Божественный сумасброд. Жизнеописание и песни Друкпы Кюнле - Лхундруб Цо

открытыми.

После того, как Друкпа Кюнле ушёл, люди стали гадать, как он намеревается выполнить такое дерзкое требование. Некоторые полагали, что он, наверняка, украдёт скотину. Наместник же на это лишь сказал:

— Как он это сделает, мне безразлично, лишь бы я получил своё мясо. Откройте завтра утром ворота.

Когда утром следующего дня солнце поднялось над восточными горами, послышался сильный шум и громкая ругань, приближающиеся со стороны долины Гьянце. Наконец показался Лама, гнавший перед собой сто десять кабарог из Гандена.

— Вот твой мясной налог! — крикнул Лама наместнику. — Бери, если хочешь, сейчас, я не смогу пригнать их тебе завтра. Сегодня же я могу услужить тебе всеми животными, какие только есть в Тибете. А не хочешь — я отошлю их в Чистые Страны. Так гласит повеление Владыки Смерти.

— Друкпа Кюнле, ты сошёл с ума! Ты воплощение Мары

или излучение Будды! Гнать кабарог словно овец в одном стаде — это настоящее чудо! Но всё же я не имею право брать налог живьём. Я могу принять только мясо, — сказал наместник.

— Это не проблема, — отвечал Лама, отсекая животным головы. Убив всех, он стал сдирать с них шкуру, сваливая окровавленные туши в одну кучу.

Наместника охватил ужас.

— Апау! Апау! — закричал он. — Безумный Друкпа Кюнле, мы совершили великий грех! Тебе не нужно больше платить налог на мясо, и отныне все потомки рода Друкпа освобождаются от этой обязанности. Возьми это мясо и продай ею на базаре. И освободи умы этих животных!

— Вчера ты велел мне уплатить тебе мясной налог, для чего я и пригнал сюда этих животных. Теперь ты говоришь, что он тебе больше не нужен. Если это так, то они могут вернуться в Ганден.

Он щёлкнул пальцами и крикнул:

— Возвращайтесь туда, откуда пришли!

Туши тут же вскочили и отыскали себе каждая по шкуре и по голове (причём некоторые маленькие животные схватили большие головы, а некоторые большие — маленькие головы). Так они и убежали обратно в Ганден. Говорят, что в этой местности ещё и по сей день можно встретить эту диковинную разновидность оленей с несоразмерными головами.

Наместника, его охранников и прислугу охватила такая глубокая преданность, что у них на глазах выступили слёзы. Они упали перед Ламой на колени, сложив руки, и наместник сказал:

Единственное Прибежище существ, Кюнга Легпа!

Южные облака, плывущие летом высоко в небе,

Несведущи о восходе и закате солнца.

Ледяной ветер, что завывает зимой,

Несведущ о побитых градом цветах.

В необъятном мраке нашего извечного невежества

Мы не знали, что Кюнле —  великий Мастер.

За своё невежество и несообразительность

Просим мы о прощении.

Пожалуйста, затвори врата в низшие миры

И защити нас своим сочувствием!

И наместник коснулся своим лбом ног налджорпы. Впоследствии он обрил голову, принял религиозное имя и стал заведовать хозяйством как бодхисаттва.

Лама вернулся в пивную Адзоммы и продолжал пить и распевать песни. Девушки были от него в восторге и обратились к нему со словами:

— Вчера ты убил животных, а потом вернул их к жизни, и поэтому мы питаем к тебе очень большое доверие. В своей прежней жизни ты, несомненно, был Буддой. Расскажи нам, пожалуйста, об этом!

Друкпа Кюнле отвечал:

— Поскольку, рассматривая своё настоящее поведение, неминуемо получаешь некоторое представление о своих прежних существованиях, я спою вам одну песню:

В веренице моих многих жизней

Я принимал тела каждого вида существ.

Я только смутно припоминаю об этом,

Однако это должно быть приблизительно так:

Поскольку сейчас я так люблю чанг,

Должно быть, когда-то я был пчелой;

Поскольку сейчас я так похотлив,

Должно быть, когда-то я был петухом;

Поскольку сейчас я так зол,

Должно быть, когда-то я был змеёй;

Поскольку сейчас я так ленив,

Должно быть, когда-то я был свиньёй;

Поскольку сейчас я так скуп,

Должно быть, когда-то я был богачом;

Поскольку сейчас я так бесстыж,

Должно быть, когда-то я был безумцем;

Поскольку сейчас я такой лгун,

Должно быть, когда-то я был актёром;

Поскольку сейчас я себя так неприлично веду,

Должно быть, когда-то я был обезьяной;

Поскольку сейчас я такой кровожадный,

Должно быть, когда-то я был волком;

Поскольку сейчас у меня такой узкий задний проход,

Должно быть, когда-то я был монахиней;

Поскольку сейчас я так педантичен,

Должно быть, когда-то я был бесплодным;

Поскольку сейчас я проедаю своё богатство,

Должно быть, когда-то я был ламой;

Поскольку сейчас я так увлекаюсь накопительством,

Должно быть, когда-то я был управляющим;

Поскольку сейчас я так самолюбив,

Должно быть, когда-то я был начальником;

Поскольку сейчас я так люблю обманывать других,

Должно быть, когда-то я был торговцем;

Поскольку сейчас я так болтлив,

Должно быть, когда-то я был женщиной;

Но я не могу сказать вам,

Является ли это действительно правдой.

Подумайте сами. Как на ваш взгляд?

— Ты делаешь вид, будто перечисляешь свои прежние жизни, — ответили девушки, — а на самом деле ты раскрываешь нам наши собственные недостатки. Благодарим тебя за твоё поучение.

Лама продолжил странствие, направившись к монашеской академии, находящейся у ступы[44] Палкхор. Он застал там опытных в дебатах монахов, углублённых и свои прения.

Пока он наблюдал за этим зрелищем, его внимание вдруг привлекла хорошенькая девушка, сидевшая на краю ступы. Тут пожилой монах, стоявший во главе рядов монахов, обратился к нему:

— Друкпа Кюнле, знаки твоего совершенства и твои чудесные способности воистину ошеломляющи; но то, что ты не простираешься перед ступой и монашеской сангхой, говорит о том, что твоё воззрение превратно и находится в противоречии с учением Будды.

— Я — совершенный налджорпа, и уже давно завершил практики простираний и покаяния в проступках, — сказал Лама. — Но если ты считаешь это нужным, я буду простираться, — и он стал делать простирания перед девушкой и перед ступой с такой молитвой:

Я простираюсь перед этим прекрасным корпусом из глины,

Который не причислить к восьми ступам Сугаты[45].

Я простираюсь перед этим чудесным творением,

Не созданным руками Покровителя Искусств[46].

Я простираюсь перед этими тринадцатью колёсами[47],

Которым нет подобных в тринадцати мирах.

Я простираюсь перед попкой этой девушки из Гьянце,

Которую вы оставляете без внимания

В