Чужой: Нашествие - Тим Леббон

Иногда – на провал грандиозных масштабов. В нескольких случаях, когда им удавалось получить королеву и подвергнуть ее и ее потомство генетической модификации, последствия бывали поистине катастрофическими.

И вот выясняется, что кому-то другому эта, казалось бы, безнадежная задача оказалась по силам.

Маршалл шел обратно к своим покоям, сдерживая тошноту, охватывающую его каждый раз, когда ему приходилось перемещаться по станции «Харон». Он ненавидел космос. Зайдя в каюту, он вовсе не удивился, увидев на экране мигающий запрос от Джеймса Барклая, неофициального лидера Совета Тринадцати. Придется снова поговорить с Барклаем и сообщить ему о происходящем во всех подробностях. После этого нужно связаться с Изой Палант. Уж слишком долго они с МакИлвином приходят в себя после спасательной операции; морпехам под командованием Акоко Хэлли, должно быть, не терпится приступить к действиям.

У него есть задание для них всех.

Но пока он немного посидит, выпьет бокал настоящего спиртного и подумает о том, как изменится его жизнь в ближайшем будущем.

Корабль Ярости «Макбет»

Где-то за пределами Внешнего Кольца, 2692 год н. э., октябрь

Беатрис Малони была невероятно стара, но сегодня она ощущала себя молодой. И сегодня, как никогда, она поддалась чувству ярости.

– Но след не потерян, и я обязательно поймаю Лилию, – докладывал Александр, один из величайших ее генералов.

Его изображение подергивалось и расплывалось от подпространственных помех. Когда-то Малони думала, что эти искажения – следы вмешательства бога, но она давно уже потеряла веру. Особенно после того, как Ярость сделала ставку на науку и на чудеса, которые эта наука им предоставляла. Теперь искажения сигнала были всего лишь следствием несовершенства систем связи. И с каждым годом эти системы становились все совершеннее.

– Александр, мне нет нужды говорить о том, что Лилия представляет для нас величайшую угрозу.

Платформа, на которой был установлен костюм, слегка покачиваясь, парила в антигравитационном поле, а окутывающий все тело Беатрис гель поддерживал идеальную температуру для организма. Вот уже много лет она ощущала свежий воздух только кожей покрытого бесчисленными морщинами лица, которое выглядело старее, чем на самом деле, но Малони отказывалась от полного погружения в гель. Пусть обнаруженный в далеком чужом мире гель и обладал чудесными свойствами, но она все еще цеплялась за остатки своей человеческой природы.

– Она знает наши планы и то, что дает нам преимущество, – продолжила Беатрис. – Она понимает, как устроены наши корабли, каким курсом они следуют и к каким целям стремятся. И, что самое главное, ей ведома тайна наших армий. Если все эти сведения попадут к нужным людям, они смогут организовать достойное сопротивление. Я хочу, чтобы ее доставили ко мне живой. Она должна прожить достаточно долго, чтобы успеть как следует помучиться и расплатиться за свои проступки. Но, при необходимости, можно доставить ее и мертвой.

Беатрис помолчала и улыбнулась, чувствуя, как растягивается и лопается трещинками кожа на лице.

– Без нее не возвращайся.

Кивком она остановила запись и приказала отослать сообщение, после чего вздохнула. Из платформы вытянулся гибкий и узкий, как волос, металлический отросток, прикоснувшийся к трещинке у губы. Лицо ее явно не привыкло к такому выражению эмоций.

«Но привыкать придется, – подумала Беатрис. – Потому что наша победа близка».

Вторжение началось. Генералы вели свои войска в бой, прокладывая дорогу для ее триумфального шествия. Да, она была стара, и временами на нее наваливалась смертельная усталость, но никогда еще она не ощущала такого возбуждения.

«Макбет» все еще передвигался в подпространстве у дальних рубежей Сферы Людей, но готовился к торможению. Генералы присылали свои доклады не переставая, и на корабле царила суматоха. Бои, по большей части, проходили идеально, что неудивительно при таком-то оружии и с ксеноморфами в роли солдат. Но некоторые генералы затягивали с выполнением заданий, а кое-кто даже потерпел поражение. Малони это не нравилось, но она понимала, что потери на войне неизбежны.

Даже сейчас, когда они приближались к осуществлению грандиозного плана, подготовка к которому велась долгие десятилетия, Малони предпочитала придерживаться привычного распорядка. Отослав сообщение Александру – уж очень ее заботило предательство Лилии, бередившее душу, словно свежая рана, – она вызвала помощников.

Дана и Карет всегда были наготове и появились через несколько секунд.

– Да, госпожа? – спросил Карет.

– Вы знаете, куда следовать.

Дана и Карет кивнули и взялись за платформу по обе стороны. Малони не требовалось никаких планов и схем, чтобы перемещаться по кораблю – она знала его как свои пять пальцев, со всеми укромными уголками и потаенными местами. Она двигалась по его коридорам, как кровь движется по жилам организма, поддерживая его жизнь или лишая его жизни. Часто в ее передвижениях не было особого смысла, кроме символической тесной связи с кораблем. Она заглядывала в машинный отсек и восторгалась тем, во что он превратился.

Существо, которое они нашли на Зените – его прозвали Искра, – превратило машинное отделение «Макбета» в свой дом. Иногда оно тоже перемещалось по кораблю, что-то достраивая, улучшая, выделяя из своих придатков новые материалы и системы управления. Но машинное отделение было сердцем корабля, той мощной мышцей, которая приводила в действие всю конструкцию, и существо большую часть времени пребывало здесь, продолжая наращивать мощь «Макбета».

Им так и не удалось наладить полноценный контакт с этим существом. Долгое время это беспокоило Малони. Она не позволяла ученым экспериментировать с Искрой, опасаясь ответной агрессии и разрушения всего, что она дала им за все эти годы. До сих пор никто толком не знал, действительно ли она «существо» в общепринятом смысле, или это машина, которую оставили на Зените его прежние хозяева. Машина, которая продолжала строить и улучшать среду обитания даже после того, как исчезли сами древние обитатели этого мира.

Со временем тревоги угасли. «Макбет» быстро преображался под влиянием неустанной Искры, и Малони привыкла к мысли, что их свела судьба.

Но сегодня путь ее лежал мимо машинного отделения и вел в трюм.

Карет и Дана хранили молчание, отчего казалось, будто их душу гнетут тайные сомнения. В конце концов, они были Кораблерожденными, и Сфера Людей была для них чем-то неведомым, о чем они слышали детьми, почти мифическим местом, с течением времени ставшим олицетворением Обещания. Обещания возвращения, обещания восстановления в правах, и в первую очередь – обещанием возмездия за то, что их предков изгнали в глубины космоса.

Даже те, кто родился на борту корабля, воспринимали свою повседневную жизнь как изгнание из далекого Дома.