Зюзюка, или Как важно быть рыжей - Екатерина Вильмонт

– Я Зюзюка, а ты дура!

И она больше не отвечала на мои вопросы. Ну и пусть, усталая от нее.

Утром я увидела в окно, что Себастьяна выгуливает ВиталийМаркович. Значит, Егору не лучше. Как глупо, я не знаю его телефона, а онмоего. А звонить в дверь – только тревожить. Не буду. И я занялась уборкой.Какое удовольствие убирать новую квартиру, как вспомню свое отчаяние вродительских хоромах, превратившихся в результате в дом Эшеров… А тут полторачаса – и готово. И права, бесконечно права Алина – не надо пускать в доммужиков, ох не надо! Но я уже чувствовала какую-то ответственность за Егора. Ипозвонила Эмилии.

– Дашенька, – обрадовалась она. – Как вашидела?

– Спасибо, благодаря вам прекрасно. Мне так хорошоработается с Иришей.

– Она тоже на вас не нарадуется, говорит, что вы оченьпришлись ко двору.

– Эмилия Казимировна, я хочу спросить, у вас естьтелефон Егора?

– Разумеется! Но я…

Дело в том, что его вчера избили у нас во Дворе, вроде всеобошлось, но потом у него прихватило спину. Я хотела бы узнать, не нужна ли емупомощь… – отчего-то смутилась я.

– Даша, это безумие, нет, верх безумия!

– Что? – не поняла я.

– У Егора столько женщин…

– Ну и на здоровье, но… он, наверное, удивляется, что яне звоню, а я просто не знаю телефона.

– Дашенька, но если он сам не дал вам своего телефона…Как же я могу? Это как-то неприлично.

– Хорошо, тогда прошу вас, позвоните ему и спросите,как он себя чувствует и не надо ли ему чего. Вряд ли он хочет в таком состояниипоказываться своим бабенкам, а я просто соседка!

– Вы влюбились в него, Дашенька? Немудрено…

– Да боже меня упаси!

Странно, что она не стала выпытывать подробности избиенияЕгора и его чудесного спасения, она – как Зюзюка, все больше об амурахволнуется. Старая школа!

Через десять минут она позвонила.

– Даша, почему ж вы не сказали, что спасли Егора? Онпросто в восторге от вас! И сам попросил у меня ваш телефон. Вы позволите?

– Господи, конечно!

– Тогда он через пять минут вам перезвонит, я толькосообщу ему ваш номер.

Да, вот это воспитание! Цирлих-манирлих! Через пять минутдействительно позвонил Егор.

– Даш, привет!

– Как спина? Я видела в окно Виталия Марковича.

– О прогулках пока и думать не могу, по квартире струдом передвигаюсь. Но во второй половине дня должен приехать мой друг, онхирург, тогда и разберемся.

– Ты не голодный, тебе ничего купить не надо?

– Да нет, спасибо, заезжал муж моей сестры, все привези забрал Себастьяна.

– Бедный Себастьян!

– Ничего, он любит у них бывать. Они за городом живут,он там целый день на воздухе, в снегу валяется… Даш, еще раз спасибо тебе.

– Да ладно. Надеюсь, твой доктор тебя скоро на ногипоставит. Пока!

В пять часов я с чувством исполненного долга уселасьсмотреть «Свою игру». Вдруг в дверь позвонили. Кого черт принес?

В глазок я увидела какие-то цветы.

– Кто там?

– Откройте, пожалуйста, я от Егора…

Я открыла. На пороге стоял мужчина и держал в руках…здоровенную кадку с фантастической бело-розовой азалией!

– Ох, вот это да!

– Куда поставить? Горшок тяжеленный! Целый куст! –Он занес кадку в гостиную. – Послушайте, надо, наверное, под него что-топодставить, давайте, пока я здесь, а то вам не поднять.

Я вспомнила, что у меня есть огромное блюдо для плова,которое когда-то мне привез в подарок Кристинкин муж. Я никогда им непользовалась. Вот теперь оно пригодится!

– Ой, спасибо, я сейчас!

– О, это подойдет! Где будете ставить, азалия не любиттепла.

– Я знаю, вот тут лучше всего!

Он поставил кадку на блюдо, отряхнул руки, и только тут я нанего взглянула. Что-то в его лице показалось мне знакомым…

– Даша? – вдруг ахнул он. – Ты стала рыжей, ясразу и не признал…

– Ромка, ты?

– Я, Дашка, я!

Это был мой одноклассник, Ромка Лосев, безнадежно влюбленныйв меня в последних классах школы.

– Откуда ты взялся, Ромка? – вдруг страшнообрадовалась я.

– Да вот Егор позвонил, что спина болит, рассказал, чтососедка спасла его с помощью азалии, и просил по дороге найти самую большуюазалию. Даша, как я рад, ты стала еще лучше…

– Так ты хирург?

–Да.

– Я даже не знала, что ты поступил в медицинский.

– Ты никогда мной не интересовалась. А я вот знал, чтоты училась на филфаке, а потом замуж вышла…

– Ромочка, это было так давно, а ты изменился, такойстал… матерый, что ли…

– Дашка, тебе идет быть рыжей… – он вдруг протянул рукуи коснулся моих волос. Я вздрогнула. Его карие, чуть навыкате глаза, близорукоприщуренные, смотрели на меня с такой нежностью…

У меня вдруг тревожно застучало сердце.

– Что мы так стоим, заходи, Ромка, хочешь чаю или кофе?

– Хочу, конечно, хочу, но сперва надо осмотреть Егора,я же к нему приехал…

– Да, да, конечно, но потом обязательно приходи.

…С ума сойти, как меняет людей жизнь! Ромка в школе былтощим, некрасивым, правда, умным и развитым парнем. С ним никогда не былоскучно, однако девчонки взрослеют раньше, и я никогда не влюблялась водноклассников. А теперь это сильный сорокалетний мужчина, определенно оченьинтересный, с легкой сединой на висках и печальными карими глазами. Почему-то яразволновалась.

Егор тебе пригодится, предрекала Зюзюка. Может имелся в видуРомка? Нет, что же это за наказание – все время жить ожиданием любви? Я хочулюбви… Но не той, о которой трындит Зюзюка, а настоящей, как в книгах моегодетства, романтической, может, даже жертвенной, а что, я могу… мне еще непоздно… вон, Зюзюка рассказала, что бабушке было за пятьдесят, а мне толькосорок, и не зря я стала рыжей! А встреча через столько лет с человеком, окотором я и не вспоминала…

Может, я от отчаяния уже вообразила, что Ромка мнепонравился? Да нет, вон Егор мне тоже нравится, и вроде даже я ему нравлюсь, нодуша молчит, а тут такая вибрация… Нет, все не случайно в этой жизни, и,наверное, мы должны были встретиться с Ромкой, чтобы я наконец оценила его. Авдруг он просто обрадовался встрече с прежней школьной любовью? А теперь… Унего же наверняка есть своя жизнь, и вполне вероятно, что в ней не будет дляменя места? Вот не нашлось для меня места в жизни худородного дворянинаГермана. И вдруг в памяти снова всплыли слова Зюзюки, сказанные в ночь нашего сней знакомства. Дословно не помню, но она тогда сказала, что я без ее подсказкиупустила что-то важное в юности… Вот сегодня я уж точно с ней пообщаюсь!