Соль уходящего лета... - Юлия Резник

- Или проблема в том, что это ты… не хочешь для себя счастья?

Резко обернувшись, Лада наткнулась на его пристальный взгляд.

- Думаешь, что получил право копаться в моей душе?

- Да разве же ты позволишь? – довольно саркастично парировал Ник.

- Наверное, случившееся было ошибкой.

- Зачем ты так?

- Я люблю своего мужа.

- Он мертв. Он мертв, а ты жива. Позволь себе быть счастливой…

Таинственный лунный свет отражался в его глазах, наполняя их расплавленным серебром. Будто загипнотизированная, Лада качнула головой.

- Я не могу… Он был моим единственным мужчиной. Единственным, кого я любила, и кто любил меня.

- Но ты не вернешь его, Лада… Посвятив ему жизнь, похоронив себя в этой глуши… ты не вернешь его.

- Я себя не хороню! Я просто продолжаю его дело! Дело, которое он любил…

- А ты это дело любишь? Ты… именно ты?

- Да! Люблю! – с вызовом бросила Лада. Ее душа разрывалась на части. Поддавшись собственной плоти… Забывшись на время в чужих незнакомых руках… она не задумывалась о том, как будет чувствовать себя после. И вот теперь ее душило чувство вины, которому не было места под низким осенним небом. – В конце концов, это мой единственный источник дохода, – добавила еще один аргумент.

- Ты просто себя обманываешь, - покачал головой Ник. – Ты – та женщина, которая умудрилась создать империю свадебной моды. Которая заставила лучших байеров мира ехать за тридевять земель, в крохотный городок у моря, в надежде сорвать джек-пот. И эта женщина говорит мне, что единственный источник ее дохода – какая-то забытая богом и людьми гостиница?

- Бессмысленный разговор, - отвела взгляд Лада. – Извини, я… очень устала.

Не давая вине прогнуть ее спину, женщина гордо распрямила плечи и медленно, стараясь не хромать, пошла по длинному коридору. Выдохнула, только оставшись за добротной деревянной дверью. Что она наделала? Как могла? Почему оказалась такой невозможно слабой? С фотографии над каминной полкой на нее смотрел муж. Легкая улыбка на его губах теперь ей казалась брезгливой. Отведя взгляд, Лада прошла через комнату и очутилась в небольшой ванной. Ничего не изменилось, все было, как и всегда, только она… Она стала иная. Она познала другого… Того, с кем ей было слишком хорошо, для того чтобы она могла себе это простить.

Лада сдернула через голову кофту и уставилась на себя в зеркало. Она выглядела именно так, как выглядит женщина, у которой недавно был секс… Растрепанной и немного помятой. Ее припухшие губы саднили. Соски до сих пор не обмякли, а между ног было влажно от спермы. Вряд ли она сумеет забыть, что почувствовала, когда Ник взорвался в ее глубинах. Дикое, примитивное желание иссушить его… Вобрать в себя его семя. Туда, где у него не будет шансов пустить ростки… Медленно прикрыв глаза, женщина провела рукой вниз по своему телу. Скользнула между ног, вспоминая, как этот же путь проделывали его горячие руки. Почему вместе с маткой она не лишилась этой жажды? Почему она не умерла вместе с Сергеем? Почему ее тело подвело ее, и почему она позволила этому случиться?

Забыться… Она хотела забыться… А вместо этого только еще больше все усложнила.

Бросив на себя еще один взгляд, Лада открыла воду. Набрала ванну и долго-долго лежала в ней, водя мочалкой по изборожденной шрамами коже.

Она уже легла в кровать, когда до нее донеслись какие-то странные звуки. Нахмурившись, Лада подошла к окну и выглянула на улицу. Нарушителем спокойствия был Ник. Голый до пояса, он колол дрова и складывал их под навес. Как зачарованная, она наблюдала, как движутся его руки, как под плотной смуглой кожей перекатываются тугие мышцы. Он был большой и красивый. Как ковбой со старой рекламы Marlboro. Ту часто печатали в тех журналах, обложки которых венчали ее фотографии. Vogue и Elle, Harper’s Bazaar и Marie Claire… Где-то на чердаке сохранились подшивки. Что бы он сказал, если бы увидел ее такой? Молодой, красивой, популярной? Наверняка бы такая женщина подошла ему намного больше… Боже, о чем она думает?

Лада отошла от окна, не заметив, что Ник обернулся и еще долго стоял, глядя в ее окно. Она же взяла альбом, открыла его и с каким-то мазохистским усердием принялась листать, рассматривая фотографии. Страница за страницей. Свадебные фото, на которых они с Сергеем такие молодые! Снятые на краю утеса. Еще живые родители, которые так рано ушли… Медовый месяц, проведенный здесь же, несмотря на то, что Лада настаивала на поездке в Париж, всполохи прошлых счастливых лет… В этом альбоме не было профессиональных фотографий, обычные снимки обычной семьи, глядя на которые, никто бы не подумал, что перед ними успешная модель, или… не самая последняя женщина в модной индустрии. Девчонка девчонкой. Улыбчивая или хмурая, но всегда рядом с ним. С единственным в ее жизни мужчиной.

Единственным до сегодняшнего дня, изматывающего своими событиями. Перевернувшим все с ног на голову.

Лидочка… Маленькая девочка с глазами цвета летнего неба. Лада впервые увидела ее неподалёку от своего утеса. Прошлым летом, когда воспитанников детдома привезли на пляж. Она была коротко подстрижена и выглядела младше своего возраста. В отличие от других детей, Лида не носилась по пляжу, а чинно сидела с книгой, сунув тощие ноги-палочки в теплое июльское море и не отрывая тоскливого взгляда от резвящейся ребятни. В Ладе что-то дрогнуло в тот момент. Понимание того, что эта девочка одинока, как и она сама. Одинока даже больше, чем все другие дети, лишенные родительской ласки. Тогда она не догадывалась, в чем крылась истинная причина Лидочкиной сиротливости. Об этом Лада узнала позже. Когда ее сердце намертво прикипело к тихой девочке с голубыми глазами. Смертельно больной девочке…

Возможно, кто-то выше решил, что ей недостаточно боли…

Утром Лада проснулась разбитая и еще более истощенная. Она встала, привела себя в порядок и только после покормила скотину и вновь объявившегося кота. Самой есть абсолютно не хотелось, но, чтобы занять чем-то руки, Лада взялась за приготовление завтрака. Она не знала, как будет смотреть Нику в глаза, но накормить-то его она была обязана…

Лада опомнилась, когда все было уже готово. Выскочила во двор, затравленно осмотрелась. Ей можно было не готовить завтрак. Его некому было есть. Ник уехал… Не было ни его, ни машины. Только след от колес на песчаной грунтовке.

Глава 11

Ник стоял спиной к сидящим в офисе людям. Бизнес требовал его постоянного присутствия, и его неожиданный отпуск здорово нервировал членов Совета директоров, о чем мужчине уже битый час втолковывали его топ-менеджеры. Как если бы он сам того не понимал! Отстранившись от их нравоучений, Ник поигрывал мелочью в кармане не первой свежести брюк. Застыв, он наблюдал за огнями большого города, раскинувшегося за огромным окном его головного офиса.