Ожившая головоломка - Илья Подольский

— Ева, мы на минутку выйдем, мне надо кое-что сказать своему товарищу, — быстро проговорил Гислер и вытащил меня из моей же комнаты.

— Ты соображаешь, что ты делаешь?! — заорал на меня Юрка.

— Что? Что я делаю-то? — я совершенно не понял, из-за чего он поднял такой шум.

— Если ты и дальше будешь так грубо с ней разговаривать, то она скоро сбежит от нас, — втолковывал мне Юрка.

— Что я такого сказал-то? — хлопал я невинными глазами.

«Это мы и без тебя поняли», — сымитировал он абсолютно точно мою интонацию. — Так она разговаривать вообще не будет.

— Извини, у меня вырвалось, — оправдывался я как мог. — Просто все это мы и без нее знали.

— Больше ничего мы и не знаем, а она, может, что путное скажет, только ты смотри, следи, что говоришь, — предупредил меня Гислер. — Не обижайся, я же хочу как лучше.

— Да все нормально, я действительно лопухнулся, — признал я свою вину.

Мы вернулись в комнату, Журавлева с головой погрузилась в изучение древнего фолианта. Юрка и я молча сели рядом с ней.

— Мы с Антоном пришли к выводу, что это латынь, — произнес Юрка.

— Да, похоже на то, — согласилась Ева. — А вы не пытались что-нибудь перевести?

— Пытались, — обрадовался я, что мне удалось вставить слово. — У меня у отца куча всяких словарей, и латинский тоже имеется.

— Ну-ка, тащи его сюда, — потребовала Журавлева.

— Да вот он лежит, его никто назад не относил, — сообщил я и подал ей тоненькую потрепанную книжечку.

Ева разглядывала титульную страницу с картинками и задумалась о чем-то.

— Это, безо всякого сомнения, то, что сейчас называют кругом знаков Зодиака, раньше, правда, они назывались немного по-другому, — изрекла она. — И животные не все были такие, как сейчас. Но принцип остался приблизительно тот же.

— Значит, эта книга по гаданию, что ли? — поинтересовался Юрка.

— Посмотрим, что там дальше, но скорее всего, что да, — с уверенностью знатока заявила Ева.

Она перевернула лист и открыла первую страницу, где начинался текст.

— Эту страницу мы с Антоном перевели с божьей помощью, — вступил в беседу Гислер.

— И что у вас получилось, интересно? — серьезно спросила Ева.

— Мы где-то записали на бумажке, — заявил я. — Вспомнить бы еще, где именно.

Я вскочил и стал рыться на столе, потом в ящиках, и вскоре мои усилия были вознаграждены — я нашел клочок бумажки, где мы записали переведенную фразу.

— Вот, — сказал я и протянул ей перевод.

— Небесные светила и твердь земная едины, и судьбы всех людей в движеньи звезд возможно прочитать, — прочитала вслух Ева. — Классный перевод.

— Мы старались, — смущенно сказал Юрка.

Мы перевернули вторую страницу и попытались прочитать следующий текст. Но все слова мы не смогли перевести, а только отдельные словосочетания, поэтому получалась какая-то абракадабра. Общий смысл был понятен — что-то про судьбу и про звезды. Поэтому мы бросили заниматься этим гиблым делом, и Юрка шепнул мне на ухо: «Мол, ну ее, эту книгу, давай ей лучше головоломку покажем!» Я закивал в знак согласия.

Журавлева все пыталась сложить разрозненные слова в единое, гармоничное по смыслу предложение, когда мы выдернули у нее из рук книгу.

— Вы что делаете?! — чуть не задохнулась она от возмущения.

— Евочка, у нас есть кое-что поинтереснее, брось ты эту дурацкую книгу, с ней и так все понятно, — наверняка по ней гадала Клавдия Никитична, Антонова бабка, — произнес Юрка.

— Ты лучше взгляни вот на это, — прибавил я и достал из укромного места нашу загадочную доску.

Ева сразу же потеряла интерес к фолианту и стала рассматривать таинственный предмет.

— Какая классная штука! — воскликнула она. — А что это такое?

— Вот за этим мы тебя и позвали, — сказал Юрка. — Мы сами пока не знаем, может быть, это гадательная доска, что-нибудь типа костей, как ты считаешь?

— Постойте-ка, — задумалась Ева. — Мне кажется, я видела что-то подобное, когда шарила по Интернету в поисках старинных гаданий. Я не уверена на сто процентов, но вроде бы похоже.

— И как же на ней гадать? Ты помнишь? — поинтересовался я.

— Вот это я плохо помню, — честно призналась Ева.

— А ты подумай хорошенько, — попросил Юрка.

Журавлева подняла глаза к потолку и стала мучительно вспоминать. Так продолжалось минут десять. Мы ни о чем не разговаривали, только ждали, когда на нее снизойдет озарение. Наконец она кое-что выдала.

— Антон, я смотрю, у тебя тоже компьютер есть, — произнесла она. — А в Интернет у тебя выход есть, а то бы мы сейчас посмотрели тот сайт, в котором я бродила?

— Увы, Евочка, ты, наверное, не заметила, что у нас нет телефона, в отличие от вас с Юркой, счастливчиков, — с грустью ответил я.

— Жаль, а то бы сейчас мигом посмотрели и все, — огорчилась Журавлева. — Ну ничего, сейчас попробуем поэкспериментировать.

— Пожалуйста, пожалуйста, — согласился я.

— Все карты, как говорится, тебе в руки, — добавил Гислер.

Ева крепко схватила доску и сильно-пресильно тряхнула. А что толку — никаких изменений. Она перевернула ее другой стороной и еще раз тряхнула. Снова — тот же результат. Ева поправила рукой челку и стала поворачивать доску то одной стороной, то другой. Уж не знаю, что она надеялась там обнаружить. Мы не мешали, а только молча за ней наблюдали.

— А они не двигаются? — спросила она после своего предварительного исследования.

— Ты про камни? — уточнил я.

— Да, — ответила Ева. — Странно, что они так крепко держатся.

— На это мы обратили внимание, — сообщил Юрка. — Но самое интересное, знаешь, что?

— Что? — спросила она.

— Мы неоднократно пробовали их сдвинуть, но они намертво стоят, я даже отвертку сломал, пытаясь расшатать хоть один камешек, хотя вроде бы они не прикреплены ничем, — поведал я ей о моих попытках. — Но тем не менее они двигаются, я это точно знаю.

— Как же это может быть? — удивилась девчонка.

— Не знаю, может быть, это какое-нибудь научное изобретение, — высказал я собственное предположение.

— А может, все-таки это простая гадательная доска, а мы выдумываем что-то, — сказала Ева. — Давайте кто-нибудь из нас задумает какой-нибудь вопрос и будет пристально смотреть на доску, ожидая ответа.

— Ну давай попробуем, — согласились мы с Юркой. — Только ты сама вопрос задавай.

— Хорошо. Так, вопрос я задумала, — произнесла одноклассница и уставилась на доску.