Просто секс - Лиза Бетт

Он будет лишь смотреть, лениво оглядывая мою фигуру взглядом и молчать. Наблюдать, прожигая до костей своим равнодушием, выбивать из колеи своим молчанием, рвать душу на куски своим бездействием.

Он сказал, что не повторяет дважды, но видеть его в зале каждый день – равносильно медленной пытке, неспешной мучительной смерти, самому страшному приговору. Его руки убивают тем, что не касаются меня. Глаза истязают, потому что в них не плещется нежность, как в последнюю нашу встречу.

В них холод.

И пустота.

Но он все равно смотрит.

Пара шагов и я у его ног. Опускаюсь на колени и играю свою роль. Роль, которая прописана в сценарии. Роль, которая выворачивает душу наизнанку.

Его дыхание щекочет щеку, когда я прижимаюсь к его груди спиной. Стук его сердца отдается во мне смертельным набатом, оглашающим час погибели.

И так каждую ночь. Раз за разом я умираю в его руках. Умираю от невозможности прикоснуться к нему как тогда. От осознания, что он не делает шагов мне навстречу. От мыслей, что совершила самую страшную в жизни ошибку, оставив его одного…

Оседлала его колени и тряхнула головой, рассыпая волосы по плечам. Уловила момент, когда сбилось его дыхание, когда глаза как под гипнозом уставились на меня и кадык дернулся, но заказчик продолжал сидеть, наблюдая и не касаясь.

А кожа горела.

Горела от желания ощутить его руки на моей талии, спине, бедрах. Шее…

Кожа словно ощущала его магнитное поле и волоски вставали дыбом и мурашки разливались по телу, делая каждое прикосновение к его груди пыткой…

Самой сладкой невыносимой пыткой, которая выжигала в сердце пустоту.

И я в сотый раз кляла себя, но было поздно.

Нам нельзя.

Хотя, к черту!

Смяла его свитер пальцами и притянула к себе такие сладкие губы, стремясь выпить его дыхание до дна. И ощутила, как сильное тело напряглось. Натянулось как струна, и Макс впервые растерялся.

Не ожидал, что позволю себе большего. Что выйду за рамки дозволенного. Что так нахально прижмусь к его груди и сомну поджатые губы.

Он замер лишь на долю секунды, а потом рванул меня на себя, сжимая в объятиях так сильно, что стало больно дышать. Легкие сдавило, и я так и не смогла втянуть в них раскаленный кислород. Зато охотно отдалась на милость родным рукам, которые стянули мои нервы жгутом и заставили их накалиться от жуткого всепоглощающего желания принадлежать ему одному.

– Макс…

Настойчивые губы смяли мои и заставили задохнуться от желания. Язык толкнул мой, и я застонала, ощутив соленые капли, катящиеся по щекам.

– Малышка… – Макс слизнул с моей щеки слезу и заглянул в глаза, продолжая как одержимый стискивать меня в объятиях. – Никому. Поняла меня. Никому тебя не отдам. Ты моя. И я больше не буду спрашивать твоего разрешения.

Поднялся с кресла, продолжая держать меня так крепко, что казалось, я стала частью его тела.

– Сейчас мы уедем отсюда. И ты больше никогда не будешь танцевать для других. Только для меня. Поняла?

Кивнула, стискивая его плечи руками и плотнее обвивая его талию ногами.

– Юля…

Толкнул дверь помещения для персонала и внес меня туда по хозяйски поддерживая под ягодицы.

– Давно хотел это сделать.

Вошел в гримерку и, убедившись, что мы одни, усадил на столик и лихорадочно расстегнув ширинку и сдвинув черные мини-шортики, вставил в меня свой член, срывая с губ стон блаженства.

Ощутила приятную наполненность и теснее прижалась к его торсу, чувствуя, как он буквально разрывает меня, грубо вдалбливаясь внутрь. Но больно не было. Было оргазмически приятно и крышеносно, и очень скоро я ощутила приближение разрядки, которую не получала с того самого дня, когда Макс трахал меня в последний раз.

Задрожала и взглянула в любимые глаза подернутые дымкой желания.

– Ты моя.

Захлебнулась его дыханием и осознанием, что все, что мне было необходимо, теперь у меня в руках, и выгнулась, отдаваясь во власть экстаза, поглотившего каждую клеточку тела…

Твоя.

А ты мой.

И уже привычным жестом удержала его бедра на пике кайфа и не дала покинуть меня. Не дала отстраниться.

Но он и не спешил. Удерживая взгляд толкнулся во мне в последний раз, и я ощутила как член запульсировал внутри, и дыхание перехватило у обоих.

И дрожь прошла по венам, и я коснулась его губ, и замерла.

Мой.

– Моя.

Да.

– Никому тебя не отдам.

И я тебя.

– Не отдам…

Шум мотора всегда любил, но в этот раз он пиздец раздражал. Ехали домой из кино, Юля молча сидела со мной рядом и отвернувшись разглядывала ночной город.

Да в чем дело-то блядь?

В последнее время как на иголках. Она молчит и задумчиво смотрит в окно, а я весь извожусь как долбоеб не понимаю в чем причина ее холодности. Звал ее в ресторан вчера но она отказалась, и это совсем выбило меня из колеи, че за хуета? За год отношений Юля никогда не отказывалась от свидания, а теперь как-то остыла что ли…

Чудо, что согласилась пойти в кино, хотя ее любимый фильм вышел, премьера, и когда я предложил, она согласилась. Но даже весь фильм я видел как она напряжена и меня это выводило из себя.

Выворачиваю руль и торможу и подъезда к городскому парку. От крутости маневра, Юлю слегка подбрасывает на сиденье и она впивается в меня округлившимися от неожиданности глазами и выдает.

– Макс, ты чего?

Хлопаю водительской дверцей и обхожу машину, и распахиваю Юлину дверь кивая в сторону парка.

– Пошли, пройдемся.

Она настороженно на меня смотрит, но молча выходит и мы идем к калитке, за которой кромешная тьма и пустота. В будний день народу тут нет да и два часа ночи не лучшее время для прогулок, но я машинально беру Юлю за руку и мы шагаем по дорожкам, виляющим между деревьями.

Она продолжает молчать, а я уже на взводе, и понимаю, надо что-то решать, но это пиздец как сложно, ведь я даже не знаю что с ней не так и почему она молчит. Надо что-то сказать, но эта дистанция между нами так вымораживает, что я срываюсь.

– Ладно, нам надо…

– Макс я…

Замолкаем, осознав, что оба начали одновременно. Напряженно смотрю на Юлю, а она на меня и молчим как два долбоебских истукана. Ночное небо над нашими головами ясное, но звезд не видно, и я ловлю себя на мысли, что хотелось бы чтобы они были. Так романтичнее. Блядь что со мной происходит?

– Говори, – чеканю твердо, но Юля лишь упрямо поджала губы.