Вторая брачная ночь - Мишель Смарт

— В хорошем или плохом смысле?

— В обоих.

Он повернул ее спиной к себе, приподнял ее волосы и поцеловал за мочкой уха. Элизабет вдрогнула от удовольствия. Затем он расстегнул пуговицу на платье и, обнаружив невидимую молнию, расстегнул и ее до самого низа, сопровождая поцелуями. Затем осторожно высвободил ее руки из рукавов, а она расстегнула тонкий ремешок на бедрах. Покусывая ее за ухо, он аккуратно стянул ее платье, и оно упало на пол. Теперь на ней остались только бюстгальтер и трусы, но даже этого казалось многовато.

Он резко прижал ее к себе, и она ощутила его эрекцию. Затем он скользнул руками по ее бедрам и животу, на секунду накрыл ладонями ее грудь, а затем снова собрал ее волосы. Элизабет на мгновение закрыла глаза, потом повернулась к нему лицом и нашла его губы.

Пока Ксандер бормотал что-то неразборчивое, Элизабет пыталась расстегнуть его рубашку. Наконец ей это удалось, и она смогла прикоснуться к его телу. Единственным барьером между ними теперь была тонкая ткань ее бюстгальтера. Она чувствовала, как стучит его сердце. Она обняла его за шею и заглянула в его голубые глаза.

Ей захотелось уничтожить эту последнюю преграду. Ксандер, судя по всему, чувствовал то же самое, потому что его руки потянулись к брюкам, в то время как она расстегивала бюстгальтер. Он скользнул губами по ее щекам и шее, а затем одним движением освободился от одежды. Их губы снова встретились, и их тела касались друг друга везде, где это было возможно.

Наконец Ксандер подхватил Элизабет на руки и понес в кровать.

Лежа на спине, Элизабет раскрыла объятия, но Ксандер еле заметно улыбнулся и присел на кровать рядом с ней. Он положил руку ей на живот и принялся осторожно водить пальцами вокруг пупка. Элизабет закрыла глаза, наслаждаясь прикосновениями, когда он мягко провел руками по ее телу и нежно погладил ее грудь, прежде чем наклониться и прикоснуться к ней губами.

Элизабет пронзило острое удовольствие, она вздохнула, Ксандер переключился на другую грудь, одновременно продолжая поглаживать плечи, а затем живот. Потом провел губами по шее и коснулся нижней губы.

— Ты еще более красива, чем в моей памяти, — промурлыкал он, глядя ей в глаза. Затем скользнул в низ ее живота и запустил руку в самый жар. Она вздохнула и сжала бедра. Он снова страстно поцеловал ее и в мгновение ока оказался сверху. Одна его рука была погружена в ее волосы, а другой он провел по ее животу и мягко развел ее бедра. Его мужское достоинство в этот момент упиралось в верхнюю часть ее бедра.

Элизабет положила руки на его ягодицы, поощряя его к дальнейшему продвижению. Однако Ксандер заворчал и немного отстранился:

— Нам нужна защита.

Да что с ней вообще такое? Если бы он не сказал, она бы об этом даже не вспомнила.

Ксандер открыл тумбочку возле кровати и быстро произвел необходимые действия, а затем наконец занял такую позицию, чтобы оказаться там, где Элизабет так хотела, чтобы он был. Она совсем немного приподняла бедра, и он вошел в нее.

Они двигались медленно и чувственно, соприкасаясь губами, не издавая никаких звуков, кроме слабых постанываний. Его прикосновения усиливали ее ощущения. Одной рукой она нажимала на его ягодицы, чтобы он вошел в нее еще глубже, а другой водила по его спине. Она прислушивалась к пульсации внутри себя и наконец, ощутила, что на грани финала. Острое и всеохватывающее наслаждение захлестнуло ее.

Стоны Ксандера становились все громче, а движения быстрее, она чувствовала все происходящее изнутри — и вот наконец он содрогнулся в ее объятиях и уткнулся лицом в изгиб ее шеи. Элизабет слышала его сердцебиение. Она рассеянно погладила его по мускулистой спине, пораженная происходящим и интенсивностью собственных ощущений.

— Я, наверное, совсем тебя расплющил, — пробормотал Ксандер некоторое время спустя.

— Ну, немножко.

На самом деле он был прав, но Элизабет была так расслаблена, что этого не замечала. Его приглушенный смешок раскатился по ее коже. Ксандер поцеловал Элизабет, затем скатился с нее и пошел в ванную. Элизабет закрыла глаза.

Эйфория постепенно начинала проходить, и ее сознание наполнили воспоминания о тех днях, когда он бросил ее и каждое утро, просыпаясь, она мечтала, чтобы все это оказалось просто сном.

Элизабет вовсе не хотела снова это пережить. Ее чувства к нему уже приближаются к опасной отметке, и если провести вместе ночь, это может быть чересчур.

К тому моменту, когда Ксандер вернулся из ванной, Элизабет уже собрала всю свою одежду. Ксандер остановился и недоуменно посмотрел на нее. Элизабет, пытаясь изобразить беззаботность, сказала:

— Мне, пожалуй, стоит вернуться в свою комнату. Если Лукас увидит меня здесь, может получиться неловко.

Ксандер ничего не понимал и молча смотрел на нее, пытаясь догадаться, что происходит в ее голове. Только что ее глаза были полны желания, но сейчас ее лицо снова стало привычно непроницаемым.

То, что только что случилось, было восхитительно. Намного лучше, чем в его воспоминаниях — при том что и тогда это было прекрасно. Он чувствовал себя так, словно они были единым целым. Но Элизабет вела себя так, словно все произошедшее было всего лишь деловым обедом.

И тут на мгновение он увидел перед собой прежнюю Элизабет, чувствительную и наивную.

Да, ей лучше уйти. Прямо сейчас.

Ксандер сухо кивнул, и Элизабет, секунду поколебавшись, исчезла за дверью.

Ксандер перекатился на бок, взглянул на часы и чуть не подскочил: было десять утра. Он годами не вставал настолько поздно. Видимо, все эти бессонные ночи наконец ему аукнулись.

Он быстро принял душ, умылся и натянул старые джинсы и футболку.

Элизабет была в столовой, попивая кофе из чашки и что-то просматривая на телефоне. Напротив нее со стаканом молока и планшетом сидел Лукас.

Они оба посмотрели на него, когда он вошел. Лукас широко улыбнулся, продемонстрировав щербатый из-за смены зубов рот; улыбка Элизабет была несколько напряженной.

Как только Ксандер ее увидел, его сознание сразу же наполнили воспоминания о вчерашней ночи. Элизабет явно была на ногах уже давно, ее кудрявые волосы, еще мокрые после душа, торчали в разные стороны. Ксандеру вдруг стало любопытно, обута ли она и смыла ли уже тот кроваво-красный лак на ногтях.

Сделав над собой усилие, он сел в кресло рядом с Лукасом:

— Вы уже завтракали?

Лукас кивнул и сказал по-гречески:

— Я хотел пойти к тебе, но она не разрешила мне тебя будить.

Он не взглянул на Элизабет, однако Ксандер впервые не услышал в его голосе враждебности. Атмосфера между ними в кои-то веки была не сказать чтобы дружелюбной, но, по крайней мере, не натянутой.

— Говори по-английски, — сказал Ксандер, а затем осведомился, где няня Лукаса, Рейчел.