КГБ. Председатели органов госбезопасности. Рассекреченные судьбы - Леонид Млечин

Политбюро и президиум Центральной контрольной комиссии (партийная инквизиция) сообщили всей стране о том, что троцкисты связаны с белой эмиграцией, с контрреволюционерами. Оппозиционеров обвинили в создании организации, готовившей военный переворот. Это уже не внутрипартийные споры, а антигосударственное преступление.

Оппозиционеры требовали опровергнуть это вранье. Председатель ОГПУ Менжинский признал, что «врангелевский офицер» — на самом деле агент ОГПУ. И Сталин это прекрасно знал. Но, как говорилось в заявлении лидеров оппозиции, дело сделано: «легенда о „врангелевском офицере“ гуляет по стране, отравляя сознание миллиона членов партии и десятков миллионов беспартийных».

В октябре 1927 года Троцкого и Зиновьева вывели из ЦК, их соратников исключили из партии. К концу 1927 года оппозиция была разгромлена. В течение года всех видных оппозиционеров, в общей сложности почти полтораста человек, выслали из Москвы в отдаленные города страны под надзор представителей ОГПУ. В 1929-м Менжинскому поручили организовать высылку Троцкого из России.

СОБОЛИНЫЕ ШКУРКИ И ТРАДИЦИИ РАЗВЕДКИ

20 декабря 1920 года Дзержинский подписал приказ № 169 «О создании Иностранного отдела ВЧК»:

«1. Иностранный отдел Особого отдела ВЧК расформировать и организовать Иностранный отдел ВЧК.

2. Всех сотрудников, инвентарь и дела Иностранного отдела ОО ВЧК передать в распоряжение вновь организуемого Иностранного отдела ВЧК.

3. Иностранный отдел ВЧК подчинить начальнику Особого отдела тов. Менжинскому.

4. Врид. начальника Иностранного отдела ВЧК назначается тов. Давыдов, которому в недельный срок представить на утверждение президиума штаты Иностранного отдела.

5. С опубликованием настоящего приказа все сношения с заграницей, Наркоминделом, Наркомвнешторгом, Центроэваком и Бюро Коминтерна всем отделам ВЧК производить только через Иностранный отдел».

Менжинский руководил разведкой с момента ее возникновения, тем более что 18 сентября 1923 года его назначили первым заместителем председателя ГПУ. Дзержинский все больше занимался хозяйственными проблемами, оставляя ГПУ на своих заместителей.

Вячеслав Рудольфович сыграл важную роль в том, что советская разведка в 20–30-х годах стала самой сильной в мире.

Преимущество разведки ВЧК состояло в том, что, во-первых, в нее пришли работать опытные люди — большевики, прошедшие школу подполья, конспирации, борьбы с царской полицией и тюрем. Во-вторых, первое поколение советских разведчиков состояло из людей, родившихся за границей или вынужденно проживших там много лет: они чувствовали себя за рубежом как дома или в прямом смысле дома.

И наконец, самое главное. До появления Советской России считалось, что разведка и контрразведка нужны только во время войны, а в мирное время их распускали, довольствуясь обычной полицией.

Немецкие спецслужбы вообще перестали существовать после поражения в Первой мировой. Соединенные Штаты до Второй мировой войны не имели разведывательной службы и стали создавать ее с помощью англичан лишь после начала Второй мировой войны. Англичане сократили штаты спецслужб донельзя, то же сделали и французы. И только аппараты ВЧК и советской военной разведки росли как на дрожжах. Этим и объясняются успехи в 20–30-х годах.

Ни одна другая страна не тратила на это столько денег и сил. Советская Россия считала себя в состоянии войны чуть ли не со всем миром, поэтому вполне естественно для нее было и вести подпольную войну по всему земному шару.

Первое поколение советских разведчиков во многом состояло из идеалистов, преданных идее мировой революции. Они шли в разведку не ради поездки за границу. Они служили делу, которое считали великим. Сначала они обратились за помощью к естественным союзникам — иностранным компартиям, но быстро поняли, что открыто действующий член коммунистической партии не может быть агентом: он на учете в полиции, и ему никуда нет ходу.

Тогда вербовщики советской разведки стали искать агентов «на вырост» — перспективную молодежь левых убеждений. Молодых людей, которые соглашались сотрудничать, убеждали не афишировать свои истинные взгляды и искать место в государственном аппарате, желательно в специальных службах.

Таких идейных волонтеров было недостаточно, поэтому искали и агентов, которые соглашались работать за деньги.

Вербовщики советской разведки, наверное, первыми сообразили, как удобно набирать агентов среди гомосексуалистов. Во-первых, те, кто вынужден вести двойную жизнь, умеют хранить тайну. Во-вторых, они легко находят интересующих разведку людей внутри гомосексуального братства: в постели выведываются любые секреты. В-третьих, в среде гомосексуалистов были распространены социалистические идеи. В Англии в 30-х годах братство гомосексуалистов-леваков называлось Гоминтерном.

Ценность таких людей разведка поняла, воспользовавшись услугами одного из знаменитых своих агентов англичанина Гая Берджесса, друга и соратника Кима Филби. Первым заданием Берджесса было завербовать сотрудника английского военного министерства, что Берджесс и сделал, вступив с ним в интимную связь.

Ветераны советской разведки искренне обижаются, когда о Филби и его друзьях пишут не в самых восторженных тонах. С профессиональной точки зрения Филби был гениален — что верно, то верно. Но, увы, подлинные документы из архива советской Службы внешней разведки рисуют Филби и его друзей в весьма непривлекательном виде.

Комплексы, вызванные сексуальными отклонениями, сифилисом, который тогда плохо лечили, семейными проблемами, обида на весь белый свет за то, что их не оценили, не признали, трудности с карьерой, желание тайно повелевать окружающими, — вот что привело целую когорту молодых англичан в сети московских вербовщиков. Не желая взглянуть правде в глаза, эта публика находила успокоение в мыслях о том, что все они служат великому делу.

Это был мир странных, незаурядных, неординарных людей. Романтики, которые запросто убивали недавних коллег. Бессребреники, занимавшиеся подделкой казначейских билетов. 20-е и 30-е годы были временем, когда в разведку шли и ради острых ощущений, убегая от серых и пустых будней. Благородная мужская забава, почище охоты на диких зверей!

Историю отечественной разведки специалисты ведут от Посольского приказа, созданного царем Иваном IV в 1549 году, когда еще не делалось различий между дипломатией и разведкой. При Иване Грозном начались и репрессии против разведчиков: в 1570-м жестоко казнили посольского дьяка Ивана Висковатого, заподозренного в измене и заговоре против трона. А ведь Висковатый умело приобретал «агентов влияния», которых уже в наше время так боялся председатель КГБ Владимир Александрович Крючков.

Царь Алексей Михайлович создал Приказ тайных дел, в ведение которого была передана и разведывательная деятельность. Любопытно, что Приказ тайных дел вскоре стал заниматься также и обслуживанием царской семьи, совсем как КГБ. Начальник спецслужбы, который состоял тогда не в генеральском звании, а был просто дьяком, сопровождал царя на охоту и богомолье. И, подобно генерал-лейтенанту Александру Васильевичу Коржакову, начальнику службы охраны Ельцина, приобрел при дворе необыкновенное влияние — даже подписывал за царя указы.