Пленница бандита - Юлианна Орлова

— Помни об этом, когда в следующий раз позволишь себя касаться, — он схватил меня за горло, нет, не сильно, но стоило только сжать силнее, и он бы придушил меня не напрягаясь. — Завтра свадьба моего лучшего друга, ты поедешь со мной…

— Не поеду, — выплюнула ему в лицо. — Ты сказал, что не трогал моего отца, а его нет дома, что ты с ним сделал? — выкрикнула, еще раз ударив его в грудь.

— Тон убавила, не зли меня, Мира, я уже позволил тебе слишком много. И, если я сказал, что на свадьбу ты поедешь со мной, значит так оно и будет. Хватит. Хочешь видеть отца целым и невредимым, отныне будешь делать только так, как я сказал и я в последний раз позволил повысить на себя голос.

Хватка на горле ослабла, а после он и вовсе отпустил меня и вышел из комнаты, хлопнув дверью. У меня сил не осталось, и я просто сползла по стеночке, понимая, что больше просто не выдержу.

МИРОСЛАВА

Я не сомкнула глаз. Каждый шорох стал каким-то болезненным напоминанием о том, что Леша мог бы вернуться и продолжить. Ну до чего же дойти, чтобы избивать человека просто за то, что тот ко мне прикоснулся. Одержимый ублюдок! И я ведь не при чем, что я могла сделать против мужской силы? Зачем все настолько перекручивать?!

Объективно, именно потому что провела ночь в волнении и без сна, с утра я смотрелась не лучшим образом. Опухшая, уставшая и не выспавшаяся. На голове колтун из спутавшихся волос, но я пригладила непослушную шевелюру пальцами и стянула волосы в незамысловатый хвостик с кучей петухов.

На кухне ждал сюрприз.

— Слава, а ты приготовишь блинчики? — Артем сидел за столом, сложив ручки перед собой, и терпеливо ждал хоть кого-то. Я в который раз удивилась сдержанности мальца. Другой бы уже пришел и стал требовать, а этот тихонько сидел в кухне и неуверенно спрашивал, приготовлю ли я ему блинчики.

Несмотря на очевидное полное отсутствие любви со стороны матери, Артем рос, на удивление, спокойным ребенком, не нуждающимся в лишнем порицании. Он словно готов был обнять весь мир.

— А ты чего не спишь? — подошла к нему и чмокнула в лохматую головку.

— Кушать захотелось… — поник, отводя от меня взгляд.

— А чего не пришел ко мне?

Обычно ведь дети сигнализирует о своих нуждах? Или я вообще ничего не понимала в детях…и оценивала ситуацию через призму своего детства. Я помнила наверняка, что частенько приходила к маме с папой с утра, если болел животик, хотелось кушать, было страшно. Да что угодно. Я была любимым ребенком, меня никогда не ругали за такие «несанкционированные вторжения».

— Нельзя ведь будить, если мне вдруг чего-то хочется.

От шока не нашлась даже, что ответить…Я была на все сто процентов уверенна, что это слова не ребенка. Не мыслят так дети, тем более, с такой-то матерью. Там все очевидно. Неужели она настолько бессердечная тварь? Страшно представить, что еще она вкладывала в голову бедного ребенка. С неокрепшей психикой малец мог уже травмироваться с долгоиграющими последствиями

— А чего не взял ничего с холодильника? — Конечно, можно было бы и не спрашивать, я догадывалась о возможном ответе…

— Я не знал, можно ли…

Точное попадание в цель. Я не психолог даже близко, так что для меня это все какой-то отвратительный кошмар наяву. Не было ни единой мысли, как сделать так, чтобы вложить ему новые понятия о том, что является нормальным, так что решила просто обсудить. В лоб.

— Что значит не знал, можно ли? Артем, тебе можно все брать и все есть. Пожалуйста, если ты голодный, не жди никого, просто бери все, что видишь, и кушай. Это нормально.

Малец смотрел на меня такими глазами, что казалось, я ему новый мир открыла. Но ведь это абсолютно очевидные вещи!

— Спасибо, Слава. Ты хорошая!

— И ты хороший, малыш, — ответила сипло. Глаза щипало от непролитых слез.

Он обнял меня, сжимая маленькими ручками в крепких объятиях. За этой картиной нас и застал Леша. Я повернулась на шорох и увидела, каким взглядом он наградил нас с Артемом. Ничего похожего раньше за ним не наблюдала. Сейчас на дне голубых глаз были трепет и нежность, не скрытые за привычной маской одержимости или злобы.

— Доброе…утро, — выдавила из себя, продолжая сжимать Артема в объятиях.

— Папа! — малыш вырвался и побежал в сторону Леши. С такой радостью встречал мужчину, что сердце болезненно сжалось.

Артему просто нужна нежность и любовь родителя. Все. Он откроется со всех сторон.

Очень жаль, что мать Артема этого не понимала, но все потому что не любила. В моей голове не укладывалось, как такого прелестного ангелочка можно не любить.

Я приготовила блинчики, которые Артем уплетал за обе щеки, завтрак проходил в мирной обстановке. Я также узнала, что теперь малыш будет ходить на секции по футболу, дзюдо и на математику. Леша взялся за сына по всем фронтам.

После завтрака малыш с охраной уехали, ведь план у ребенка был расписан на целый день. Единственное, что меня волновало — как бы он не выдохся от стольких видов активности.

— Собирайся, Мира, — прозвучало как гром среди ясного неба. — Мы и так опаздываем.

Ах, свадьба. Ну-ну. «Бегу и падаю».

— И не подумаю. Сам иди на свою свадьбу, — процедила.

Я вспомнила вчерашний разговор.

Меня достало уже, что он все время мне угрожал отцом. Да что ни сделай, все равно он найдет на меня рычаг влияния, какой смысл идти на поводу? Тем более, вспоминая вчерашние слова Димы. Нет веры Леше. НЕТ. И следовать его указаниям я точно не собиралась.

— Ты не поняла. Я не спрашивал, я утверждал очевидное.

Ага. Слушаюсь и повинуюсь. НЕТ!

Черты лица мужчины заострились. Но я просто желала разодрать ему лицо, как дикая кошка. За этот пренебрежительный взгляд, за обидные слова.

— Да что ты? Да пошел…

Попыталась закончить свою очевидную мысль, но мужчина схватил меня подбородок и развернул лицо к себе. Пальцы сжимали не больно, но ощутимо. Взгляд метал такие искры, что я вполне могла бы сгореть в злобном пламени.

— Слушай меня внимательно, девочка, ты сейчас идешь в свою комнату и надеваешь то платье, что висит у тебя в шкафу. Даю тебе ровно полчаса на сборы. Еще одно слово вылетит из твоего рта в мою сторону, я сорву с тебя одежду и вытрахаю все дерьмо. Меня уже заебало твое поведение, ясно?

Мои глаза расширились от ужаса. То, с какой уверенностью, злобой и нетерпением он проговаривал каждое слово, резало меня без ножа. Я не заметила, как расплакалась, беззвучно и тихо, просто влага скользнула по щекам.

Леша растерял свою былую прыть. Нахмурился, а я поспешила вырваться из загребущих рук. Мы все время были на краю. И безумные качели надоели уже, меня тошнило на подобных виражах. Я не знала, чего ожидать в следующий момент.