Дикий мир нашего тела. Хищники, паразиты и симбионты, которые сделали нас такими, какие мы есть - Роб Данн

Все мы хотим, чтобы современная медицина была эффективна и основана на знаниях. В незапамятные времена врачи Древнего Египта и империи инков лечили некоторые болезни и травмы мозга, проделывая отверстия в черепах больных[34].Иногда это помогало. Иногда пациент умирал со сверлом в голове. У каждого хирурга бывают удачные и неудачные дни, но в идеале мы хотим знать, что предопределяет удачу, и сознательно использовать это знание для улучшения возможных исходов. Случай Деборы еще раз показывает, что единственное, что мы знаем о многих методах лечения, – это то, что они помогают… иногда. Мы до сих пор думаем, что наш организм – это машина, в которой надо что-то подкрутить здесь, подправить там и смазать детали какими-нибудь химикатами, чтобы этот механизм снова работал как часы. Но дело в том, что наш организм – не машина. Это сложная структура, развивавшаяся в тесном окружении таких же сложных структур – диких биологических видов, организмы которых, несмотря на видимые успехи медицины последних нескольких столетий, остаются для нас загадкой. Нам нужна дополнительная информация, но больше всего мы нуждаемся в информации об эволюционных и экологических условиях, которые привели нас в тупик, где мы сейчас и пребываем с нашими новыми недугами.

Чаще всего мы лечим такие сложные заболевания, как болезнь Крона, лекарствами, устраняющими лишь симптомы, но это то же самое, что пытаться пальцем заткнуть течь в плотине и тем самым спасти ее от разрушения. Следовательно, когда возникает вопрос о допустимости лечения глистами таких заболеваний, как болезнь Крона, сахарный диабет и многие другие, мы оказываемся, фигурально выражаясь, на Диком Западе времен пионеров. Мы так мало знаем, что научно-медицинское сообщество не может дать ответы на насущные вопросы. Естественно, глисты – это отнюдь не панацея. Заражение глистами полезно далеко не для всех. Джаспер Лоуренс считает, что его лечение оказывается эффективным приблизительно у двух третей больных, но эта оценка ненадежна, так как некоторые пациенты, уезжая домой, просто исчезают из его поля зрения. Дебора Уэйд, беседовавшая с пациентами Джаспера, думает, что его лечение помогает в семидесяти процентах случаев. Некоторые из этих больных рассказывают истории о поистине чудесных исцелениях. У двоих больных с рассеянным склерозом полная ремиссия продолжается уже два года. Многие аллергики и астматики вообще считают себя практически здоровыми. С другой стороны, есть пациенты с теми же заболеваниями, которым лечение Лоуренса не помогло. Например, оно не помогает больным с неспецифическим язвенным колитом. Дебора Уэйд общается с несколькими пациентами с болезнью Крона. Трое из них, как и Дебора, вначале чувствовали себя значительно лучше, но через полгода – видимо, из-за гибели глистов – состояние их вновь начинало ухудшаться, и требовалась новая глистная инвазия.

Несмотря на то, что у Деборы Уэйд эффект лечения оказался нестойким и противоречивым, она свято верит в своих глистов и продолжает регулярно себя ими заражать. Сейчас большую часть времени она неплохо себя чувствует. Правда, у нее появились новые симптомы, причины которых ей неизвестны, но то же самое могло случиться и вследствие применения новых методов официальной медицины. Дебора и другие ее товарищи по несчастью продолжают ждать результатов научных исследований. Как сказала мне сама Дебора, «все это очень ново, и мы сами не знаем, что делаем. Мы даже не знаем, будет ли нам лучше от продолжения лечения». Никто не знает, с какой регулярностью надо производить повторные заражения глистами. На эту тему проводятся исследования, но идут они, по мнению Деборы, слишком медленно. Ноттингемское исследование, в котором она хотела принять участие, уже закончено, но результаты его пока не опубликованы.

Доктор Дэвид Притчард, биолог, руководящий этим исследованием, продвигается вперед с некоторым беспокойством. Притчарда очень тревожит тот факт, что многие люди уже подверглись этому новому лечению до того, как стали поняты его механизмы. Однако учитывая, что очень мало профессиональных ученых-медиков занимается проблемой лечения аутоиммунных заболеваний с помощью глистов в надлежащих условиях, надо полагать, что пациенты, берущие собственную судьбу в свои руки, в целом поступают разумно. Помимо терапии Лоуренса и Ноттингемского исследования, существуют еще несколько исследований такого рода, проводящихся сейчас в Эдинбурге и Лондоне; есть работы Вейнстока в Соединенных Штатах и новый проект в Австралии. В Мексике есть еще два места, где проводят лечение глистами, – фирмы «Овамед» и «Вормтерапи». Последней руководит Гарин Альетти, один из бывших сотрудников Лоуренса, отделившийся от своего наставника.

Правда, в одном доктор Притчард несомненно прав: то, что творится к югу от американо-мексиканской границы, – сущая дичь. Никто не знает, чем занимается Джаспер Лоуренс, и назвать его деятельность научным экспериментом тоже невозможно. Другими словами, отсутствует контроль, нет мониторинга результатов и нет сравнения с больными, не получавшими лечение.

Итак, что вам делать, если у вас болезнь Крона? Есть ли у вас надежда, если вы страдаете аллергией, сахарным диабетом, язвенным колитом или рассеянным склерозом? Сейчас уже ясно, что эти болезни каким-то таинственным образом связаны с паразитами, но природа этой связи остается неизвестной. Возможно, нам надо каким-то образом вернуться в прошлое, но прошлое безвозвратно миновало, а значит, нам предстоит придумать какой-то новый способ восстановления прежних элементов жизни. Другими словами, нам надо одомашнить червей, сделать эффект от их введения более предсказуемым, а последствия его более контролируемыми. Пока что у тех, кто страдает заболеваниями, связанными с отсутствием паразитов, заболеваниями, которые не поддаются современному научному лечению, есть несколько вариантов решения проблемы. Что бы я сам стал делать в такой ситуации? Вероятно, я попробовал бы пройтись босиком по самым грязным местам в какой-нибудь стране третьего мира, но я тщательно выбирал бы такую страну. А может, мне уже повезло, так как я много путешествовал и ходил босиком, и у меня в организме уже живут какие-то глисты. Идеального выбора здесь быть не может. Есть суровая и грязная реальность нашей древней истории, с которой мы связаны таким множеством нитей, что не можем распутать этот клубок – по крайней мере, пока.

Урок, преподанный нам червями, заключается в том, что старая медицинская модель, согласно которой мы должны избавиться от всяких остатков дикой жизни внутри нашего тела, является ложной. Основные системы нашего организма, включая иммунную, лучше всего работают в присутствии других живых видов. Мы не просто хозяева в отношении других видов, мы тесно связаны с ним биологически, и для нашего тела границы между «ими» и «нами», границы между «добром» и «злом» сильно размыты и смазаны. Глисты – это только начало. На поверхности нашего тела и в недрах нашего организма живут тысячи разных биологических видов. Это настоящая страна чудес – причем живая страна. Микробов на нашем теле больше, чем было бизонов на Великих равнинах в лучшие годы. Этих микробов на самом деле даже больше, чем наших собственных клеток. Каждая из этих бактериальных клеток очень мала, но, вероятно, очень важна для нашей жизнедеятельности и для нашего здоровья. К бактериям мы теперь и обратимся.