Девочка Юсупова. Долгожданный наследник - Софи Вебер

наносить удар за ударом, которые впрочем, даже в цель не попадали.

— М-да… а я ведь говорил прекращай с сигаретами и бухлом, — не удержался Стас от комментария.

Ему было за сорок, на пять лет старше Дамира, но несмотря на это, он был в куда лучшей форме. Тренировался, видимо, по-прежнему ежедневно, да и сколько Юсупов его помнил, Стас всегда был приверженцем здорового образа жизни. Еще тогда, когда он дрался, тренер говорил ему завязывать с беспорядочными сексуальными связями, алкоголем и куревом. Со многим он правда завязал. Да и пил редко. Сноровка просто потеряна, да и некогда ему было ежедневно кулаками махать. После того, как отжал компанию Оболенского, стало не до боев и выигрышей. Он тогда вкус совсем других денег почувствовал. Ну и власть, разумеется. Безнаказанность.

— Расскажешь, почему злой? — спросил Стас, когда они устроили перерыв. — Бьешься, как овощ, честное слово.

Юсупов засмеялся. Стасу было позволено то, что он никогда бы не разрешил другим. Они вместе через такое прошли. И драки у них были, и зашивали они друг друга, имея под руками только нитку и спирт.

— Ты же знаешь, что мы с Наташей ребенка пытаемся завести.

— Да, знаю. Ты мне в нашу последнюю встречу все уши прожужжал об этом. Так нифига и не вышло, судя по всему?

— Не вышло. Но теперь другое. У меня оказывается сын растет.

Сработал эффект неожиданности. Стас замер и у Дамира появилась возможность хотя бы раз за сегодняшний спарринг ему врезать. Удовольствие неописуемое.

— Как это — сын растет? Погоди, давай снова перерыв.

Они вышли с ринга, взяли по заранее приготовленной бутылке воды, отпили. Дамир не спешил вдаваться в подробности, но высказаться надо было. Ему должно стать легче, если он скажет о сыне. Черт, он даже не знал как его зовут. Не додумался спросить, а Варвара не сказала.

— На ринге ты был разговорчивее, — заметил Стас.

— Помнишь Оболенского?

— Нифига ты издалека зашел, — гоготнул тренер. — Но помню конечно. Ты ради его компании столько боев выиграл.

— Его дочь родила мне сына. Четыре года назад.

— Охереть, — не сдерживая эмоции, заявил Стас. — Та красотка, которая была тут пару раз? Светленькая такая, да?

— Она.

— Сына тебе родила? А как же… бесплодие и все такое.

— Я же здоров. Да и Наташа тоже. Есть проблемы, но с такими диагнозами рожают, а она не может даже забеременеть.

— Так, погоди. Вы не могли зачать ребенка, а теперь ты говоришь, что у тебя сын растет. Четыре года ему? — после кивка Дамира, Стас продолжил. — А злой ты почему? Это ведь радость.

— Да блядь потому что она его от меня скрывала. Говорить даже не думала, прикинь? Жила себе, растила моего сына и молчала.

— Да, злиться есть за что, — согласился Стас.

Они добрались до дивана и сели. Дамир осушил воду до дна и откинулся на спинку. Злиться он мистическим образом перестал. То ли спарринг так подействовал, то ли то что он выговорился. Стало действительно легче. И теперь он ждал встречи с сыном, не имея желание стереть его мать в порошок.

— Ты на ринг собираешься? — поинтересовался Стас.

— А ты устраиваешь бои? — спросил в свою очередь Дамир.

— Нет. Но с твоим участием устроил бы. Тебя ждут.

— Я не вернусь. Не в той форме, да и незачем мне.

— Волосы поэтому до сих пор не отрезал? — Стас усмехнулся, Дамир оскалился следом.

Вот черт пронырливый. Подловил все-таки. Дамир хотел провести пару боев, вернуться на ринг, почувствовать вкус славы и силы. Хотелось, чтобы на него смотрели, как прежде. С ужасом и восхищением одновременно. Он видел эти эмоции, когда дрался с противниками знал, сколько людей ждут его победы, чтобы выиграть и сколько ненавидят за то, что он это сделает. Эти чувства были давно забытыми для него, но он хотел бы их вспомнить.

Как правильно заметил Стас, волосы он поэтому и не отрезал. Все еще надеялся, что удастся. Правда, после сегодняшнего спарринга ему так больше не казалось. Да и действительно, как он выйдет на ринг, если даже тренера победить был не в состоянии. За столько лет растерял сноровку и умения, не знал техник и приемов. Что-то осталось в памяти, но многое давно забылось.

— Если хочешь, я тебя натаскаю. Полгода-год, и ты вернешься к своему прежнему состоянию, снова можешь побеждать. Я же вижу, что ты хочешь, Дамир. Снова косички свои заплетешь. Девки пищать от восторга будут.

Дамир рассмеялся. Красиво заплетенные волосы были когда-то его особенностью. Его узнавали по ним. Девки действительно кричали, восхищались, ждали. И она ждала. Он видел Оболенскую тут всего несколько раз, но она приходила. Это он вспомнил уже потом, когда с ней переспал. Даже не сразу. Она ушла, а он вспомнил, как она кричала на одном из боев. Кто ее туда интересно отпустил? Дмитрий берег свою дочь, как зеницу ока, а она пришла в толпу потных и голодных до женского тела мужиков.

Она вообще была отчаянной. Впрочем, почему была. Она и есть. Не побоялась скрыть от него сына, не испугалась беременности и родила. Его конечно боялась, но скорее даже не его, а того, что в его власти забрать у нее сына. Этого она боялась, да и Дамир был уверен, за такое она будет стоять до конца. Сделает что угодно, но ребенка своего отстоит. Гордая, независимая и невозмутимая, она ему нравилась. Она его возбуждала. И он ее хотел. Как распробовал пять лет назад, так до сих пор не мог избавиться от наваждения.

Глава 17

Я должна подготовить сына к встречи с отцом, но вместо этого провожу с ним больше времени и совсем не знаю, как это сделать. Дамир теряет терпение, потому что вместо обещанных двух дней прошло уже три. А я не только не приблизилась к их встрече, но даже не сказала сыну о том, что у него есть отец. Да и не уверена я, что Кирилл отнесется к новости положительно. Мне кажется, он останется равнодушным, ведь нам с ним и так хорошо.

Как бы я не оттягивала момент неизбежного, а поговорить с сыном придется, потому что его отец снова звонит мне. Настойчиво пробивается уже в пятый раз за