Черная смерть - Мстислав Константинович Коган

— Дак ведь у них в городе то вся зараза и осела, — сплюнул первый, — У нас почитай только хутор Зденека зацепило. Ух и страху тогда натерпеться пришлось. Несколько дней стоял вой на всю округу. А потом тихо как в могиле стало. Ну мы с Боголем, — он покосился на своего спутника, — решили сходить посмотреть, что там деется.

— И посмотрели, на свою блядь, голову, — выругался усатый, — Кто нас тогда дёрнул вообще туда тащится.

— Ты же и дёрнул, — кивнул ему русый, — Я тебе говорил, не надо, Боголь. Зачем оно тебе? А ты, мол, пойдем, посмотрим, вдруг жив кто и им подмога какая нужна.

— Затем Алеш, что не по людски это как-то соседей наедине с бедой оставлять.

— Ну да. Надо её ещё и в свой дом притащить, — перебил его первый, — Чтоб ентим не так обидно было. Ну да ладно. Кто старое помянет — тому глаз вон. Так бишь, о чём мы, милсдарь…

— Генри, — поправил его я, — и можно без «милсдарь».

— Так вот, значица, милсдарь Генри, — продолжил кмет, начисто проигнорировав мою просьбу, — Подобрались мы тогда к хутору Ольрика. Легли в кустах, смотрим.

— А там на подворье… всё семейство! — перебил товарища Боголь, — На карачиках стоит над трупом собаки склонившись.

— Руками рвут из неё куски мяса и в пасти свои пихают, — полушепотом добавил Алеш, — А потом одна из этих… Дочка мельникова. Ей восемь лет от роду было. Встаёт. Бредёт к плетню. И смотрит прямо на нас. Невидящим взглядом.

— У неё по лицу кровь течёт, между зубов кусок мяса торчит, она смотрит на нас своими бельмами. А потом как завоет. У меня ажно юшка в жилах застыла, — продолжил Боголь, — Рванули мы тогда с ним оттуда так, что только пятки сверкали. Не знаю уж, почему эти вомперы за нами не погнались. Должно быть боги уберегли.

— А на следующий день их хутор солдаты ордена пожгли, да и тварей всех перебили, — развёл руками Алеш, — На этом всё и закончилось. Но то у нас тут. Что творилось внутри городских стен — страшно подумать. Еслиб не солдаты ордена, так перемёрлиб все наверное. Но слава богам, его бойцы защитили нас от этой напасти.

— Выходит проблему чумы решил орден? — поинтересовался я, мысленно пытаясь прикинуть масштабы влияния этих засранцев в столицы. Складывалось впечатление, что они весьма и весьма немаленькие.

— И не только её, милсдарь Генри, — кивнул русой головой Алеш, — Они огнём и мечом вымели эту заразу из нашего дома. А потом, когда в городе разразился голод — растрясли церковную мошну, закупили зерно и начали раздавать его людям. Много душ они тогда спасли.

— Святые люди, — поддакнул Боголь, — У меня сын к ним пошёл. В послушниках сейчас ходит. Говорит, скоро его в воители веры посвятят. А там, глядишь, может и в рыцари ордена.

— Чтож, благодарю за беседу, — кивнул я, фальшиво улыбнувшись. Было желание плюнуть, причём прямо им в рожу. Приходилось себя сдерживать, — Так стало быть в город не пускают?

— Токмо, если вы не благородный или не гражданин, — поддакнул Алеш, — Так что вертайтесь ка вы взад, туда откуда прибыли. Ничего вам там не светит.

— Там посмотрим, — покачал головой я, — Ещё раз спасибо за добрый совет. Теперь мы вам должны. Ну а долг, как известно — красен платежом. Так вот, на вашем месте я бы в ближайшее время поменьше шастал по окресным полям и на ночь запирал двери со ставнями на крепкие и надёжные засовы.

— Это ещё зачем, — удивлённо посмотрел на меня Боголь.

— Затем, что ваших вомперов мы видели возле малых рифов. Целый отряд, голов в пятьдесят, перебили. Но кто знает, сколько таких ещё шастает по округе, — Я тронул пятками коня и ни говоря больше ни слова поехал дальше. Крестьяне молча смотрели нам вслед.

Копыта лошадей вновь застучали по доскам очередного моста. Где-то позади поскрипывали телеги. Изредка ржали лошади. Звучали окрики караванщиков, которые, похоже, опять не смогли поделить дорогу.

— Мда уж… — многозначительно бросила Айлин, когда мы отъехали от кметов на почтительное расстояние, — Спасителей блин нашли.

— А чему ты удивляешься? — я равнодушно пожал плечами, — Для местных орден — действительно спасители. Победили заразу. Накормили голодных. Большинству и в голову не придёт, что не убей эти засранцы большую часть магов и лекарей, эпидемию скорее всего подавили бы в зародыше, а голода и вовсе бы не случилось. Ну, а тех, кого всё же такая мысль посетит, можно заткнуть. Теми или иными способами.

— Да ну, — хмыкнула девушка, — Не могут же быть все такими тупыми.

— Ты знаешь, как правильно организовать севооборот? — покосился на неё я, — В какое время чистить скотину? Чем её комрить? Как лечить, если вдруг заболела? Что такое троеполье?

— Ну… Нет.

— Вот и я не знаю, — я слегка натянул поводья коня, который снова начал убегать вперёд, — А для них это элементарщина, не знать которую может только идиот. Мы просто получили разное образование, и у нас разный масштаб кругозора. А ведь именно он и определяет структуру мышления.

— Вот только это элементарная логическая цепочка, — возразила Айлин, — Ребёнок бы догадался, что корень проблемы был именно в действиях ордена.

— Для тебя. И может быть для меня. Но не для них, — я ткнул рукой в сторону полей, — Имей они тот доступ к знаниям, который имели мы, быть может для них это тоже не составило бы труда. Впрочем даже в нашем мире при общедоступности образования и доступе к любой информации по щелчку пальцев многие люди всё равно отказываются мыслить логически и верят во всякую херню. Богов, гадалок, мировые заговоры, вред от прививок и прочее подобное дерьмо, логически вообще никак его не обосновывая. У этих то хоть причина есть. Их спасли от тварей и дали пожрать.

— Ну… — задумчиво протянула девушка, — В чём-то ты прав. Пример не шибко удачный и больно уж утрированный, но… Ладно, что уж теперь. Мы их не их ни в чём не убедим и не переделаем. Давай лучше подумаем, как в город попасть.

— А чего тут думать? — хмыкнул я, — Я — благородный. У Яноша, как у представителя гильдии, наверняка есть допуск. Да и ты вроде из дворян, причём ещё покруче меня будешь. Из старших. К слову, давно уже хотел поинтересоваться — почему ты своим титулом ни разу не пользовалась.

— Это долгая история, — уклончиво ответила Айлин.

— У нас ещё полно времени, — пожал плечами я.

Над дорогой повисло неловкое молчание, нарушаемое лишь тихим щебетанием птиц и шелестом ветра, перебиравшего своими холодными пальцами густое травяное море. Солнце медленно тонуло за резными зубцами городской стены, разливая по округе свой тёплый, оранжевый свет. День догорал. Из кустов и овражков начали неторопливо выползать промозглые языки серых сумерек.

— Ну ладно, — наконец нарушила молчание Айлин, — История настолько же странная, насколько и банальная. Но ты сам попросил.

— Угу, — кивнул я слегка трогая пятками Гневко. Надо было прибавить шагу, а то мы рисковали не успеть до закрытия городских ворот.

— В общем, — девушка на мгновение задумалась, — История моего появления здесь была не совсем такой, какой я её описала. Вернее всё, что было до перемещения — правда. А вот после… В общем, я и впрямь очутилась в теле дочки какого-то барона. Буквально. Это было очень странное чувство, — Айлин замялась и как-то неуверенно посмотрела на меня, — Я будто украла чью-то чужую жизнь. Со мной здоровались, мне прислуживали, ко мне обращались. А я… Я вообще не понимала что происходит. Кто все эти люди и что они от меня хотят. Потом выяснилось, что у настоящей хозяйки этого тела были периодические провалы в памяти. Вот в один из таких, меня и записали ей на подкорку.

— Вот как, — хмыкнул я, — Знакомая история. Меня тоже записали на тело, потерявшее память. Только моё тело что-то забыло на скалах возле моря.

— Не перебивай, — поморщилась девушка, — Так вот, потом выяснилось, что эту самую баронессу через пару дней готовятся выдать замуж. Туда я естественно не хотела совсем. Чёрт его знает, что там был за человек, да и вообще это дикость — решать такие вопросы против воли человека. Но, как мне объяснила одна из служанок — отказаться я не могла. Так ведь решил «папенька». Который, кстати, ко мне так ни разу и не удосужился заглянуть за последующие два дня. И вот, в день так называемой «свадьбы» один