Запретная любовь - Виктор Баженов

— Во дает! — ахнула Алиса. — Пит, тебе не завидно? Ты император, а королевские почести воздают мне!

— Скорее твоему кристаллу. Будь мыслефон в моих руках, мне бы кланялся, — задумчиво пробормотал Блад, до которого что-то начало доходить. — Похоже, эта статуэтка — ключ, а твой кристалл что-то вроде пропуска или удостоверения личности. И личности очень влиятельной. Ишь как прогибается.

Охранник встал, что-то беззвучно произнес, сделал приглашающий жест рукой, и массивная, сверкающая в лучах местного светила дверь распахнулась.

— Вроде бы контакт налаживается. — Пит с сомнением смотрел на черный провал входа.

Но черным он был недолго. Там медленно разгорался мягкий свет, проявляя длинный коридор, ведущий куда-то в глубь скалы.

— Дорогу королеве! — радостно воскликнула Алиса, вывернулась из рук Блада, выпятила грудь и с гордо поднятой головой вошла внутрь.

— Какого черта тебя понесло в это фашистское логово? Кто разрешил? — разозлился Блад.

— Королеве разрешение не нужно. А тебя, я смотрю, завидки берут?

— Не выйдешь сама, силой выведу!

Блад шагнул вперед, но на его пути вырос охранник, выбросив вперед руки в отрицательном жесте. И, что самое неприятное, между ними проскочила приличная искра.

— Я ж говорил: фашисты! Алиса, немедленно назад!

Девчонка обернулась.

— Эти со мной, — небрежно кинула она охраннику, озорно блеснув глазами.

Тот посмотрел на нее, правильно понял жест и отошел в сторону, но Блад с места не тронулся.

— Алиса, мне это не нравится. Возвращаемся на корабль. Это приказ.

— Ты стоишь на пути научного открытия. А может, ты сдрейфил, капитан? — фыркнула девчонка, развернулась к Бладу тылом и решительно двинулась вперед.

— Извини, корефан, но я пойду, — протиснулся мимо Блада наконец вышедший из ступора академик, пытаясь на ходу сдернуть с головы Алисин сачок. Тот был нахлобучен очень плотно, почти по самые глаза. — Я этот город десять лет искал.

— Совсем отбилась от рук девчонка, — рассердился Лепестков. — Я ее верну.

— Сильно в этом сомневаюсь, — пробормотал Блад. — Похоже, наша королева зазвездилась. Ладно, двигайте, а я за вами.

Как только Зека Громов удалился на достаточное расстояние для прекращения зоны действия глушилки, Блад окликнул Нолу.

— Слушаю, мой капитан.

— Немедленно займись своей арестанткой.

— В каком плане?

— Кайф ей обломай! — рявкнул Блад. — Согни ее в дугу так, чтоб не смогла, зараза, больше влезать в бортовой компьютер, и попридержи до моего прихода. Хочу допросить с пристрастием эту мадам. Не нравятся мне ее нацистские замашки!

— Я же тебе говорила! — обрадовалась Нола.

— Брысь! Не до тебя.

Блад нырнул в проход, около которого его терпеливо дожидался охранник, и помчался вслед за своенравной девицей и своей командой. Массивная дверь из чистого метрила медленно закрылась за его спиной, отсекая от внешнего мира…

Стесси вертелась перед зеркалом, наводя последний лоск перед встречей с Джимом. Оська сидел на подзеркальнике, скептически глядя на хозяйку.

— Значит, говоришь, эта легенда не пройдет?

Ящерка отрицательно мотнула хвостиком, забраковывая уже шестой по счету вариант.

— Может, ты и прав. — Стесси покрасила тушью ресницы. — А если так? Джимми, милый, мое сердце почуяло беду, я не выдержала и полетела за тобой на крыльях любви!

«Туфта!» — прозвучал голос Оськи в ее голове.

— Но почему? Я действительно его люблю!

«При чем тут Джим? Он по-любому растает, а Блад не поверит. Как полетела, на чем? Как их найти сумела?»

— Вот обязательно тебе надо все испортить! Чем тебя не устраивают предыдущие варианты? Там вроде все логично.

«Всем не устраивают! Варианты для полного дебила».

Стесси тяжко вздохнула и задумалась. Это действительно был самый слабый пункт в ее программе, который Оська постоянно браковал. А что, если сработать на полуправде?

— Тогда так: у меня был страшный сон. Мне приснилось, что вы бились на какой-то странной планете с гигантскими чудовищами, а когда увидела ее галактические координаты, поняла, что это вещий сон!

«Ну-ну, — оживилась ящерка, — и дальше что?»

— Купила яхту — и сюда! Как думаешь, в такой вариант поверят?

«Нет, конечно. Сплошной бред, но так интересно!»

— Тьфу! На тебя не угодишь!

«Тут главное — Бладу угодить. Капитан верчёный. Я в его мозг пробиться не могу. И дело тут не в координатах планеты, ты их и от Алонзо узнать могла, а как до нее так быстро добралась».

Хризолоиды были уникальными животными. Эта редкая порода ящериц, которых в Галактике остались считаные единицы, практически не имела своего сознания и выживала лишь за счет телепатического симбиоза с выбранным в жертву или в сотоварищи, это уж как угодно, существом. Практически ящерка становилась его вторым «я», развиваясь параллельно, а так как без хозяина, на котором она паразитировала, жить не могла, то была ему заодно и верным стражем.

— Тогда так. Прилетел мой друг с планеты Зентра…

«И Джимми начинает рвать и метать, — фыркнула ящерка. — Только он за порог, и возле тебя, как чертик из бутылки, возникает друг».

— Верно. Тогда пускай он будет мой двоюродный брат!

«Уже лучше».

— Который не просто брат, а до кучи еще и ученый. Гениальный ученый!

«Еще лучше. Давай дальше».

— Узнал, что у меня появились деньги, и попросил просубсидировать его гениальное открытие!

«Отлично! Ври дальше».

— Что значит «ври»? Я уже сама начинаю в это верить.

Внезапно яхту тряхнуло так, что Стесси чуть не слетела со стула.

— Мы уже на месте? — удивилась девушка. — До выхода из подпространства еще тридцать две минуты.

— Нет. Мы пока в подпространстве, — проинформировал ее бортовой компьютер. В каюте материализовалась голограмма элегантного юноши.

— Тогда в чем дело, Дрон?

— В нормальном подпространстве. — В голосе голограммы звучало удовлетворение. — А то летим непонятно где, непонятно как, мои программные нервы чуть не лопнули! Сейчас, хвала Создателю, идем с нормальной крейсерской скоростью. До выхода из подпространства одиннадцать часов семнадцать минут.

— Что?!!

«Кажется, гениальное творение твоего братишки крякнулось», — хихикнул Оська.

— Провалиться!

Стул отлетел в сторону. Стесси во весь дух понеслась в двигательный отсек. Догадка хризолоида подтвердилась. Проволочки все-таки не выдержали нагрузки, и гениальное творение Драгобича развалилось надвое. Одна половинка прочно сидела на боку скачкового движка, удерживаемая магнитными защелками, а другая висела на обрывках изоленты и пучке проводов, пять из которых были порваны.