Тридцатилетняя борьба, или Новейшая история России - Валерий Евгеньевич Шамбаров

В Молдавии располагалась советская 14-я гвардейская армия. В ходе «раздела» ее части и вооружение были переданы Кишиневу. Военнослужащим предлагалось определиться до осени — приносить присягу Молдавии или выехать в Россию. Но та часть армии, которая стояла в Приднестровье, получила другой статус — «воинских формирований СНГ», сохранила подчинение маршалу Шапошникову. А в ночь на 2 марта противостояние прорвалось. Начальника милиции Дубоссар Игоря Слипченко вызвали ночью телефонным звонком из молдавской полиции. Выехавшую машину по пути расстреляли, Слипченко погиб. В этот же день отряд молдавской полиции напал на советский военный городок, захватил в заложники жен и детей офицеров. Но помогли приднестровцы, выгнали нападавших. Провели операцию по разоружению отделений молдавской полиции. Из личного состава 135 человек перешли в приднестровскую милицию, 188 бежали, один отстреливался.

15 марта власти Молдавии предъявили ультиматум — распустить ополченцев Приднестровья и сложить оружие. В противном случае угрожали расправой с семьями ополченцев. Депутат кишиневского парламента поэтесса Леонида Лари взывала: «Пусть у меня будут руки по локоть в крови, но я вышвырну оккупантов, пришельцев и манкуртов за Днестр, я их выброшу из Транснистрии, и вы — румыны, настоящие хозяева этой многострадальной земли, получите их дома, их квартиры вместе с мебелью… Мы их заставим говорить по-румынски, уважать наш язык, нашу культуру». Приднестровье отказалось выполнить ультиматум. Тогда действительно начался террор. Были нападения с изнасилованиями и убийствами жен и дочерей ополченцев. С правого берега Днестра стреляли то артиллерия, то снайперы, в том числе и по мирным жителям, машинам.

В такой обстановке Ельцин объявил, что переводит части 14-й армии из подчинения СНГ под юрисдикцию Российской Федерации. Но при этом они получили приказ «сохранять нейтралитет». Однако на помощь Приднестровью поехали добровольцы со всей России, из других республик. Широко откликнулись казаки — донские, кубанские, терские, присылали свои отряды. А 19–20 июня молдаване предприняли наступление. Их бронированные колонны ворвались в город Бендеры. Участвовали части полиции, армии, батальоны «волонтеров» (участники конфликта сообщали, что под видом «волонтеров» в операции участвовал румынский спецназ). Вторжение сопровождалось зверствами, грабежами. В эту ночь как раз были выпускные вечера в школах — и многие девчонки стали жертвами насильников. Этих фактов Молдавия и западное сообщество «не заметили». Ссылались, что заявления пострадавших подавались в правоохранительные органы Приднестровской республики, а ее юридически «не существует».

Завязались тяжелые бои. Приднестровские ополченцы и казаки были гораздо хуже вооружены. А командующий 14-й армией генерал Неткачев и ряд чинов его штаба поступили вполне «по-перестроечному». Начали подыгрывать кому казалось выгоднее — молдавскому руководству. Но большинство офицеров возмутились, объявили Неткачева предателем и вышли из его подчинения. Присягу России они еще не приносили, и многие вместо этого предпочли принести присягу Приднестровской республике. Иногда переходили на ее сторону целыми частями. Открывали для нее склады оружия, выводили танки, БТР. Другие пользовались первыми подходящими предлогами, когда молдаване их обстреливали или нападали, после чего отвечали со всей силы. Врагов погнали за Днестр.

Вот тут уж задергались «реформаторы» в Кремле. Ситуация-то складывалась опасная. В Приднестровье сохранился «кусочек СССР», жил по старым советским законам, туда стекались отовсюду патриоты, создавались вооруженные формирования. И армия выходила из повиновения изменникам, переходила на сторону патриотов! Процесс требовалось срочно брать под контроль. Министр обороны Грачев послал в Приднестровье своего доверенного, генерала Лебедя. Отправили его под видом инспектора, «полковника Гусева», но с тайными полномочиями. В 14-й армии контрразведчики сразу представили Лебедю доказательства измены Неткачева и его приближенных. Предателям немедленно предложили написать рапорта об увольнении. Неткачева отозвали в Москву (не уволили, дали должность в академии). Но и всех, кто сотрудничал с приднестровцами, из армии тоже убрали. Боеприпасы о вооружение собрали в бетонные капониры, взяли под охрану. Лебедь принял командование армией.

А Ельцин обратился к Молдавии с предложением о перемирии. Она упиралась, ее формирования возомнили себя крутыми вояками, лезли на разных участках, устраивали артиллерийские и минометные обстрелы. Но Лебедь правильно воспринял свою задачу — погасить конфликт — и грамотно выполнил ее. Были разведаны цели, и в ночь на 3 июля устроено «предупреждение». Дали один массированный залп 8 дивизионами артиллерии и 6 минометными батареями. Не по молдаванским объектам, а рядом, в 50 метрах от них. Но после этого большинство противников просто разбежалось и дезертировало. Остальные забились в щели, и их вывозили машинами скорой помощи (успокоив, что по этим машинам русские стрелять не будут). Тогда-то Молдова согласилась на перемирие. 21 июля ее президент Мирча Снегур и Ельцин в присутствии лидера Приднестровья Игоря Смирнова подписали соглашение о прекращении боевых действий. Для разделения сторон размещались 3100 российских, 1200 молдаванских и 1200 приднестровских военных. Начались переговоры о статусе Приднестровья, которые и затянулись до сегодняшнего дня.

Но замирили один конфликт — а продолжались другие. К Южной Осетии, сопротивлявшейся грузинским шовинистам, Горбачев относился с таким же осуждением, как к Приднестровью. Как только СССР прекратил существование, в январе 1992 г., осетины провели референдум, 98 % проголосовали за выход из состава Грузии и присоединение к России. Но и Ельцин их не поддержал. Мало того, вывел полк миротворцев, находившийся там. Тогда Южная Осетия провозгласила себя независимой республикой. А Шеварднадзе, хоть и занял место проходимца Гамсахурдиа, но в полной мере продолжил его политику, в том числе притеснений осетин и абхазов. В июне 1992 г. грузины развернули наступление на Цхинвал, захватили несколько сел.

Но Ельцин в этот момент отлучился в США. Замещал его вице-президент Руцкой. Воспользовался тем, что рычаги власти оказались у него, и рубанул по-военному. Приказал авиации нанести удар по грузинам, позвонил Шеварднадзе и пригрозил бомбежкой Тбилиси. Борис Николаевич, конечно, не похвалил своего заместителя. Но был уже вынужден продолжить миротворчество. Встретился в Сочи с Шеварднадзе, и было подписано соглашение о прекращении боевых действий. Южная Осетия оставалась в составе Грузии, но получала автономию, грузинские части из нее выводились. Для разделения враждующих сторон здесь размещались три батальона миротворцев — российский, грузинский и осетинский.

А едва затихло в Осетии, как заполыхало в Абхазии. Ее Верховный Совет 23 июля 1992 г. провозгласил независимость от Грузии. Правительство Шеварднадзе двинуло на абхазов войска, национальную гвардию. Разыгрались бои с применением артиллерии, танков, авиации. Грузины заняли столицу Абхазии Сухум и другие главные города, местные власти и их отряды отступили в Гудаутский район. Но в конце августа наступление грузин остановили. В Москве снова начались переговоры при посредничестве Ельцина, 3 сентября подписали соглашение. Оно было выгодным для Шеварднадзе, предусматривало «сохранение территориальной целостности Грузии», роспуск «незаконных формирований».

Но большинство абхазов таких