Убийственная стрижка - Эллен Байеррум

Выкройки тетушки Мими производили такое же впечатление на Лейси.

— Моя двоюродная тетка — ненормальная старуха, — часто говаривал отец. Но Лейси никогда не думала так о Мими. У нее хранилась фотография двадцатипятилетней Мими, сделанная в сорок пятом, в конце войны. Влияние Голливуда было очевидным в томном взгляде и призывно разметавшихся волосах. Мими смотрела на мир со счастливым ожиданием и легким намеком на свою легендарную «странность». Лейси всегда была ближе к Мими, чем к остальным членам семьи.

Под воздействием фильма тридцать девятого года «Мистер Смит едет в Вашингтон» с Джимми Стюартом в главной роли Мими снова изменила фамилию на Смит. Семейство было в шоке.

— Никто не меняет фамилию на Смит! Только преступники называются Смитами! — бушевал отец. Но Мими была неумолима. Смит она была раньше и останется таковой до конца.

В начале войны она покинула дом и переехала в Вашингтон, став в глазах семьи не хлопотливой хозяюшкой, а подозрительной авантюристкой, после чего ее репутация была окончательно испорчена.

— Совершенно спятила, психопатка чертова, — отзывался о ней отец. Стивен Смитсониан высказывался только в тех случаях, когда хотел подчеркнуть очевидное или повторить мнение окружающих. При этом он, как правило, ошибался. — Мими Смит никогда не закончила ни единого гребаного дела в своей жизни, — добавлял он.

Вообще-то Мими иногда удавалось дошить платье-другое. Во время Второй мировой войны правительство, поощряя патриотический пыл, призвало переделывать старую одежду, чтобы сэкономить ткань, необходимую для военных нужд. И Мими приняла вызов. Пока ее брат, дед Лейси, храбро сражался на фронте и после одного сражения был объявлен без вести пропавшим, Мими вытащила из шкафа его лучший синий саржевый костюм и переделала на себя. Выкройка из популярного журнала «Шей и чини для победы» все еще лежала в сундуке вместе с древней правительственной публикацией. Когда оказалось, что ее брат все-таки выжил и вернулся домой, мечтая поскорее надеть шикарный синий костюм, разыгралась настоящая драма. Бедняга пришел в бешенство, увидев, как распорядилась его лучшим нарядом Мими. И злился на сестру до конца жизни, хотя та пыталась объяснить, что переделала костюм в память о нем, когда все считали его погибшим.

Одна Лейси прекрасно себя чувствовала в обществе старушки и в окружении ее темной мебели и ярких красок. И старалась проводить летние каникулы в Джорджтаунском доме Мими Смит, отдыхая душой от хаоса оранжевого с желто-зеленым и дешевой сосновой мебели, навязанной семье матерью. Кроме того, у Мими была своя библиотека.

Лейси наткнулась на сундук еще в пятнадцать лет, когда приехала в гости к Мими. Большой, черный, перехваченный кожаными ремнями. Такой же волнующий, как пиратский сундук с кладом. И он стоял на чердаке, который Лейси тоже обожала. Родительский одноэтажный дом в Денвере не имел тайных уголков, которые хотелось бы облазить. Ни подвала, ни чердака, ни клада.

— Ну, открой его, Лейси, если так уж любопытно.

Лейси почти боялась, что сундук не оправдает ее ожиданий. Замок туго поддавался, и крышка открывалась со скрипом. Но ее не разочаровали бесчисленные выкройки и разрезанные ткани. Сундук оказался неисчерпаемым источником чудес. Старое полотно, шерсть, бархат и потрясающая новая ткань тридцатых — искусственный шелк. Материалы, хранившиеся годами на сухом чердаке, ничуть не пострадали, разве что немного пахли плесенью. И — о чудо! — все выкройки соответствовали размеру Лейси.

— Я ни за что не рассталась бы с ними, — твердила Мими. — Сама не знаю почему. Может, хранила их для тебя.

Каждый раз, навещая Мими, она просила разрешения покопаться в сундуке. Мими, старая пиратка, стала ее проводником. Они так и не добрались до дна, поскольку каждый раз Мими принималась рассказывать Лейси истории о свиданиях, танцах и кинозвездах, чьи наряды служили образцом для подражания. Интереснее всего, что эта одежда была предназначена для реальных женщин. Женщин с реальными фигурами. Женщин с красивыми формами. Женщин сильных и женственных. Женщин коварных и умных. Женщин с бюстом, бедрами и талией. Женщин вроде нее.

— Они ведь не подойдут твоей тощей дылде сестрице, верно? — смеялась Мими.

После смерти Мими оставила сундук Лейси вместе с книгами, мягким бархатным диваном и столовым гарнитуром вишневого дерева. Родители посчитали сущим вздором попытки Лейси объяснить, что эти вещи стоят больше, чем старый фарфор и кухонная посуда, завещанные ее младшей сестре, высокой худощавой Чериз, которая мгновенно выставила свое наследство на гаражную распродажу[20].

— Интересно, — допытывалась мать, — что ты собираешься делать с этой ужасной рухлядью?

— Реставрировать, любить и лелеять.

— Может, миленький ситец в желто-оранжевый горошек немного оживит эту развалину, которую ты называешь диваном? — предложила мать, обожавшая декор в стиле ресторанов фаст-фуд. И пришла в ужас, когда Лейси выбрала дорогой сапфирово-синий бархат для дивана и дамаск в розово-синюю полоску для стульев из столового гарнитура.

— Что ж, поскольку ты все равно в Вашингтоне, мне хотя бы не придется видеть все это, — заявила она в заключение.

Увы, талант к шитью не передался вместе с сундуком. Но Лейси нашла в Арлингтоне портниху, которая дошила для нее несколько платьев. Алма Лопес умела незаметно смягчить или даже убрать наиболее очевидные приметы того времени вроде гигантских плеч, оставляя общий стиль эпохи неприкосновенным. Лейси начала с черного облегающего платья и изумрудно-зеленого болеро с черной отделкой конца тридцатых. К платью полагался длинный черный с зеленым кушак, несколько раз обертывавшийся вокруг талии. Классический фасон тех лет, немного отдававший иронией, светившейся в деталях. Узнав о том, что Лейси носит одежду Мими, мать, предпочитавшая спортивные костюмы кислотных тонов, пришла в ужас, чем втайне порадовала дочь.

— Лейси, что подумают люди, увидев тебя в этих клоунских платьях?

— Посчитают меня оригинальной, мать.

Да пусть считают хоть психопаткой, мне наплевать.

К сожалению, Лейси было не по карману шить больше, чем пару-тройку платьев Мими в год. Но каждый раз, когда на душе было паршиво, она рылась в сундуке и находила что-то новенькое. Сундук постепенно пустел, а Лейси обзаводилась уникальным гардеробом.

После кошмарных событий недели Лейси решила, что настроение лучше всего исправит вечернее приталенное платье с V-образным вырезом и широкими рукавами. Мими прикрепила к выкройке фото Риты Хейуорт в свете прожекторов, года 1939-го. Платье казалось шикарным, и Лейси уже успела сочинить многообещающий сценарий.

Уютный маленький клуб вдали от протоптанных дорог. Оркестр начинает играть старую мелодию с блюзовым ритмом, и внезапное появление красавца повесы…

Размышления прервал стук в дверь. Возможно, соседка с почтой. Редкий день проходит без того, чтобы почтальоны не перепутали ящики.