Конан-варвар. Алая цитадель - Роберт Ирвин Говард

бритунийка еще слышала прерывистое дыхание и глухой рык могучего варвара, шум тяжеловесной возни и характерные звуки распарываемой страшными ударами плоти… Потом все стихло. Бедная Натала то в полузабытьи повисала на проклятой веревке, то приподнималась, напряженно ожидая — неизвестно чего.

Шорох неверных, но определенно человеческих шагов пробудил ее к жизни. Из темноты к ней плелся Конан, и вид у варвара был такой, что визг Наталы эхом раскатился по коридору — на миг ей показалось, будто там, в отблесках света, переставлял непослушные ноги оживший мертвец. На Конана в самом деле страшно было смотреть. Он шел мокрый от собственной крови, и с каждым шагом на полу оставались липкие капли. На лице лопнула кожа, глаза заплыли — киммерийца ни дать ни взять охаживали дубиной. Губы безобразно распухли, из-под слипшихся волос текла кровь. На руках и ногах зияли глубокие резаные раны, повсюду наливались синяки от ударов о камни. А его грудь, плечи, спина!.. Вот где, без всякого преувеличения, живого места не было. Кожа свисала кровавыми шмотками, как если бы киммерийца исхлестали проволочным хлыстом…

— Конан!.. — расплакалась Натала. — Что он сделал с тобой?..

У него не было сил для ответа, но разбитые губы шевельнулись в подобии угрюмой улыбки. Волосатая грудь тяжело вздымалась и блестела от крови и пота. Конан медленно, с явным усилием, дотянулся и разрезал веревки, державшие бритунийку. Потом привалился к стене и некоторое время отдыхал, широко расставив подрагивавшие колени… Натала, свалившаяся на пол, подбежала к нему, обняла своего благодетеля и разрыдалась.

— Конан, Конан, ты же изранен весь… — всхлипывала она. — Что нам с тобой теперь делать?

— Ну, — просипел он, — когда берешься драться с демоном, выскочившим из ада, нечего ждать, что прическа целой останется…

— А где… оно? — пошептала Натала. — Ты его убил?..

— Не знаю, — ответил Конан. — Оно провалилось в какую-то дыру. Я к тому времени из него лапшу сделал, но можно ли эту тварь убить оружием смертных — откуда ж я знаю…

— Твоя спина… — ужасалась Натала.

— Оно меня щупальцами хлестало, — сказал Конан. Попробовал сдвинуться с места, и у него вырвалось невольное ругательство. — Резало, словно кнутом железным, и жгло, точно ядом… А стискивало так, что я чуть не задохся. Куда там питону… У меня аж все кишки в животе перепутались…

— А что мы делать-то будем? — всхлипнула девушка.

Он кое-как приподнял голову. Люк, через который он провалился сюда, был закрыт, и сверху не доносилось ни звука.

— Сквозь потайную дверь нам тоже не выйти, — принялся рассуждать Конан. — В той комнате полно мертвецов, да и стража наверняка караулит… Может, они решили, что мне конец пришел, а может, просто не отваживаются сунуться следом в туннель… Слушай, Натала, выколупай-ка этот камешек из стены!.. Пока я ощупью добирался сюда, мне попадались проемы, а за ними — еще какие-то коридоры… Надо посмотреть, куда они ведут. Может, там опять колодцы с чудовищами, а может, и выход на волю… Не здесь же нам теперь оставаться!

Натала быстро справилась с камнем, и Конан двинулся вперед, держа крохотный источник света в левой руке, а в правой по-прежнему сжимая рукоять окровавленной сабли. Киммериец шел медленно и с явным трудом, лишь звериная выносливость помогала ему удерживаться на ногах. Он не жаловался, но Натала видела муку в его глазах и то, как время от времени он непроизвольно облизывал губы. Что она могла для него сделать?..

И вот слабый свет камня обрисовал перед ними темную арку. Конан без раздумий шагнул под гулкие своды. Натала семенила следом за ним, заранее ужасаясь. Однако впереди всего лишь распахнулся новый коридор, как две капли воды похожий на первый.

Она понятия не имела, долго ли длился их путь в сумраке подземелья, но потом впереди показалась длинная лестница. Одолев ее, они увидели каменную дверь, запертую золотым засовом.

Натала помедлила, оглядываясь на Конана. Варвар шатался, из последних сил удерживаясь на ногах, огонек в его руке колебался, заставляя странные тени метаться по потолку и стенам.

— Открывай, девочка, — пробормотал он хрипло. — Люди Ксутала ждут нас, и я не намерен их разочаровать… Клянусь Кромом, этот город еще не приносил таких жертв, какую я им устрою!

Бритунийка понимала, что он был уже не в себе. Она прислушалась… За дверью царила тишина. Натала забрала у Конана светящийся камень, отодвинула засов и осторожно приоткрыла дверь, легко сдвинувшуюся вовнутрь. Сердце готово было выскочить из груди…

Сквозь щелку ее глазам предстала комната, сплошь обтянутая золотой парчой. Посередине звенел струями маленький серебристый фонтан.

Ладонь Конана тяжело опустилась на ее нагое плечо.

— Прочь, девочка, — пробормотал он. — Сейчас тут будет жарко…

— Здесь никого нет, Конан, — ответила она. — Только вода журчит.

— Слышу. — Киммериец облизал почерневшие губы. — Хоть напиться напоследок…

Сообразив, что зрение ему изменило, Натала взяла ослепшего гиганта за руку и повела за собой. Она шла на цыпочках, так и трепеща при мысли о желтокожих, которые должны были вот-вот броситься на них со всех сторон.

— Пей, я постерегу… — прохрипел Конан.

— Нет, нет, я не хочу, — отказалась она. — Приляг лучше вот здесь, я тебе хоть раны промою…

— Воины… где воины Ксутала? — бормотал Конан. Он все тер рукой глаза, силясь проморгаться, но ничего не получалось.

— Здесь никого нет, — повторила Натала. — Все тихо.

Осев на пол возле фонтанчика, Конан нащупал источник, погрузил лицо в прохладные прозрачные струи и принялся пить. Он глотал и глотал, не в силах остановиться… Когда же он наконец поднял голову, Натала увидела, как блеснули его налитые кровью глаза, и с облегчением поняла, что рассудок варвара, отуманенный ядом, несколько прояснился. Кряхтя сквозь зубы, он уступил уговорам девушки и распростерся на мраморном полу, отдаваясь во власть ее заботливых рук. Натала принялась обмывать истерзанное тело и перевязывать раны полосками ткани, оторванными от ближайшей шелковой занавеси. На всякий случай Конан так и держал в кулаке саблю, прислушиваясь, не зашуршит ли что под одной из бесчисленных арок. Натала тем временем добралась до его спины и в очередной раз расплакалась от ужаса и жалости. Кожа здесь оказалась большей частью содрана до живого мяса, а уцелевшие клочья — местами обесцвечены, местами же, наоборот, испещрены черными и тошнотворно-желтыми пятнами. Накладывая очередную повязку, Натала судорожно соображала, как же им теперь следовало поступить. Если они попробуют отлежаться (в чем Конан определенно нуждался), рано или поздно их непременно найдут. Быть может, их разыскивали по всему дворцу даже прямо сейчас. Что делали в этот момент люди Ксутала — бегали с оружием или