Борьба: Пленники Тьмы - Владимир Андерсон

ни попади под руку, так ещё живи ты, как они скажут. Вот не хотят те жить так. Так нет их заставляют. Объясняют, выводят всякие формулы, показывают на многолетнем развитии Западной Европы, что это так, как они говорят, и снова заставляют. Вот неужели трудно понять, что если человек хочет жить в юрте, а не тридцатиэтажном блочном доме, не стоит его от этого отговаривать. Захочет — сам переедет, не захочет — не переедет. Это его дело, тем более, что он сам никого не заставляет селиться в юртах. Так нет. Им надо поселить всех в эти свои блочные дома, чтобы потом снимать с них плату за свет, воду и отопление».

«Что всё прям так и было?»

«Если говорить по существу, то да».

«А я читал, что США — бывшая колония… Великобритании. Потом они отсоединились и… им же никто не помогал… они сами и развивались…»

«Это всё так и было, но, к сожалению, только вначале. У них был лидер. Монро. Он провозгласил доктрину, согласно которой они не вмешивались в дела Восточного полушария, а Старый Свет — в дела Западного».

«Ну, так же ведь и было?..»

«Было. Понимаешь… У них, в Западном полушарии, конкурентов, в принципе не было. Они и починили там себе всё. Только сделали это так, чтобы никто не видел. Экономикой. Сначала они заключили с властями остальных стран выгодные только себе договоры. А потом, чтобы эти договоры никуда не делись, они начали влиять на эти власти, менять их. Выбирать только тех, кто будет делать то, что им нужно».

«Но это же ведь только способ ведения международной политики и не более того».

«Вот именно более того. Они обворовывали не просто какие-то власти. Они обворовывали целые народы, которым нечего было есть, которым нечего было носить, которые заслуживали нормальной жизни не меньше, чем те, что жили в Соединённых Штатах».

«Но ведь их «отцы-основатели» не предполагали ничего такого, когда создавали всё это. А последствия — лишь амбиции отдельных правителей».

«Вообще говоря термин «отцы-основатели» никак для подобных людей не подходит. Это насочиняли те, кто пытался отмыть своё прошлое и прошлое своей страны. Нет, это, конечно, все делали. И мы в том числе. Скажем в отношении Владимира «Красное Солнышко», когда принимали во внимание его заслуги и потом каконизировали, но всё же здесь есть принципиальные различия. Наши «редакторы» никогда не касались политики в этих вопросах, либо это была настолько внутренняя и сугубо личная вещь, что её можно было простить. Ты никогда не наёдешь о Владимире или Ярославе что-то вроде того, что они стремились для мирового счастья, распространения высших моральных ценностей по всей Земле нашей и ещё чего-нибудь в этом роде. Они выступают в роли нужных правителей для своей собственной страны и не более того. А вот, если в какой-нибудь американской прессе зайдёт речь о Джордже Вашингтоне, сразу добавят, как много он сделал для развития демократии во всём мире и так далее и тому подобное. Если они скажут об Александре Гамильтоне, то тут же влепят, какой он превосходный мыслитель капиталистического развития страны, что он чуть ли ни «родоначальник» «подобной мудрейшей» системы распределения продуктов производства. Когда упомянут Томаса Джефферсона, за одно напомнят о его способности сформулировать права человека в составе государства и то, что благодаря ему образовалась совершенная юридическая база, позволившая людям легче реализовывать их законные возможности. И про Мэдисона, и про Адамсов, и про Франклина ты услышишь не меньше всего хорошего. И никто вспомнит, что все они были рабовладельцами, что после восстания в 1776* году военные чины раздавались в соответствии с величиной имущества, что Вашингтон стал главнокомандующим исключительно потому что, кроме него среди плантаторов никогда из военных толком и не было, что Гамильтон был его адъютантом и стал состоятельным женившись на дочке одного из крупнейших плантаторов, что его способ обогащения никак не вяжется с капитализмом, что Конституция Джефферсона плевала на всех негров и простых американцев, защищая права имущества и незаконности его отъятия даже в том случае, если оно добыто нелегально, но этот факт не доказан, что давало плантаторам возможность прикрываться тем политическим объединением, которое они сами создадут, что и само-то восстание было из-за плантаций, и войну-то за них выиграли французы. Где они нашли здесь «отцов» или «основателей», я не знаю. Чем здесь можно восхищаться, я тоже не знаю. Можно признать их ум, способность зарабатывать деньги, возможность действовать дипломатично, когда это понадобиться — да. Это, конечно, всё очень хорошо и признать можно. Но те же качества я могу признать и в Гитлере, и в Наполеоне, и даже в целом ряде террористов, которые умеют и то, и это. Вот только это не значит, что все эти их способности послужили на благо планете. Более того, лучше бы и Гитлер, и Наполеон, и тот ряд террористов были бы полными дураками, и тогда бы не было много чего такого, о чём и подумать-то дорогого стоит. И пока мы восхищаемся их боевыми качествами кто-то с таким же успехом ставит их в пример. И ещё кто-то может с них взять этот пример, а поскольку и умным и способным в торговле и дипломатии, и ещё многом другом, быть тяжело, они начинают брать всю «дурь», какая у них только была, потому что её-то уж повторить не сложно. В процессе учёбы в людях всегда надо разделять две принципиально важные вещи: что хорошего было в человеке, и что он хорошего сделал для всех. Вот, на мой взгляд, «отцы-основатели» для всех сделали гораздо меньше, чем для своих».

«Ладно, допустим. А чего ещё плохого они сделали? Во Вторую Мировую они же воевали за нас…»

«Нет, ну во Вторую Мировую они, разумеется, воевали за себя. Чего там говорить… Правда, меня здесь больше интересует их тогдашняя оценка всего этого…»

«А что там такого интересного?»

«Мне как-то случайно попался их учебник истории. Не знаю, уж как он попал в Харьков… Ну так вот. Суть дела в том, что там написано, что именно они победили во Второй Мировой Войне, то есть внесли самый большой вклад… И именно им мир обязан в спасении от фашизма».

«Как это так?»

«Так там было написано».

«Не пойму… Ну сравнили бы, сколько, где погибло. Сравнили бы силы. Да что там сравнивать? Советский Союз только потерял тридцать миллионов!»

«Им не надо ничего сравнивать. Просто им надо было убедить своих собственных граждан, что они лучше.