За последней чертой - Александр Леонидович Аввакумов

папиросу и закурил. Он снова начал читать документ.

«Рано утром маршалом маршруту мы направились в штаб корпуса. Уже не блуждая, поскольку в штабе армии нам выдали карту местности. Колонна двинулась в сторону Гродно. Но в указанном месте штаба корпуса не оказалось. Мы двинулись на восток.

Припоминаю, маршал был сильно не в духе, с чем это было связано, я сказать не могу. Что произошло дальше, я хорошо помню. Нам попалась отходящая на восток воинская часть. Впереди гремел бой: слышались взрывы снарядов, стрельба. Маршал обратился ко мне:

– Остановите паникеров!

Не раздумывая, как это сделать, я бросился навстречу бежавшей пехоте. Я увидел капитана, который пытался остановить, бежавших красноармейцев и закричал ему, чтобы слышали другие:

– Смотрите! Там маршал-Герой Советского Союза. Приказ – занять оборону!». Капитан повторил мои слова. Бойцы побежали назад. Послышалось «ура». Маршал, когда доложил о выполнении его приказа, с улыбкой ответил: – Ничего привыкнешь. Наверно, вид у меня был далеко не героический.

В подходящем месте съехали с дороги в лес, чтобы позавтракать. Механик-водитель доложил, что горючего осталось на час-полтора. В свою очередь, я доложил об этом маршалу, но он был задумчив, расстроен и ничего не сказал в ответ. Я выслал механика-водителя и заряжающего на опушку, приказал доложить, когда увидят любую машину или танк. Примерно через полчаса появились две бронемашины. Я выбежал на дорогу и остановил их. В первой ехал полковник. Он оказался начальником связи корпуса, который мы разыскивали. Вскоре подъехали три бензовоза….

Костин отложил документ в сторону и посмотрел на часы. Они показывали начало девятого вечера.

***

Александр поужинал в попавшем по дороге кафе и, зайдя в свой номер, быстро снял с себя костюм и рубашку. Разложив взятые с работы документы на столе, Костин снова углубился в чтение. Он готовился к встрече с бывшим маршалом Куликом и хотел быть готовым к сложному и непростому разговору с ним.

«Маршал Кулик благополучно добирается до штаба корпуса и направляется в Слуцк. Зачем он едет туда, никто не знает. Дорога на Слуцк была уже перерезана немецким десантом».

Костин закрыл глаза, в памяти всплыли те суровые дни 1941 года. Теперь, читая официальные документы, он хорошо представлял, что там происходило. Утром 28 июня его вызвал к себе начальник Особого отдела Западного Особого Округа.

– Костин ты включен в особую группу по розыску маршала Кулика. Бери взвод и двигай по его следам.

Александр хотел задать несколько вопросов начальнику, но взглянув на его растерянное лицо, моментально передумал. Похоже, начальник и сам не знал, где искать маршала.

– Чего стоишь? Москва требует найти Кулика! Начальник штаба фронта Климовских уже не знает, что отвечать Москве. С маршалом еще уехал Болдин, так что имей ввиду.

30 июня 1941 года командующему Западным фронтом Павлову позвонил Жуков – начальник Генерального штаба РККА:

– Что у вас там происходит? Вы нашли Кулика или нет? Что мне докладывать товарищу Сталину?

– Ищем, товарищ Жуков. Связь с армиями отсутствует. Выслали несколько поисковых групп, ищем….

– Запомни, если что случится с Куликом, ответишь ты. ….Ты понял меня? Я подставляться не буду…

Взвод, под командованием Костина, с двумя радиостанциями начал поисковые мероприятия. В это время маршал Кулик со своей группой, бросив машины, блуждал по белорусским лесам. Вскоре группа маршала вышла к реке Птичь, переправившись через которую, вышла к Дроганово.

– Все снять армейскую форму, – приказал Кулик. – Мы не можем передвигаться по занятой территории в военной форме!

Костин перевернул лист. Следующий лист был донесением полкового комиссара по фамилии Лось.

«Непонятно поведение Заместителя Наркома Обороны СССР маршала Кулика. Он приказал всем снять знаки различия, выбросить документы, затем переодеться в крестьянскую одежду. Сам он никаких документов с собой не имел, не знаю, взял ли он их с собой из Москвы. Григорий Иванович предлагал бросить оружие, а мне лично ордена и документы, однако кроме его адъютанта, майора по званию, никто документов и оружия не бросил.

– Товарищ маршал, как все это понимать? – спросил я его. – Мне не понятен ваш приказ.

Кулик засмеялся.

– Как хочешь, так и понимай, комиссар. Если попадемся немцам, он просто примет нас за крестьян и отпустит.

После этих слов, мы хотели разойтись, но что-то удержало нас.….

Перед самым переходом фронта Кулик ехал на крестьянской подводе, по той самой дороге, по которой двигались немецкие танки. Только счастливая случайность спасла его от встречи с немцами.

Александр тяжело вздохнул. Теперь ему стало ясно, почему он тогда не смог найти Кулика, ведь они искали маршала, а не группу крестьян. Рука Костина нащупала пачку папирос. Он достал одну и прикурил.

***

Александр вышел из кабинета полковника Маркова и поздоровавшись с попавшими ему навстречу сотрудниками контрразведки, направился к себе в кабинет. Открыв дверь, он положил папку на стол и сел в кресло. Еще там, во время совещания, у него сильно заболела голова. Приступы боли, словно волны, накатывали на него. Морщась от головной боли, он достал из ящика стола таблетки и налив в стакан воды, запил их.

– Ты долго будешь возиться с Куликом? – спросил его Марков, когда он закончил свой доклад. – Там наверху, начальники недовольны твоей работой. Я не хочу, чтобы это недовольство отразилось на мне, Костин.

Александр не обиделся на своего начальника. В принципе, тот был прав, он и сам понимал, что затянул разработку группы Кулика. Он достал из ящика стола лист бумаги, ручку и начал составлять план мероприятий. Иногда он останавливался, так как приступы головной боли такими сильными, что не давали ему сосредоточится. Вскоре он закончил писать план и, достав папиросу, закурил.

В кабинет вошел Марков.

– Сейчас разговаривал с Абакумовым, – произнес он, присаживаясь к столу.

Полковник взял в руки написанный Костиным план и пробежал по листу глазами.

– И что? – спросил его Костин, когда Марков положил листок на стол.

– Торопит. Похоже, Сталину нужны результаты…..

– Владимир Иванович, разве он не знаком со сводками? Там же есть все, что еще нужно?

– Нужно покаяние, Костин, разве ты этого не знаешь. На суде же не будут крутить все эти записи… Они должны публично покаяться в своей антисоветской деятельности. Поэтому, тебе самому нужно плотно работать с ними. Ты это понял, Костин. Война закончилась, если раньше было доказать контакт с немцами, то сейчас все нужно доказывать, подкреплять показаниями свидетелей. Впрочем, что я тебя учу, ты и без меня все это хорошо знаешь.

– Владимир Иванович, можно вопрос?

– Спрашивай.

– Я по-прежнему под «колпаком» службы Берии. Что по этому поводу говорит Абакумов?