📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаПостоянное напряжение - Роман Сенчин

Постоянное напряжение - Роман Сенчин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 75
Перейти на страницу:

– Где лежит? – За мгновение я успеваю нафантазировать, что Наташа отравилась таблетками и сейчас в морге.

– Дома. Рвота, температура, – говорит Ольга Борисовна. – Мама ее заходила утром, сообщила вот… Спрашивала, надо ли бюллетень оформлять. «Да ладно, – говорю, – сейчас такой период, что всё равно – работает музей, не работает. За неделю – ни одного посетителя. Даже адресом никто не ошибся…»

Чувствую некоторое вроде даже разочарование, что у Наташи отравление случайное, и с удивлением понимаю: для меня не стало бы неожиданностью, если бы оно было намеренным.

– И не знает, говорит, на что грешить, – продолжается скорбный бормоток Ольги Борисовны, – все продукты такие стали, что… Контрафакт сплошной.

«А раньше никаких не было», – хочется ответить, но я лишь молча, сочувствующе киваю; спорить как-то глупо.

– Чайку попьете? – предлагает директриса. – У меня печенье есть. Посидим. Устала одна.

Соглашаюсь. Что ж, всё равно делать нечего.

Сидим в маленькой комнате. Раньше это была, наверное, каморка швейцара (или сторожа), а теперь – дирекция. Шкаф с папками, два стола. Ольги Борисовны и Наташи. На директорском – компьютер. На экране застыли карты. Игра «Косынка» или что-нибудь типа…

В девяностые Ольга Борисовна была известнейшим (да и, по существу, единственным) искусствоведом нашего города. Писала статьи в местную газету, боролась за памятники старины, устраивала выставки и творческие вечера, добивалась открытия этого вот музея. Но когда музей открыли, ее активность резко снизилась. Теперь она целыми днями сидит за столом, ждет посетителей, играет в безобидные компьютерные игры. Статей ее я давно не встречаю, выставок и вечеров почти не бывает. Судя по всему, получила она то, что хотела, и успокоилась. Или устала.

Щелкнул, вскипев, чайник. Ольга Борисовна наполняет две чашки, закрашивает пакетиком «Липтона» воду сначала в моей, потом в своей. Отжимает пакетик при помощи ложки, бросает в урну.

– Кладите сахар. Печенье вот.

– Спасибо.

Я замечаю городскую газету. Свежий номер.

– Можно глянуть?

Ольга Борисовна удивляется:

– Конечно! Что вы спрашиваете, как чужой…

Приятные слова.

Попиваю чай, листаю газету. На первых страницах разная пустая информация, интервью с первым заместителей мэра под названием «Работаем в штатном режиме». Еще новости: где-то трубу прорвало, у какого-то долгожителя случился очередной юбилей, кто-то из наших на региональной олимпиаде по физике занял второе место… Страница здоровья, страница с кроссвордом и анекдотами, некрологи и поздравления… Разворот объявлений. «Продаю», «куплю», «обмен», «ищу работу», «вакансии»… Выхватываю взглядом: «Бармен, кассир, посудомойка, официанты с 1.04.», «Официантки в летний ресторан. Отбор соискательниц с 15.03.», «Семья досмотрит пожилого человека за жилплощадь, порядочность гарантируем», «Напишу поздравления, адресы к памятным датам, юбилеям в стихах, быстро, профессионально», «Требуются менеджеры по рекламе»…

Кладу обратно.

– Да, – тут же вздыхает Ольга Борисовна, – читать совсем нечего… Кстати, слышали, – переходит она на жаркий полушепот, каким обычно делятся слухами, – в Ейске на стадионе изображение Богородицы обнаружили!

Ейск – городок неподалеку. Такой же летом шумный, а зимой полумертвый.

– В каком смысле изображение?

– Да в прямом. Мне фотографии показали… Может, конечно, монтаж опять, но… не знаю… В общем, летчики над городом пролетали и заметили. На стадионе, прямо на поле футбольном, – лицо, фигура… Как это сделано?.. Если правда, то… – Ольга Борисовна замялась, кашлянула, всячески показывая, что не хочет верить, но факты сильнее веры-не веры. – Понимаете, если не монтаж никакой, то – чудо. Ведь бывает же… Иконы плачут, мироточат…

Поеживаюсь. Как-то действительно страшновато сидеть в тесной комнатке вместе с женщиной, которая начинает нести бред… Видел я тот стадион в Ейске, бывал. Полуразвалившаяся постройка, гнилая трибуна, истоптанное, без травинки, поле… Какое изображение?..

Кошусь на часы. Около четырех. Допиваю чай.

– Спасибо, – готовлюсь подняться, – очень вкусно.

– Да посидите, – просит Ольга Борисовна. – Куда спешить…

– Надо еще… – на ходу придумываю, – магнитофон надо из ремонта забрать. Что-то там… Кассета не крутится.

– Жалко-жалко. Поговорили бы.

– Я зайду завтра. Или послезавтра. – Встаю. – А сейчас надо…

Директриса просительно смотрит мне в глаза. Смотрит снизу, и от этого взгляд особенно беззащитный. Спрашивает:

– Как думаете, правда это?

– Что, изображение?

– Да.

Пожимаю плечами:

– Не знаю. Не видел же… Надо увидеть.

– Я попросила сделать копии. Принесу… Ведь если правда, то это к чему-то. Перед испытаниями, перед бедами всякими такое обычно… Много примеров.

– Ну, может, наоборот, – пытаюсь успокоить, кажется, действительно слетевшую с нарезки директоршу (никогда не замечал за ней тяги к мистике, и вдруг такое). – Может, хорошее что-то грядет.

– Правда?.. Хоть бы, хоть бы… Нет сил больше в этой пустоте находиться… У Виктора Пелевина книга вышла недавно… Глупая книга, пустая, но подзаголовок точный – «Ни мира, ни войны». Непонятность такая. Тревога и пустота. Лучше бы уж, думаю… Нет, не надо!

Она стала входить в спор с самой собой. На лице ежесекундно менялось выражение, изо рта вылетали междометия, бессвязные реплики. И я, бормотнув «до свидания», скорей вышел на улицу. Сбежал с крыльца.

Направляюсь к набережной. Нужно побыть рядом с морем…

Нет, на самом-то деле я понимаю Ольгу Борисовну. Очень хорошо понимаю. Поэтому и испугался. Зайтись в разговоре, начать безудержно выплескивать тоску и томление кажется мне опасным, губительным, – можно в них захлебнуться.

Но отчего эти почти непереносимые, сводящие с ума тоска, томление, вечное ожидание худшего?.. Да, пусто в городе, да, скучно, да, зимой мы словно не на обочине даже, а где-то в кювете большой жизни, но вряд ли дело только в этом. Вряд ли…

По привычке двигаюсь к морю кратчайшей дорогой и оказываюсь опять на площади, где торчит Насибей.

– Во! Решился?! – Он хватает картонку и машет ею, раздувая угли. – Дава-ай, дорогой, я быстренько!..

Меня словно током шарахает бешенство, самое злое бешенство – смешанное с жалостью.

– Н… нет! – выкрикиваю. – Не хочу!

Поворачиваю налево, прыгаю по ступеням лестницы… Берег. По хрустящей гальке шагаю на север, к укромному месту, которое называют Камушки. Это участок у самого моря шириной метров двести, заваленный валунами. То ли природные они, а скорей всего привезенные когда-то для строительства набережной… Валуны разделяют галечный пляж и песчаный. Из щелей торчат ивы.

1 ... 15 16 17 18 19 20 21 22 23 ... 75
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?