Африканский штрафбат - Антон Кротков

«Аэродромное начальство уже наверняка сообщило о происшествии наверх, – уныло размышлял лейтенант. – После моего циркового появления здесь „стратеги“ имеют все основания потребовать прислать для выполнения важного государственного задания более адекватного сотрудника».

Поэтому Игорь вначале даже не поверил в своё счастье, когда за ним явился тот самый капитан Пятаков, которого он от волнения назвал Копейкиным. Куратор буднично сообщил, что время вылета окончательно согласовано с синоптиками и диспетчерской службой.

– Сейчас пройдёте медицинский осмотр и инструктаж по безопасности и системе катапультирования. Затем получите всё необходимо снаряжение, – деловито инструктировал капитан благодарно хлопающего на него ресницами мальчишку. – Потом представлю вас командиру корабля. В столовую пойдёте уже вместе с экипажем.

Первым делом Нефёдову пришлось сдать капитану документы и все находящиеся при нём личные вещи вплоть до носового платка и початой упаковки мятных конфет. У Игоря неприятно засосало под ложечкой, когда он увидел, как особист сложил его одежду в чёрный мешок. «Словно с покойника снял, чтобы в случае чего выдать то, что от меня осталось родственникам».

Взамен Игорю выдали полный комплект лётной одежды, который включал в себя не только высотный костюм, лётный гермошлём и высокие ботинки на молнии, но даже носки и специальное шёлковое термобельё. Поверх высотно-компенсирующего костюма полагалось надеть обычное лётноё обмундирование – комбинезон, кожаную куртку и перчатки.

В нагрудном кармане комбеза Игорь обнаружил целлофановый пакет с упаковкой каких-то «корочек». На картонной кумачового цвета обложке верхней книжицы золотым тиснением были отпечатаны непонятные иероглифы. В последние годы отношения с Китаем настолько ухудшились, что в армии стали всерьёз изучать нового вероятного противника. Поэтому Игорь сразу обратил внимание на красную звезду с золотой окантовкой и причудливым иероглифом в центре. Впрочем, размышлять над тем, с какой целью ему подсунули эти «корки» сейчас времени не было, ибо надо было идти получать снаряжение.

На случай долгого купания в океане после внезапного катапультирования Игорь получил надувной спасательный жилёт. В жилет была встроена ампула с яркой краской. Оказавшись в воде, её требовалось разломить, чтобы оранжевым пятном обозначить своё месторасположение для поисковой авиации.

Будучи пилотом истребителя, Игорь и не подозревал, что «бомбёров» так основательно экипируют. Следом ему вручили «ливчик» – разгрузочный жилет с комплектом выживания и кобуру-приклад девятимиллиметрового пистолета Стечкина. Благодаря специальной плечевой подвеске кобура удобно крепилась под мышкой вплотную к жилету и не могла потеряться или стать причиной травмы при экстренном покидании самолёта. Сотрудник склада показал специальный кармашек в нагрудном жилете, в котором лежали две запасные обоймы к пистолету.

Тут же – на складе для Игоря был проведён короткий инструктаж, как в случае катапультирования пользоваться всеми этими компактно упакованными консервами, охотничьими спичками, лекарственными ампулам и шприцами, опреснителями и обеззараживателями воды, москитной сеткой, миниатюрной удочкой, примусом, заправляемым специальными таблетками сухого спирта и много ещё чем весьма полезным.

Игорь обратил внимание, что на всех выдаваемых ему предметах отсутствовала маркировка – ни одного фабричного штампа и учётного кода. Особенно странно было видеть совершенно гладкие пуговицы на одежде без обычных штампованных армейских звёздочек.

С одной стороны забота о снабжении сбитых лётчиках всем необходимым не могла не радовать. Но с другой, возникала закономерная мысль: раз тебя снабжают даже отпечатанными несмываемыми красками на специальном полотне подробными картами огромного региона, а также долларами и золотыми монетами для расплаты с проводниками. А ещё письменными обращениями к местным жителям, обещавшими им щедрое вознаграждение за оказание тебе помощи, то значит, тебя вряд ли собираются быстро спасать. На этот счёт офицер-секретчик ничего определённого Нефёдову не сообщил, лишь туманно намекнув, что по существующим нормативам предполагается, что в случае катапультирования сбитый лётчик способен просуществовать автономно на вражеской территории, как минимум десять дней. Вот и неизвестно, что было лучше: приземлиться на земную твердь и почти две недели скрываться в джунглях или часик поплавать среди голодных акул, пока не подоспеют спасательные вертолёты с находящейся в нейтральных водах эскадры…

Впрочем, к чему размышлять о том, что тебя ожидает в случае неблагоприятного варианта развития событий, если вероятность такого исхода, согласно всем прогнозам, теряется где-то в тысячных долях процента. Гораздо приятнее получать удовольствие от новых впечатлений…

Особенно Игорю приглянулся внушительных размеров нож выживания. Его клинок был изготовлен из нержавеющей стали, что имело большое значение в условиях влажного тропического климата. Лезвие даже было снабжено зубьями пилы. Таким ножом можно было не только дров для костра заготовить, но и одним точным ударом прикончить леопарда или вражеского солдата.

В пустотелой рукояти ножа имелся «сюрприз» в виде различного, весьма полезного в условиях дикой природы инструмента. Сама рукоять была снабжена компасом.

По словам инструктора, этим ножом можно было и парашютные стропы обрезать и укрытие быстро соорудить. Опытный специалист по выживанию даже успел за пятнадцать отведённых на инструктаж минут показать с помощью специального иллюстрированного альбома, как быстро из нескольких толстых веток и пучка тростника соорудить в условиях джунглей плот, чтобы положить на него вещи, а самому плыть рядом, держась за плот. Потом опытный «выживальщик» продемонстрировал Игорю на картинке, как быстро соорудить из плащ-палатки и москитной сетки укрытие-лёжку для ночлега или чтобы схорониться под ним от преследователей.

Игорь с удовольствием рассматривал, открывал-закрывал, пробовал под руководством опытного наставника обращаться с предметами из аварийного-спасательного авиационного комплекта. Настроение у парня при этом было не слишком серьёзное, словно он оказался в магазине взрослых игрушек или попал на увлекательную экскурсию…

Закончив экипироваться, Нефёдов-младший отправился знакомиться с экипажем. Но по дороге сопровождающего Игоря офицера окликнули.

– Извините, я на минуту, – «гид» оставил подопечного в коридоре корпуса предполётной подготовки, а сам куда-то удалился. Из-за двери с табличкой «комната экипажей» доносились голоса. Игорь не сразу догадался, что там обсуждают именно его. Точнее экипаж ракетоносца говорил о «пассажире», который должен пойти с ними в предстоящий рейс.

– Интересно, за каким лешим его к нам подцепили в последний момент? – простодушно задавался вопросом какой-то парень, может быть даже того же возраста, что и Нефёдов.

– У нас в станице говорят «вздрючить», когда имеют в виду, что человека высоко вознесли за какие-то достижения, – посмеивался обладатель колоритного казачьего говора. – Только мыслю я, что скоро мы узнаем иной смысл данного выражения. Обычно в инспекторское кресло за этим и садятся.