Загадка жизни и грязные носки Йоса Гротьеса из Дрила - Ян Паул Схюттен

Нападать и защищаться. Нападать и убегать. Нападать и прятаться. Так началась гонка вооружений между хищниками и их добычей, которая продолжается по сей день. Хищники обзавелись оружием (острыми зубами и когтями), добыча обзавелась шипами, щитами и панцирями. Панцири обеспечивали не только безопасность, но и прочность. И наконец, панцири и щиты еще и поддерживали мягкое тело. Благодаря хищникам жертвы эволюционировали до куда более удачных форм. Нынешние кролики, стало быть, должны благодарить тогдашних волков. И наоборот…

Прочные раковины возникают не вдруг. Но при всем своем удобстве и полезности они, собственно говоря, возникли по несчастью. Первые моллюски и ракообразные были совершенно беззащитны. Но помощь пришла от ежедневного меню. Дело в том, что они поедали пищу, в которой содержалось много кальция и минералов. Твердые частицы корма плохо выводились из организма и в конце концов вылезали на поверхность. И чем больше их становилось, тем лучше существо было защищено, тем легче могло выжить.

Единственная проблема с раковиной — ее тяжесть: моллюску приходится все время ползать по дну. Решение нашли наутилоидеи. Эти похожие на каракатиц животные имели продолговатую или закрученную раковину. Они могли наполнить ее газом и дрейфовать на поверхности воды, как воздушный шар. А если хотели опуститься на дно, закачивали в раковину воду. Необычайно удобный способ для хищника добраться в любое нужное ему место. Вот почему эти животные стали огромными. Некоторые вырастали до нескольких метров в длину. Ни одно животное не имело ни малейших шансов одолеть эти машины для убийства; более-менее против наутилоидей могли выстоять одни только аммониты. Правда, они и были очень похожи на наутилоидей.

Твердая прочная раковина удобна как защита. Но панцирь, повторяющий движения тела, еще удобнее. Животных с таким панцирем мы называем членистоногими. Подвижный панцирь сделал членистоногих столь же успешными, как наутилоидей и аммонитов. Их было множество разных видов и размеров, от крошечных до гигантских. Моря кишели этими существами, тварями и чудовищами. И кстати, кишат до сих пор. Креветки, раки, пауки и мокрицы — все это членистоногие. Но некогда существовала и другая группа, которой на Земле больше нет, — трилобиты. Трилобиты немного походили на мокриц, хотя порой достигали больше метра в длину.

Найдены тысячи ископаемых трилобитов. Не только потому, что они встречались в неимоверных количествах, но и потому, что благодаря панцирю могли оставить превосходный отпечаток. Вот почему мы много о них знаем. Некоторые трилобиты ползали в иле и ничего видеть не могли. Другие ильные трилобиты точно знали, что происходит над ними, потому что глаза у них располагались на стебельках. Третьи вообще не имели глаз. Они жили на такой глубине, где совершенно ничего разглядеть невозможно, поскольку свет солнца туда не проникал. Трилобиты относились к числу самых успешных животных на Земле и тем не менее внезапно вымерли. Как это случилось, по-прежнему великая тайна, потому что эти животные, собственно, имели все необходимое. Они немножко походили на самых успешных существ современности — насекомых. Можно, пожалуй, даже назвать их предшественниками насекомых. Только, конечно, под водой.

Тогдашние трилобиты, стало быть, имеют кое-что общее с теперешними насекомыми. Но с каким тогдашним животным связаны мы, люди? От какого животного мы происходим? От смертоносных наутилоидей? От суперопасного аномалокариса? Уж наверно, не от тупой кимбереллы, а? Не-ет, дело обстоит намного хуже; наши ближайшие предки — оболочники, которые больше всего похожи на дрожащие мешочки желе. Ничего не поделаешь: наши гены на целых 80 % совпадают с этими совершенно невзрачными созданьицами…

Когда смотришь на взрослого оболочника, это кажется совершенно невозможным. Однако у его личинок есть то же, что и у нас, людей, — позвоночник. Когда животные взрослеют, позвоночник исчезает, но у молоди его хорошо видно. Наш позвоночник — один из важнейших компонентов тела. А происходим мы, выходит, от этакой трепещущей пробирки, которая в лучшем случае чем-то смахивает на цветок. Только не воображай, что ничего хуже быть не может. Ведь далее некоторые оболочники эволюционировали в миксин. А с ними у нас общего еще больше.

Миксины, без сомнения, самые слизистые существа на Земле. Эти длинные бесчелюстные позвоночные защищаются от опасности, вырабатывая огромное количество слизи. Слизь разбухает и от соприкосновения с водой образует толстый защитный слой. Например, одна миксина своей слизью способна превратить воду в большом ведре в настолько густой пудинг, что ведро можно перевернуть вверх дном и он оттуда не выпадет. Вот от такого-то сгустка слизи мы и происходим. Впрочем, есть и хорошая новость. Из миксин возникли первые настоящие рыбы — с жабрами. Вот, стало быть, ближайшая родня. Слава богу.

Моллюски и членистоногие имели наружный скелет. А у рыб, птиц, рептилий и млекопитающих костяк внутри. И так гораздо удобнее. Этот новый элемент создал, например, самого опасного хищника, когда-либо обитавшего в океане, — мегалодона. Десятки миллионов лет этот вид акул сеял в морях страх и ужас. Вымерли мегалодоны примерно 11 тысяч лет назад, чему можно только порадоваться. Эта тварь была размером с рейсовый автобус, а пасть у нее была такая, что она могла бы целиком проглотить корову.

С мегалодоном у нас, опять же, много общего. Акулы — самые древние рыбы на Земле. И мы им родня. Если присмотреться, то в нас есть много чего от рыб…

После перехода от неживого к живому выход из океана на сушу, пожалуй, величайшее событие из всех, какие когда-либо происходили. Минули миллиарды лет, прежде чем некоторые морские животные (и растения) сменили знакомую, надежную воду на сушу и воздух. Что до растений, можно, пожалуй, приблизительно представить себе, как все происходило. Иные растения до сих пор живут наполовину в воде, наполовину над водой. У улиток и червей здесь тоже нет проблем. Они встречаются и в море, и на суше, причем те и другие похожи друг на друга как две капли воды. А если учесть, что мокрица дышит жабрами, то не приходится удивляться, что происходит она от морского животного. В некотором роде это современный трилобит.