Клуб диких ниндзя. Снегурочка с динамитом - Кирилл Кащеев

– Нашел время оглядываться, – буркнула Катька, отпихивая его в сторону, и ступила на холодную металлическую поверхность весов, бормоча:

– Косинская… – она чуть было не ляпнула: «Мурка», но в последнюю секунду успела сообразить: – Алла.

Снова не глядя на вставшую на весы девочку, полная медсестра кончиком пальца передвинула блестящие металлические гирьки по шкале. Стальная стрелка закачалась.

– 34, 200, весовая – тридцать пять килограммов, – бросила медсестра и отвернулась сделать запись.

Наглая Катька соскочила с весов – и тут же вспрыгнула на них снова.

– Косинская, Элла, – уже более уверенным тоном объявила она. И чего было вообще бояться, если эта тетка на людей даже не смотрит?

– Эта девочка здесь уже была, – монотонно сказала медсестра.

– Они сестры, близнецы, – вмешался Вадька.

– Штаны у них тоже близнецы? – внимательно разглядывая пятно на коленке Катькиных спортивных штанов, сказала медсестра. – Скажи своей сестрице, чтобы не считала себя самой умной и шла взвешиваться лично!

– Мы ей сейчас же скажем, – бросил Вадька, сдергивая Катьку с весов, и поволок ее сквозь толпу.

Ему вслед внимательно глядел Николай. И на лице его было написано разочарование. Словно он ждал чего-то важного, но так и не дождался. Увидев, что Вадька оглядывается на него, белорус круто повернулся и побежал к своей команде. Тесно сгрудившись, трое мальчишек и две девчонки зашептались о чем-то, бурно жестикулируя… и то и дело поглядывая Вадьке с сестрой вслед.

– Где мы возьмем мне сестрицу? – пропыхтела Катька, когда перепуганный Вадька потащил ее вон из зала. – Мне и брата-то много… Ты почему не взвесился, струсил?

– Дура! – огрызнулся на непонятливую малявку брат. – Видела, как этот Николай на нас смотрел? Не знаю, чего ему надо, но я у него на глазах взвешиваться не собираюсь. Сейчас тебя переоденем и идем в самый хвост. О, раздевалка! Найдем тебе другие штаны!

– Украдем? – вскрикнула Катька, выдергивая у него руку.

– Позаимствуем! Взвесишься – обратно положим! Давай, я в мужскую, ты – в женскую! – И он нырнул за дверь.

Катька наскоро заглянула в свою раздевалку, убедилась, что там шмоток нет, и вернулась обратно. Вадьки тоже все не было. Она подождала и наконец, не выдержав, сунула нос в мужскую раздевалку:

– Нашел что-нибудь?

– Нашел, – странным голосом ответил брат.

Катька шагнула внутрь… и ахнула. Брат стоял, держа на растопыренных руках черные спортивные брюки. Штанины свисали сплошными лохмотьями, словно… словно их собаки драли.

На скамейке, сложенные аккуратной стопкой, лежали еще четыре пары таких же драных штанов.

– А как же следующий поезд – через двенадцать часов? – жалобно протянула Катька, глядя на брата перепуганными глазами.

– Откуда я знаю – как? Автобусом, машиной, да хоть на дрезине, – скрывая переполнявшую его растерянность, пробурчал он.

Приглушенный стенами раздевалки, из зала зарокотал грозный голос:

– Тренеру Карташову подойти к медицинской комиссии. Тренеру Карташову немедленно подойти к медицинской комиссии!

* * *

– Говорю вам, они здесь!

– Где? Ты их видишь? – придерживаясь за притолоку – ее еще шатало, – Кисонька покрутила головой, оглядывала зал. Зал жил своей бурной жизнью. Толпа роилась все сильнее, обтекая квадраты татами. У стен наскоро ставили скамейки для зрителей. Вдалеке, на другом конце зала, у самых весов, кто-то держал лапу для партнера… Стойка у державшего была совершенно дурацкая, неудивительно, что он улетел от первого толчка. Кисонька с торжеством заключила: – Нет их! Я так и знала, что ничего не получится!

– А вдруг они уже взвесились? – нерешительно предположил Сева.

Кисонька испепелила его презрительным взглядом:

– При такой очереди?

– Вот и хорошо, что не взвесились, – рассудительно сказала Мурка. – Представляете, какие неприятности могут быть при подмене спортсмена? Так что мы пошли в хвост, а ты ищи ребят и тренера, – велела она Севе. – Скажешь, что мы уже сами… – И, все еще ступая слегка неуверенно, они двинулись к концу очереди на взвешивание.

– Может, сперва ребят найдем? Мало ли что? – неуверенно предложил Сева.

Но ни девчонки, ни Ромка не ответили, лишь Кисонька выразительно постучала по часам, намекая на отсутствие времени.

Сева с сомнением поглядел им вслед – нет, он очень хотел, чтобы они очухались, но… лучше бы это произошло чуть позже. Да и не очухались они еще толком – слабые, как котята. Не могли подождать, пока Вадька с Катькой вернутся! Нет, галдеть начали: «Все догадаются, что они – не мы, нас отстранят от участия…» Ну и где теперь ему ребят искать? Сева побрел сквозь толпу. Увидел знакомые Катькины хвостики, выбившиеся из-под кепки, черные спортивные штаны, белую футболку. Он протолкался вперед, ухватил девчонку за плечо.

– Slucham pana? – церемонно поинтересовалась совсем незнакомая девочка.

– Pszepraszam[6], – вспомнив общение с польскими «челноками», извинился он.

Девчонка кивнула и снова принялась прилаживать на ноги странные тапочки, не тапочки, непонятно что – без подошвы, зато плотно закрывавшие сверху пальцы и пятку. У самого выхода из зала сквозь толпу вроде промелькнули знакомые фигуры – Сева кинулся туда и еще успел увидеть, как те двое скрылись в раздевалках. Мальчишка остановился – не они, Вадьке с Катькой в раздевалках делать нечего. Он вернулся в зал и растерянно оглядел клубившийся вокруг народ, кляня себя за то, что не напомнил ребятам взять с собой мобилки. Сейчас что бы проще – позвонил, и все!

Над залом, резко усиленный микрофоном, зарокотал грозный голос:

– Тренеру Карташову подойти к медицинской комиссии. Тренеру Карташову немедленно подойти к медицинской комиссии!

Сева заметался в толпе. Потом круто повернулся и принялся отчаянно протискиваться к медицинским весам. Он просто чувствовал – неприятности, о которых все талдычили близняшки, организовались во всей красе.

* * *

…Кисонька ступила на весы первой:

– Элла Косинская.

– А, явилась все-таки, – проворчала медсестра, двигая гирьки по шкале. – Скажи спасибо, что я тебя судейской коллегии не сдала, и никогда больше так не делай.

– Спасибо, – на всякий случай сказала вежливая Кисонька и глубоко задумалась, что именно она должна никогда не делать. Мысли текли вяло, и додуматься никак не удавалось. Она сползла с весов, вместо нее на металлическую платформу влез Ромка. Потом шагнула Мурка…

– Косинская Алла…

– Вот страсть у тебя – по второму разу взвешиваться! – неожиданно для девчонки возмутилась медсестра. – Или у тебя еще одна сестра есть?