Сага о девочках. Песнь первая - И. Каравашкин

энергии, подпёр спиной стену. Меня затрясло. Я пытался сдерживать рвавшиеся наружу звуки, сдавленно пыхтя и пуская сентиментальные пузыри слюнявым ртом. Каждый вдох и выдох отдавался мне чувствительной болью в измученных мышцах. Но я ничего не мог с собой поделать. Задыхаясь и хватаясь за бок, в который невидимый ниндзя воткнул заточку, я ёжиком резиновым сползал по стене на ступеньки, не имея никаких сил перестать надрываться со смеху.

Я так никогда в жизни не смеялся. Мне аж страшно стало. Что если я тут и загнусь от своего дебильного ржача, а в районной газетке напишут: «в парадной найдены лоскутки лопнувшего от смеха лоха»?

– Я так смешно выгляжу? – виновато спросила меня Мадам бывшая Директриса.

– Э… Ну… Уф-фф, – я попытался отдышаться, – не обращай… хы-хы… внимания. Это у меня нервное.

– Прости, пожалуйста! Не хотела тебя напугать.

– Да всё нормуль, – мне полегчало, и я, вроде бы, как успокоился. – И кого же ты тут ждёшь?

– Вообще-то, тебя.

– А нафига? – я реально был очень сильно удивлён внезапной встрече.

– Вот! – засуетилась мадам и протянула мне свой пакет.

Это было то ли бандероль, то ли вообще посылка:

–Это что? Вызов в суд? – брать пакет я не торопился.

– Какой ещё суд? Зачем мне тебя в суд вызывать? – Мадам аж отшатнулась от меня.

– А с тебя станется! – я не ожидал её тут увидеть, да и вообще, не только не ожидал, но и просто видеть её не собирался.

– Ну что ты такое говоришь?

– Что думаю, то и говорю.

– Раньше ты такого не думал, – Мадам перестроила тон голоса с виноватого на обиженный.

– А раньше я не мог говорить.

– И что же тебе не давало говорить?

– Уровень безработицы в стране.

– Не злись на меня, пожалуйста! – её тон снова стал жалобным.

– А почему бы мне на тебя не злиться? Имею право! Полное и законное! – я даже попытался встать в горделивую позу, но получилось только слегка задрать подбородок.

– Неужели я такая плохая для тебя?

– А когда, позвольте вас спросить, Мадам бывшая Работодательница, вы для меня были хорошей?

Она вся сжалась, втянула голову в плечи, выставив перед собой, как защитный экран, конверт. Наверное, по мне было видно, что сейчас что-то скажу, такое скажу, что мало не покажется. И я ударил наотмашь:

– Вот когда? Когда смеясь, выплачивали мне за работу без выходных эти свои копейки? Тогда вы были хорошей? Или, когда при всех втаптывали меня в грязь, не желая видеть во мне не только профессионала, но даже просто лояльного работника. Тогда, что ли? Я от тебя за всё время ни разу не услышал не то, чтобы похвальбы, но хотя бы положительный оценки. Всё тебе не так было. Всё я делал медленно, всё плохо. Это, по-твоему, значит – быть хорошей?

– Я… Я не хотела, – еле слышно выдавила из себя Мадам.

– Чего? Не хотела? Что именно ты не хотела? Не хотела меня перед всеми выставлять полным ничтожеством? – если бы не полночь и соседи, я бы это не шипел, а кричал бы в её до невозможности прекрасное лицо.

– То есть, я хотела. Я хотела, но не это. Я была не права. Я всё неправильно сделала. Прости меня, пожалуйста, – по её так мне ненавистному красивому личику потекли слёзы.

Я начал закипать. Слезами ей меня не пронять, уж слишком долго во мне копилось столько всякого.

– А чего ты хотела? Вот чего ты добивалась своим гадким поведением?

– Я хотела, чтобы ты остался, – сверля взглядом ступеньки, пробормотала Мадам.

– Куда – остался? Да ты с первого дня, как я к тебе на работу пришёл устраиваться, такую модель поведения продуцировать стала. И только ведь со мной. Остальные тебя и молодцы, и умницы. Один я – бестолочь неблагодарная. Ну, скажи ещё, что это не так было?

– Вот с первого дня я и не хотела, чтобы ты ушёл.

– Да? Какая интересная методика формирования лояльности персонала. Ругать меня, унижать, издеваться надомной, не меня позы и подворотничка, это всё для того, чтобы я не ушёл? То есть я так конкретно годился на роль мальчика для битья, что ты со мной расстаться не могла?

– Нет! Я с первого дня… – Мадам запнулась.

– Что, с первого дня? Вот что, по-твоему, случилось с первого дня? Говори, не стесняйся. Нам обоим надо выговориться, чтобы легче было остаться при своей точке зрения.

– …полюбила… – еле слышно бормотала Мадам.

– Чего? Можно погромче? То, что ты с первого дня полюбила меня чморить, это я в курсе.

– Я с первого дня тебя полюбила, – и окончательно закосплеила черепашку, втянув голову.

– Это у всех мажоров так любовь проявляется, или это твоя персональная симптоматика?

– Ты мне, конечно вправе не верить, но я, правда, тебя люблю. И я не хотела, чтобы ты ушёл.

– Как хорошо, что я всё-таки ушёл. Я б такую любовь по любасу бы не вывез.

– Да! Я – дура. Я – идиотка. Но я не знала, как по-другому действовать, и как должно быть правильно.

– Что – правильно? По-другому – чего?

– Всего. Если бы я тебя хвалила и правдиво озвучивала твои заслуги перед остальными ребятами, ты бы через пару проектов решил, что у тебя достаточно опыта, чтобы искать другое место работы. А чем бы я тебя тогда удержала?

– То есть, ты меня унижала для того, чтобы я считал себя полным чмом, и боялся потерять даже такую работу? И вот теперь ты пришла мне об этом рассказать?

– Нет. Я пришла отдать тебе твои документы, – Мадам снова протянула мне свой «кирпич».

Я взял «кирпич» в руку и удивился его ощутимой тяжести:

– И что тут за документы?

– Справка с места работы. Выписки из приказов. Характеристика. Рекомендательное письмо. Расчёт.

– Расчёт? Судя по весу, тут расчёт полёта на Сириус, выбитый на перфокартах, – я заглянул в «посылку».

Внутри было несколько сложенных листков бумаги и чисто конкретно нереальная котлета бабла, как говорят в таких случаях в криминальных новостях – в купюрах крупного достоинства. Столько денег я видел только в рекламе казино. С трудом сглотнув жабу, я протянул конверт обратно Мадам:

– Забирай. Я это брать не буду!

– Почему? Это же всё твоё, – удивление на её лице было очень достоверное.

– Я. Не. Верю. Ни. Одному. Твоему. Слову, – отчеканил я звонко, и бросил всю пригоршню в очень подозрительную личность.

– Ну, хорошо. Ты вправе мне не верить. Но документам-то ты веришь? Ты у меня работал официально. Я все налоги и начисления за тебя выплачивала. И