тем более странно, потому что тотальная проверка учащихся, обслуживающего персонала и даже живущих в подвалах нежити и духов показала, что лишних нет. Ради того, чтобы вычислить, кто этот незнакомец, мессир Леонард принес свои извинения привидениям, и они весь вечер прочесывали замок сверху донизу, однако даже их методы поиска не дали результатов.