Михаэль. Книга для инфантильных мальчиков и девочек - Эльфрида Елинек

А у этого Ноймана жена есть? — спрашивает госпожа Рогальски, словно угадав мысли телезрителей.

Да, он женат. Жена значительно моложе его. Детей у него нет. Женился он всего год назад. Поздновато. В фирме поговаривают, что в браке у него не все складывается как надо.

Понятно. В голове у госпожи Рогальски запульсировал сигнал тревоги.

Послушай меня, Патриция, деточка. Да, мамочка? Ида кладет Патриции руку на плечо. Я попробую разобраться в этом деле. Я там наведу порядок. Нет, мама! Нет! Я же тебе сказала, ты только всё испортишь! Ты не доверяешь мне, деточка? Разве до сих пор я что-нибудь портила? Нет, мамочка, конечно нет. Но Михаэль был бы против. Он хочет сам со всем справиться. Я же тебе уже сказала. Но лицо госпожи Рогальски уже приняло то решительное, непреклонное выражение, которое нам всем знакомо.

Ну-ну, говорят телезрители. Госпожа Рогальски всё уладит. Абсолютно точно. Она — умудренная жизненным опытом, практичная, бывалая, человечная, душевная & деловая женщина. Она — человек. Она не машина. Молодежь может повести себя слишком прямолинейно в таких делах. Телезрители доверяют госпоже Рогальски. Если бы у них была своя госпожа Рогальски, от скольких неприятностей они избавились бы. А то им приходится всё решать самим. И не всегда удачно.

Звонок. Это Михаэль! Мальчик мой! Как хорошо, что я и тебя здесь увидела. Послушай, ты что-то совсем забросил свою жену. Михаэль бледен & явно нервничает. Он обнимает маму, потом Патрицию. Пауза.

Молчание. В воздухе повисла гроза. Какое-то ощущение неразрешимой проблемы.

Наконец госпожа Рогальски обнимает обоих. Ей пора уходить.

Все наладится. Вот увидите. Твоя мама, Михаэль, еще на что-то годится.

Михаэль испытующе смотрит на Патрицию. Мама что-то знает? Патриция молчит. Ситуация драматическая.

Михаэль прерывает молчание первым. Мама, хочешь, я покажу тебе нашу фирму? Например, завтра? Десять утра тебя устраивает? Госпожа Рогальски улыбается. Это именно то, что ей нужно. Договорились, Михаэль. В десять утра.

Пока-пока, значит, до завтра! Дет-ки, по-о-о-ка! И в этот момент каждый телезритель, даже дошкольного возраста, понимает, что теперь все будет хорошо. (Продолжение следует.)

рассказ

Какое жаркое, солнечное воскресенье! Все устремились купаться.

Ингрид разрешили взять с собой маленький транзисторный приемник. Она получила его в подарок на день рождения. Мама тащит сумку с обедом, заранее приготовленным. Там же огуречный салат в пластиковых контейнерах. У матери Ингрид — варикозное расширение вен. Ингрид предпочла бы купаться вместе со своим шефом. Но ее шеф купается с Патрицией, которая ждет ребенка. Как все толкаются, просто ужас! Мама говорит: да не толкайтесь вы так! Но сама она, как женщина решительная, толкается руками, локтями и своей пластиковой сумкой. Люди вокруг тоже говорят: да не толкайтесь вы так — и толкаются в ответ. Ингрид неприятно на все это смотреть. Ее мама ругается со всеми. Все хотят попасть в купальню. Тихо. Места всем хватит. Даже в такое вот жаркое воскресенье. А вдруг мест больше нет? Есть места! И билетов всем хватит! Так что все благополучно оказываются в воде.

Портер Рикс тоже непрерывно в воде. Буд и Санди ныряют.

С мисс Норстранд случилась беда. Портер спешит ей на помощь. Она застряла в щели между камнями. Ножом ныряльщика Портер прорезает круглое отверстие у нее в бедре, выворачивает берцовую кость и отрезает ненужные сухожилия. Теперь без ноги мисс Норстранд снова может подняться на поверхность воды. Герда хочет получить автограф для себя и еще несколько — для своих подруг. Если бы ее шефом был Портер Рикс, он всегда открывал бы перед ней дверь и помогал бы ей нести стопки папок с документами. Да еще и улыбался бы.

Патриция сегодня тоже решилась пойти в открытый бассейн. Люди обращаются с ней бережно, ведь она ждет малыша. На ней шикарное модное платье для беременных из махровой ткани. Совсем коротюсенькое. Какая-то пожилая дама говорит: в таком положении ей следовало бы надеть платье подлиннее. Патриция улыбается смущенной, беспомощной улыбкой. Михаэль коленом пинает пожилую даму в живот, та хрипит и складывается вдвое, как перочинный ножик. Патриция одаривает Михаэля лучезарной улыбкой. Ингрид изо всех сил машет руками, кричит, жестикулирует, прямо-таки орет. Она взбирается на плечи своей матери. Она говорит своей мамочке: смотри, это мой молодой шеф со своей молодой женой. Он ведь меня уже знает. Я хочу с ним поздороваться. Мамочка позволяет Ингрид взобраться к ней на плечи, а оттуда — прямо на голову. Мама крепко держит Ингрид за лодыжки, чтобы та не кувыркнулась вниз. Теперь стало видно, что у Ингрид под летним платьицем. На ней простые белые трусы из хлопка. На ней простые, но уже не совсем чистые трусы из хлопка. Ингрид громко кричит и машет руками, как кинозвезда на подиуме или как кинозвезда, которую все провожают, а она машет рукой из поезда. Туда & сюда. Ингрид слегка подпрыгивает на голове у матери, чтобы привлечь к себе внимание. Теперь все смотрят на нее, потому что мать громко скрипит зубами от боли, и с головы у нее валятся окровавленные пучки волос. И еще потому, что на голове у матери — глубокие следы от каблуков дочери. Один только молодой господин Михаэль на нее не смотрит. Все его внимание сосредоточено на молодой беременной жене. Под платьем у Патриции крохотные трусики из той же ткани, что и само платье. Она передвигается осторожно, но не без изящества. Она с улыбкой слушает то, что ей говорят. Она выглядит совсем юной. С ними госпожа Рогальски, которая всячески ограждает их от любопытных взоров. Она очень деятельна. Эта маленькая компания выделяется на общем фоне, они лучше окружающих, да так на самом деле и есть.

Герда оказалась единственной, кто узнал ЕГО, этого темноволосого загорелого мужчину в светлом летнем костюме. В лифте. Это Портер Рикс, которым она всегда восхищается по телевизору. Она рассказывает Портеру Риксу, что очень любит его передачу, хотя в сущности это передача для детей помладше. Она думает, что такое вот мнение широких телезрительских масс Портера Рикса порадует. Портер Рикс говорит: что ж, я очень рад. И с размаху толкает тяжелую железную дверь лифта прямо ей в лицо, синяк обеспечен, а может, что и похуже.

В наказание Герде запрещают включать телевизор в следующую субботу, когда идет «Флиппер». Но когда настает суббота, она его все равно включает. Нет, до чего все-таки интересно следить за приключениями ручного дельфина!

Наконец Ингрид свалилась вниз с головы своей матери. Мама теперь не новая, она немного поцарапана. Но она говорит: ты права, детка. С господином шефом обязательно нужно здороваться. Но если он на тебя не смотрит, то как ты поздороваешься? Мама сняла с себя всё и осталась в розовой сорочке. Мама очень жирная и похожа на губку. Жир сочится у нее сквозь поры, когда Ингрид топчет ее своими тяжелыми резиновыми подошвами. К сожалению, Ингрид не очень-то хорошо плавает, иначе она могла бы порадовать этим своего шефа. И купальник на ней старый. Она всю среднюю школу его проносила. Модным его никак не назовешь. А ты не хочешь предложить господину шефу отведать наш шницель? — спрашивает заботливая мать. А салат? Отличная идея. У матери & Ингрид одна-единственная тарелка и одна мисочка для салата. Из этой тарелки всегда ест Ингрид. Мама ест из стаканчика от термоса и из банки из-под салата. Но сегодня всё иначе. Маша кладет на тарелку шницель, причем самый большой. Добавляет немного картошки, красиво раскладывает все это и достает салат из огурцов. Порция экстра-класса. Ингрид обычно больше всего любит этот салат, но сегодня ей придется обойтись без него. Но она даже рада — ведь все это ради господина шефа. Патриция ей нравится меньше. Как ты думаешь, мама, может быть, купить еще бутылку колы? А может, фанту или еще лучше — пиво? Да, дочка, сбегай за пивом. Мама дает Ингрид деньги. Обычно в таких случаях Ингрид может рассчитывать на мороженое. Но сегодня она потратит эти деньги на господина шефа. Она приносит пиво. Холодное как лед. И, как эквилибристка, осторожно идет туда, к своему шефу. Там ее ждет триумф!