Охотник за приданым - Барбара Картленд

— Не сомневаюсь в этом, — ответил граф, — и я нашел для него неплохой коттедж.

— Нашли коттедж? — спросила девушка. — А чем плох дом, в котором он живет сейчас? Иве прожил там двадцать лет, с тех пор как стал главным садовником, и, наверное, не захочет уехать оттуда.

— Я уже обсудил этот вопрос с Ив-сом, — объяснил граф. — И он понимает, что его дом мне потребуется для человека, который займет его место. Я уверен, что Иве прекрасно устроится, как только в его коттедже будет закончен необходимый ремонт. С большим трудом Прунелла удержалась, чтобы не спросить, о каком коттедже идет речь. У нее было неприятное чувство, что граф намеренно дразнит ее, рассказывая о нововведениях, которые он произвел, и не сообщая при этом деталей. «Он хочет пробудить мое любопытство, — подумала девушка. — Он хочет, чтобы я начала задавать вопросы, и тогда он мне ответит, что собирается решать свои проблемы без моего участия». Прунелла отвернулась от окна и посмотрела на Нанетт, тихо беседующую с Паско. Они стояли слишком близко, и любой, кто бы их ни увидел, заметил бы, что они влюблены друг в друга.

— Мой племянник приехал сегодня, — спокойно сказал граф. — Как вы мне и описали, он красивый и обаятельный молодой человек.

— Только внешне, — ответила Прунелла.

— Он без утайки описал мне свое положение, — продолжал граф, — и мне трудно понять, как моему зятю удалось настолько запутать свои дела. Я всегда считал его богатым человеком и рачительным хозяином.

— Ваш отец думал то же самое.

— Запутанные денежные дела семейства моей сестры огорчают меня не меньше, чем моего племянника.

— Я просила вас о помощи, — тихо добавила Прунелла.

— Которую я и собираюсь вам оказать, — ответил граф, — если вы докажете мне, что

их следует разлучить ради счастья вашей сестры и, конечно, моего племянника.

Прунелла непонимающе посмотрела на него.

— Не хотите ли вы сказать, — спросила она, — что собираетесь поощрять этого щеголя в его намерении жениться на моей сестре ради ее денег?

— Конечно, нет, если дело будет обстоять именно таким образом, — твердо сказал граф.

— Тогда скажите ему, чтобы он оставил

Нанетт в покое.

— В ее жизни есть другой мужчина?

—В настоящий момент нет. Но если вашего племянника не будет рядом, я уверена, что такой человек появится.

— Как же вы это устроите? — насмешливо спросил граф.

— Отправлю ее обратно в Лондон и, если понадобится, даже буду ее сопровождать, — с пылом ответила Прунелла.

Граф улыбнулся:

— Мне кажется, что эта идея довольно оригинальна для вас. Впрочем, вам не помешает побывать в Лондоне. Возможно, это расширит ваш кругозор.

—Я забочусь не о себе, милорд, — отрезала Прунелла. — Я думаю о сестре.

— В то время как я, — ответил граф, — хотя вы, может быть, и не верите мне, думаю о вас, так же как о Нанетт и о Паско. Обед был гораздо вкуснее, чем ожидала Прунелла, и принес много сюрпризов. Во-первых, их обслуживали два слуги-индийца, а как только еда была подана на стол, Прунелла поняла, что ее готовила не миссис Картер. Блюда были не только вкусными, но сопровождались превосходными тонкими винами, некоторые из которых девушка никогда не пробовала. Граф позаботился и о том, чтобы общение за обедом было настолько же интересным, насколько обед вкусным. Прунелла уже поняла, что он умнее и интеллигентнее, чем она ожидала, слушая рассказы Джеральда Уинслоу о его путешествиях, о жизни загадочной Индии и о долгом унылом возвращении домой. Он говорил так оживленно, что Паско, забыв на время о модных в кругу снобов с Сент-Джеймс-стрит манерах, попытался перещеголять дядю, и ему удалось заворожить Нанетт и даже, вопреки желанию, заставить смеяться Прунеллу. Время летело незаметно, и после обеда девушки поднялись из-за стола, чтобы, как это полагалось, оставить мужчин за портвейном. Как только сестры вышли из столовой, Нанетт взяла сестру за руку и сказала:

— Ах, Прунелла, как было весело! Я не знала, что Паско может быть таким остроумным. Даже ты смеялась над его шутками. Они вошли в холл, и, когда Нанетт направилась к залу, Прунелла сказала:

— Я хочу ненадолго подняться наверх. Если ты не хочешь, необязательно идти со мной.

— Конечно, я составлю тебе компанию, — ответила Нанетт.

Они поднялись по лестнице, но вместо того чтобы, как ожидала Нанетт, пойти в одну из гостиных, Прунелла направилась в другую сторону, и через некоторое время девушки оказались в картинной галерее. Прунелла замерла на пороге. Она оглядела галерею, и ее охватило такое чувство, будто ее ударили кинжалом в грудь. Миссис Гудвин сказала правду! Картины были сняты со стен, и Прунелла видела, что некоторые из них сложены на полу. Ни один портрет кисти Ван Дейка не висел на своем месте. Прунелла ничего не сказала, резко повернулась и пошла обратно в зал, чувствуя себя так, как будто дом обвалился и его развалины лежат у ее ног.

— Я вижу, что ты расстроена, — воскликнула Нанетт. — Но ты же должна понимать, что граф вынужден был что-нибудь продать, чтобы купить лошадей, заплатить жалованье этим слугам и сделать ремонт в коттеджах.

Она помолчала и добавила:

— Ты, во всяком случае, должна быть рада тому, что граф взял теперь эти расходы на себя. Ты всегда так глупо расстраивалась из-за этих стариков и сама тратила на них кучу денег. Прунелла ничего не могла ответить сестре. Ей казалось, что в некотором смысле граф предал ее, попросив ее совета и пообещав помочь в отношении Паско. Она наивно полагала, что он собирается пойти ей навстречу и продать намеченные ею вещи, а не полотна Ван Дейка. «Это его собственные картины, — говорила она себе, — и решать их судьбу должен он, а не я». И все равно она чувствовала себя обманутой, преданной, и снова ненависть к графу, немного утихшая за последние дни, всколыхнулась в ее душе.

— Прунелла, не расстраивайся так из-за этого, — уговаривала ее Нанетт. — Ты испортишь нам вечер. Мне было так хорошо. Так чудесно, что приехал Паско. Я целый день думала о нем и о том, как я несчастна без него.

— Я знаю, что мы сделаем, — неожиданно объявила Прунелла.

Наконец-то она смогла говорить, хотя с трудом узнавала свой голос.

— Мы отправимся в Лондон! Хотя сезон подходит к концу и многие уже разъехались по своим поместьям и курортам, но балы еще продолжаются и в театрах бывают премьеры. Ты поможешь мне обновить гардероб и сможешь повидать друзей. По крайней мере, мы уедем отсюда! Нанетт посмотрела на сестру с удивлением. Прунелла готова была убежать не в Лондон, а на край света от невыносимой боли, терзающей ее душу. Она не могла остаться и молча мириться с происходящим. Но протестовать против действий графа — законного владельца Уинслоу-холла — она не имела права.

На следующее утро сестры отправились в Лондон. Нанетт была очень недовольна их скоропалительным отъездом.