Подружки - Патрик Санчес

— Неужели полицейские не потребовали, чтобы вы написали заявление?

— Ну, вообще-то у них не было такой возможности. Я смылась, когда они отвернулись. Понимаете, я была настолько выбита из колеи…

Мужчина засмеялся. Видимо, ему импонировала такая безответственность. Джина невольно улыбнулась, только сейчас заметив, что ее собеседник очень хорош собой. Внешне он был похож на Питера, но смуглее и с более резкими чертами лица. Джина подумала: что делает в ресторане мужчина в строгом деловом костюме в половине одиннадцатого утра?

— Что привело вас в «Рио Гранде» в такое время? — поинтересовалась она.

— У меня здесь встреча с клиентом и заодно ранний ленч. Мой клиент — приблизительно такой же фрукт, как и ваша леди с ножом. Я решил немного выпить, чтобы не сорваться при разговоре. После пары коктейлей я становлюсь невозмутим, как слон.

— Кем же вы работаете? — Джина опасалась, как бы вопрос не прозвучал бестактно, он должен был показаться лишь невинной репликой, призванной поддержать любезную беседу.

— Менеджером порнозвезд. Работаю на контрактной основе с совершеннолетними киноактерами и киноактрисами. Не смейтесь, это весьма выгодный бизнес, — серьезно ответил мужчина, по, увидев, как у собеседницы глаза полезли на лоб, расхохотался: — Шучу. Я занимаюсь финансовым планированием. Клиент, с которым я сегодня встречаюсь, — редкостная свинья. Его бизнес приносит прекрасный доход, но встречу он мне назначил в ресторане — хочет заодно запихнуть в себя все фахитас[9]и жареные бобы. Простите, мы с вами сидим, болтаем как старые знакомые, а я даже не знаю, как вас зовут.

— Джина, — представилась девушка, застигнутая этими словами врасплох: она украдкой взглянула на левую руку своего собеседника, желая увидеть, есть ли на ней обручальное кольцо. К ее облегчению, кольца не было.

— Очень приятно, я — Дэвид.

— Вы родом из округа Колумбия?

— Нет, я вырос в Коннектикуте, а в Вашингтоне поступил в университет. Лет пять назад закончил учебу и остался здесь работать.

— И где же вы учились?

— В университете Джорджа Вашингтона.

— Отлично. А я — в Американском университете. Какой же факультет вы закончили? — спросила Джина, чувствуя себя как на собрании университетского женского клуба.

— Экономический, специализация — финансовое дело.

— Как интересно, а у меня…

— О, вот и мой клиент, — перебил ее Дэвид.

Джина обернулась и, к своему ужасу, увидела в дверях ресторана Гриффина, одетого так же, как во время их первой встречи — белая рубашка, галстук, брюки от делового костюма и дурацкая кепчонка с надписью «Большой Г».

— Позову-ка я его к нам. — Дэвид уже собирался поманить Гриффина за их столик.

— Нет! — вырвалось у Джины. — Вы уж с ним сами тут… Может, в другой раз посидим все вместе. Я оставлю вам телефон. — Джина полезла в сумочку за ручкой, надеясь, что Дэвид не заметит, как у нее дрожат руки. Кое-как нацарапав свое имя и номер телефона на салфетке, она подвинула ее Дэвиду.

— Не буду отрывать вас от дел. Вам, наверное, нужно заниматься клиентом, и мне тоже пора, вот только допью коктейль. — Джина повернулась вполоборота к Дэвиду, чтобы Гриффин не рассмотрел ее.

— Хорошо… Был счастлив познакомиться с вами, — улыбнулся ее собеседник.

— Обязательно позвоните мне. Мы можем пойти куда-нибудь еще…

Дэвид положил на прилавок десятидолларовую банкноту и направился к своему клиенту, все еще стоявшему в дверях. Джина выждала несколько минут, сидя спиной ко входу, и повернулась, когда, по ее расчета?»!, опасность миновала.

— Черт! — воскликнула она, залпом допив остатки своей «Маргариты».

Поднявшись, Джина быстро пошла к выходу. Юркнув в машину, она сидела и удивленно покачивала головой, не зная, плакать ей или смеяться.

— Какая дурацкая случайность! — захлопнув дверцу, в сердцах проговорила Джина. — Кто мог предположить, что этот мерзкий пончик-переросток припрется именно в тот ресторан, где я в кои-то веки почти подцепила приличного парня? Ч-черт! — Она завела мотор и выехала со стоянки.

— Не говори мне ничего — ни единого слова, слышишь? — обратилась Джина к Ширли, сидевшей на пассажирском сиденье. После попытки ограбления банка, где рабсила Джина, прошло уже несколько часов.

— Подумаешь, большое дело!

— Ах, тебе этого мало? Да ты и не представляешь себе, что я пережила! Я, между прочим, уже второй раз сегодня общаюсь с полицией! Как ты могла, Ширли, как тебе в голову взбрело?!

— Мне взбрело в голову, что необходимо хоть немного заработать.

— Ширли, есть миллион способов зарабатывать деньги!

— Правильно, деточка, вот я и выбрала свой способ.

— Что значит — «свой способ»? Ширли, ты не заработала ни цента. Радуйся, что хоть в тюрьму не попала.

— Ну что ж, всякий план может сорваться. Повезет в следующий раз.

— Даже не пробуй. Еще раз отмочишь штуку вроде этой — и ищи деньги на залог где хочешь, я больше стараться не стану. Уму непостижимо… Ширли, скажи честно, зачем ты это затеяла?

— Дорогуша, ну успокойся, пожалуйста. Я посмотрела телепередачу о женщинах, которые сколачивают в Нью-Йорке состояния, и решила попытать счастья в Вашингтоне. Я подумала, что раз они так преуспели в купальниках, то я произведу сногсшибательный эффект, протирая лобовые стекла без лифчика.

— Ага, но гениальный план сорвался из-за сущей ерунды: появиться в общественном месте полуобнаженной значит нарушить законы штата.

— Кто же знал, что поднимется такой шум? Я-то собиралась повозить тряпкой по стеклам минут десять, заработать несколько баксов и сразу вернуться домой. Но мужчины в автомобилях начали бешено свистеть и кричать, чтобы я протерла им стекла. Они совали мне огромные деньги. Некоторые джентльмены давали даже двадцатидолларовые банкноты.

— А женщины? — съязвила Джина.

— Тоже свистели и кричали, правда, на свой манер. Какая-то старая курица обозвала меня Иезебелью. Что за манера употреблять допотопные ругательства…

— И тебя это не смутило?

— Стану я смущаться! Они мне просто завидовали.

— Да неужели? Им тоже хотелось полуголыми протирать «виндексом» стекла автомобилей? Вряд ли, Ширли.

— Ну, может, машины им мыть и не хотелось, но спорю на что угодно, они бы полцарства отдали за такие буфера, как у меня. — Ширли гордо выпрямила спину и выпятила грудь.

Джина прыснула. Иных людей ничем не проймешь. Она давно решила уживаться с Ширли так же, как с Гомесом. Читать нотации бесполезно обоим, они все равно поступят по-своему, и предостерегать их — пустая трата времени. Сегодняшняя выходка отнюдь не была венцом проделок Ширли: список нарушений общественного порядка тянулся за ней, как королевская мантия. Джина частенько мечтала, чтобы у нее была нормальная мать, которая одевалась бы в соответствии с возрастом, пекла пирожки и входила в родительский комитет.