Дикарь с другой планеты - Анастасия Ригерман

Темные глаза прожигают меня насквозь, и я отворачиваюсь, сцепив зубы. Внутри все кипит от злости. Неужели он думает, что единственная ночь могла что-то изменить между нами? А вот и нет! Это было случайностью и огромной ошибкой. Я – все та же Дана с Земли, воспитанная высокоразвитыми нордианцами, а он – дикарь с Зирты, на которой по данным Межгалактической ассоциации разумной жизни даже не существует.

Не знаю, какой реакции он ждет от меня, но Тео тоже злится. Мужчина резко отстраняется, и решительно шагает к дереву, что-то вылавливая в самых его корнях. Я наблюдаю за ним, не понимая, что происходит. Даже чувство голода отступает куда-то на второй план.

Он возвращается, поваливая меня на тот же мягкий мох, которым совсем недавно я любовалась. Фиксирует руки, чтобы не дергалась.

«Неужели, решил повторить на трезвую голову без дурманящего компота?» – пролетает пугающая мысль, и я внутренне сжимаюсь.

– Нет! Нет! Пожалуйста, не надо, – умоляю я, только мужчина и не думает меня раздевать.

Вместо этого он поворачивает мою голову на бок, жестко фиксируя ладонью. Мерзкая полупрозрачная сороконожка в его руке трепыхается, перебирая лапками.

– Сейчас же убери эту гадость! – дергаюсь я, но Тео и не думает меня слушать, запуская ее прямиком в мое ухо.

Вот теперь я точно в шоке!

Шустрая дрянь ныряет в отверстие, проникая в мою голову. Хочется кричать, вытащить ее оттуда, но вместо этого я не могу даже пошевелиться, как парализованная. В нос разом ударяют сотни оттенков запахов, забавные светлячки, роящиеся перед глазами, загораются разными цветами, а еще голову наполняют чужие голоса, перебивающие друг друга, как если бы из ночного леса меня перенесли прямиком на оживленную площадь.

Ощущение такое, что все мои органы чувств разом сошли с ума. Даже привычная слюна во рту, и та стала какой-то другой на привкус. Мое тело тоже меняется, мышцы ломит, словно я вот-вот превращусь в чудовище.

– Что со мной происходит?! – едва слышно шепчут губы, а я не узнаю собственную речь.

Тео убирает ладонь, которой все это время крепко фиксировал мою голову, теперь ей же он ласково гладит меня по волосам.

– Зептея приняла тебя, Мейди, теперь ты одна из нас, – вполне различимо звучат его слова, только картинка стремительно тускнеет, и я проваливаюсь в темноту.

Когда я открываю глаза, вокруг все еще царит ночь. Или снова ночь. Кто знает, сколько я была в отключке? Я так и лежу под раскидистой кроной векового дерева на мягком мху, обложенная им со всех сторон на манер одеяла.

Пес расположился рядом. Стоит мне пошевелиться, он подскакивает с места. Холодный нос тычется в лицо, а по щеке со всей нежностью проходится шершавый язык. Я не уворачиваюсь, как сделала бы это прежде. Бог с ними, с кибернетическими слюнями на моем лице. После пережитого за последние дни это проявление заботы сродни невинной ласке.

– Брук, дружище, – поднимаюсь, обнимая пса. Хорошо, хоть он со мной рядом, иначе точно тронулась бы рассудком на этой «веселой» планете.

В голове все еще шумят чьи-то голоса, правда, они на порядок стихли и стали почти неразличимы. А вот с моим обонянием точно что-то не так. Делаю всего один вдох, набирая полную грудь воздуха, и распознаю при этом столько новых запахов, о существовании которых прежде даже не подозревала.

Неподалеку горит костер. Я и не приглядываюсь толком, сама не понимаю, как это выходит, но даже с этого расстояния вижу мельчайшие угольки, как если бы засунула голову в кострище. Я дергаюсь от испуга, а в моей голове оживают последние слова Тео, о том, что теперь я одна из них.

Знать бы еще, что имелось ввиду. Я что, теперь такой же оборотень, как и он? Только этого для полного счастья мне не хватало!

Дрожащими руками я исследую собственное тело, судорожно ощупывая лицо, грудь, бедра.

– Нет, никакое я не чудовище… – с успокоением шепчут губы.

Внешне мое тело осталось прежним. Лишь вышедшие из-под контроля органы чувств и ощущение пустого ноющего желудка, почти прилипшего к позвоночнику, настойчиво не дают покоя.

Заметив движение, Тео, рубивший до этого дрова, оглядывается в нашу сторону и неторопливо подходит ближе. Он обнажен по пояс. Крепкая грудь поблескивает от проступившего пота. Место ранения закрыто свежей повязкой – тут же подмечаю я, довольная тем, что мои труды не пошли насмарку. Хотя, какое мне до этого дело? Он уже взрослый мальчик, вот сам пускай о себе и заботится.

– С возвращением, – раздается мягким баритоном.

– Так говоришь, словно я могла не проснуться! – обиженно фыркаю, отворачиваясь.

Вообще, по натуре я человек довольно отходчивый, но после того, что он со мной сотворил… Простить такое даже при желании будет непросто.

– Могла. Но проснулась, – как ни в чем не бывало выдает Тео.

– Постой… Так мы теперь что, понимаем друг друга?!

Не знаю, как это возможно, вот так сходу выучить чужой язык, впитать его кожей, будто всю жизнь на нем разговаривала. В то же время это происходит, а я не верю собственным ушам.

– До тебя только дошло? – бесстыдно ухмыляется мужчина, и тут я не выдерживаю.

– Ты – чудовище! – набрасываюсь на него с кулаками. Со всей силой бью в твердую грудь, а он даже не сопротивляется, будто намеренно дает мне выплеснуть накопившуюся злость. – Разве кто-то просил меня спасать? А эта гадость в моем ухе? Зачем ты сделал это со мной?! Зачем?!

– Так было нужно.

– Кому нужно?! Я почти добралась до корабля. Мне всего-то и требовалась пара минут, чтобы отправить сигнал бедствия, и уже сейчас я смотрела бы на эту убогую планету из иллюминатора космолета, удаляясь все дальше и дальше.

– Зептея.

– Что?! – хмурюсь я, не понимая, о чем он вообще.

– Так называется эта убогая планета, неотъемлемой частью которой ты стала. Так понятнее? – он снова усмехается надо мной, сложив крепкие руки на груди.

Если честно, я вообще ничего не понимаю, но не спешу в этом признаться. Когда мы говорили на разных языках, он хотя бы старался казаться вежливым, а теперь… Теперь мне все больше хочется настучать ему по голове. Аж руки чешутся!

Я могла бы обижаться и дальше, но Тео принимается запекать на костре какую-то дичь, фаршированную травами. Учитывая мой обостренный супернюх, рот тут же наполняется слюной.

Вот же гад, знает, чем меня взять!

Скрепя сердце, я иду на мировую. В итоге, мы вместе ужинаем у костра, а я стараюсь помалкивать, хоть у меня в голове и роится добрая сотня вопросов.

Даже без соли и привычных специй еда кажется невозможно вкусной. Тео едва приступил к своей порции, он неторопливо пережевывает каждый кусочек, в то время как я с аппетитом обгладываю последнюю косточку. Наблюдая за мной, он еле заметно улыбается, а мне становится неловко за неожиданно разыгравшийся аппетит.