Шпион в шампанском. Превратности судьбы израильского Джеймса Бонда - Вольфганг Лотц

— По одной на дорожку, ребята?

— По маленькой. За нашего друга Гураба!

Как только они уехали, я вскочил в машину и промчался в «Риволи», один из самых фешенебельных каирских магазинов. Там я купил превосходный и очень дорогой «дипломат», который отправил Фогельзангу.

Вечером того же дня я зашифровал сообщение для утреннего сеанса, в котором сообщил время прибытия Фогельзанга в Мюнхен, название отеля и номер забронированной для него комнаты. Кроме того, я сообщил, что Фогельзанг любит развлечься в обществе женщин и вечерами вряд ли будет корпеть в номере над своими чертежами. Запасной ключ для кейса я оставил у себя и через два дня сумел переправить его своим коллегам.

Оглянись назад

Наступила весна 1964 года — время для очередной нашей шестимесячной поездки в Европу. Я только что продал двух породистых арабских лошадей, жеребца и кобылу, одному помешавшемуся на лошадях итальянскому миллионеру, который побывал в Египте. Моим клиентом оказался барон Энрико де Портанова, зафрахтовавший специальный самолет, на котором мы с Вальтрауд должны были лично доставить лошадей. В Риме мы оказались гостями барона, и каждое утро, по его просьбе, выезжали лошадей на превосходном треке в районе виллы Боргезе. Вечерами барон устраивал в нашу честь приемы с шампанским.

На этот раз у нас появился превосходный повод для выезда в Европу, и нам не пришлось прибегать к легенде о том, что у Вальтрауд была небольшая, не злокачественная опухоль в голове, которая требовала периодических консультаций у немецких врачей. В то время было не так просто не только въехать в Египет, но и выехать из него. Туристские визы выдавались иностранцам сроком на три месяца, и если по истечении трех месяцев иностранец хотел продлить свое пребывание в Египте, он должен был получить вид на жительство, а обладатель вида на жительство для того, чтобы получить разрешение на выезд за границу, должен был, в свою очередь, пройти другую бюрократическую процедуру.

Естественно, что я не хотел привлекать особое внимание властей к моим поездкам в Европу. К счастью, Гураб пришел мне в этом вопросе на выручку, когда я сказал ему, что волокита с выездом начинает действовать мне на нервы и отрицательно сказываться на здоровье Вальтрауд.

— В чем проблема? — спросил он с сочувствием. — Мы предоставим вам статус постоянных туристов. Это не совсем обычно, но кому какое дело. Просто приноси мне ваши паспорта каждые три месяца, и через пару часов в них будут все необходимые печати.

На том и порешили.

Из Рима мы вылетели в Париж, где я встретился со своим руководителем. Оставив Вальтрауд в отеле, я отправился к ближайшему телефону-автомату, опустил несколько монет и набрал определенный номер. На мой звонок немедленно ответили, и после того, как я назвал пароль, предложили встретиться с моим другом в три часа в определенном кафе. На самом деле фраза о встрече в три часа в кафе «X» означала встречу в два часа в кафе «Y». Телефон мог прослушиваться, и нужно было принимать меры предосторожности.

Оперативные встречи организовывались следующим образом. Ты прибывал в определенное место и ждал там ровно три минуты. Если кто-то из участников встречи опаздывал, то встреча переносилась на один час и проходила уже в другом месте. Если кто-то подозревал слежку, то он просто не выходил к месту контакта.

Я прибыл к месту встречи точно в назначенное время, занял столик в глубине кафе и заказал себе перно. Прошло две минуты, но мой связник не появлялся. Я начал уже беспокоиться и вспомнил, как в мой прошлый приезд в Париж мой коллега не вышел на встречу не из-за слежки, а потому что застрял в автомобильной пробке.

Я снова посмотрел на часы и в тот же момент боковым зрением увидел, что ко мне идет мой старый друг. Мы тепло поздоровались, он тоже заказал себе перно, с наслаждением его выпил и повел меня на встречу с шефом.

Затем последовали два напряженных дня отчетов и консультаций. Шеф был особенно доволен моими сообщениями о различных ракетных базах.

— Кстати, — сказал он, — у нас есть хороший аэрофотоснимок ложного аэродрома около шоссе Каир — Александрия.

— Ложного? — недоуменно спросил я. — Он совсем не ложный. Там настоящие самолеты.

— Это невозможно! — воскликнул шеф. — Для чего египтянам выстраивать самолеты в два ряда вдоль взлетной полосы? Только для того, чтобы ввести нас в заблуждение. Они просто должны быть деревянными.

— Заверяю вас, что это не так, — не сдавался я. — Один из моих друзей из египетских ВВС не далее как две недели назад возил меня на этот аэродром. Я находился всего в нескольких метров от этих самолетов. Поверьте мне. Они настоящие!

— Тогда в Египте все возможно, — рассмеялся шеф. — Неужели они не слышали о рассредоточении? Да, — продолжил шеф, вновь становясь серьезным, — у меня есть другая фотография, которая мне очень не нравится. Скажи, Вольфи, ты совсем сошел с ума?

С этими словами он протянул мне номер немецкого спортивного журнала для любителей верховой езды. В журнале было опубликовано несколько моих фотографий верхом, в том числе одна, где я с гордостью позирую после одной выигранной скачки.

— Как ты мог позволить появиться этим фотографиям? Ведь достаточно одного болтуна в Израиле — и тебе крышка!

Конечно, шеф был абсолютно прав, но как я мог помешать публикации этих фотографий? Недавно в Египет приезжал президент Немецкой конноспортивной ассоциации, а поскольку я был уважаемым членом этой ассоциации, то провел с ним достаточно много времени. Естественно, что он меня фотографировал, но я не мог предположить, что он передаст эти фотографии для публикации в журнал.

Я постарался объяснить все это шефу и после того, как он немного поостыл, представил ему свой полугодовой финансовый отчет, который он бегло просмотрел и утвердил.

— Думаю, что тебе еще понадобятся деньги, — сказал он. — Я переведу их в твой немецкий банк обычным путем. Вольфи, дорогой, — смеясь добавил он, — говорят, что хороший разведчик стоит целой бригады. И твои расходы это наглядно подтверждают… Но я думаю, что пока мы все-таки должны время от времени ублажать твоих генералов, — задумчиво заключил он.

Потом мы перешли к новым заданиям. Шефа особенно интересовали новые специалисты, которых вербовал в Германии Карл Кнупфер, новый руководитель египетской ракетной программы.

— Это очень срочное задание. Когда ты возвращаешься?

— Примерно через три недели, — ответил я. — Мы с Вальтрауд должны немного отдохнуть и расслабиться. Кроме того, мне надо закупить подарки для моих египетских друзей. Но если это так