Смертельный груз - Фридман У. Крофтс

Бернли вернулся к полосе травы для дальнейших поисков. И вскоре нашел еще одно подтверждение своей теории, обнаружив единственное углубление, оставленное ножкой лестницы примерно в двух футах и шести дюймах от стены. Эта вмятина, понял он, образовалась после того, как неизвестный злоумышленник сбросил лестницу со стены, покидая двор. Инспектор заметил еще три отпечатка подошв, но они, к сожалению, оказались настолько смазанными, что не представляли ценности для расследования.

Он снова достал блокнот и сделал зарисовку, указав точные размеры лестницы: длину, ширину и очертания ножек с обеих концов. Затем, воспользовавшись той же стремянкой, что и Феликс для подвески блока и цепи к потолку сарая, инспектор поднялся на стену. Тщательно осмотрел бетонную поверхность, но никаких других отметин не обнаружил.

Поскольку двор был замощен, на нем не осталось следов ни от колес, ни от подошв, но Бернли тем не менее потратил немало времени, несколько раз обойдя его вдоль и поперек в надежде найти любой случайно потерянный предмет. Однажды, расследуя одно из дел, он именно так разыскал среди листвы простую пуговицу от брюк, и эта находка помогла усадить за решетку двух преступников. Но сейчас его постигла неудача – поиски закончились совершенно безрезультатно.

Затем он вышел на подъездную дорожку. Здесь следов оказалось много, хотя, вопреки всем стараниям, инспектору не удалось извлечь из них никакой полезной информации. Поверхность дорожки покрывал густой слой мелкого гравия, на котором виднелись лишь смутные впадины и взрыхления. Он все же методично изучил дорожку. Каждый ее фут был неспешно обследован, пока Бернли двигался в сторону ворот. Чем дальше от дома, тем тоньше был слой гравия, насыпанного на твердое основание, а оно тоже не способствовало сохранению четких отпечатков колес или ботинок. Когда до ворот оставалось уже совсем недалеко, ему повезло.

На лужайке между домом и стеной явно проводились какие-то земляные работы. Бернли показалось, что обустраивали либо теннисный корт, либо площадку для игры в крокет. И из одного угла будущей площадки вела недавно закопанная узкая траншея, пересекавшая подъездную дорожку и уходившая под живую изгородь. Ее назначение было очевидно – здесь недавно проложили дренажную трубу.

Там, где траншея проходила под дорожкой, свежая глинистая почва, которой трубу засыпали, слегка просела. Вмятину заровняли в середине, добавив еще гравия, но, по счастливому для инспектора стечению обстоятельств, с того края дорожки, что был ближе к проселку, остался участок глины. И на этом относительно небольшом пространстве четко виднелись два следа от обуви, направленные в сторону дома.

Впрочем, назвать это двумя следами было бы не совсем правильно. Только один из отпечатков оказался полным, зафиксированным глиной во всех деталях, словно гипсовая отливка, – след от грубого рабочего башмака с правой ноги, подбитого крупными сапожными гвоздями с круглыми шляпками. Второй отпечаток, видневшийся впереди и левее, оставили, сделав следующий шаг. Он по большей части пришелся уже на твердую поверхность, а в глине запечатлелся только каблук.

Лицо инспектора Бернли просветлело. Ему редко доводилось видеть более четкие следы. Наконец-то он нашел нечто вещественное. Он присел, чтобы рассмотреть отпечатки пристальнее, но внезапно резко поднялся, с досады даже всплеснув руками.

– Ну и дурень же я! – прорычал инспектор, недовольный собой. – Эти следы оставил Уотти, когда заводил лошадь с повозкой и бочкой во двор.

Но он не поленился все же сделать точный, пусть и несколько схематичный рисунок в блокноте с особенностями следов, обозначив расстояние между ними, равно как и размер глинистого участка. Не приходилось сомневаться: Уотти без труда удастся найти через транспортную фирму и убедиться в принадлежности отпечатков. И если вдруг выяснится, что следы оставил не он, тогда в руках инспектора окажется важная ниточка, ведущая к вору.

Бернли уже был готов развернуться и идти дальше, но по укоренившейся привычке тщательно обдумывать все увиденное, он задержался рядом со следами, продолжая вглядываться в них, постепенно замечая упущенное прежде. Его неожиданно поразило, насколько близко друг к другу располагались отпечатки подошв. Он опять достал рулетку и вторично замерил расстояние. Девятнадцать дюймов от пятки до пятки. Это в самом деле выглядело слишком короткой дистанцией. Обычно у мужчины такой комплекции, какой обладал Уотти, длина шага равнялась по меньшей мере тридцати дюймам, к тому же у кучеров с годами вырабатывалась особо размашистая походка. Тридцать два или даже тридцать три дюйма – вот какую цифру следовало ожидать в реальности. Отчего же вдруг такой мелкий, словно семенящий шажок?

Инспектор всматривался и размышлял. В его глазах появился блеск, и он опять склонился над пятном глины.

– Будь я проклят! – пробормотал Бернли. – Будь трижды неладен! Я ведь чуть не проморгал это! Все и прежде указывало на Уотти, а теперь улики сходятся окончательно! Окончательно и бесповоротно!

Щеки его раскраснелись, глаза сияли.

– Вот мы, кажется, и распутали один клубок, – произнес инспектор с нескрываемой радостью в голосе.

Но он, несмотря ни на что, продолжил свое методичное обследование остальной части дорожки, протянувшейся от ворот до шоссе, но не сделал больше никаких открытий.

Бернли посмотрел на часы. Семь утра.

– Остались еще два вопроса, и я здесь закончу, – проговорил он удовлетворенно.

Инспектор свернул на проселок и медленно пошел вдоль него, изучая неровную поверхность столь же внимательно, как делал это с подъездной дорожкой. Трижды он останавливался, чтобы изучить и замерить следы обуви, причем в третий раз совсем рядом с калиткой в живой изгороди.

– С первым вопросом все. Теперь обратимся ко второму, – пробормотал он и вернулся к началу подъездной дорожки, где на некоторое время задержался, всматриваясь в обе стороны шоссе.

Избрав лондонское направление, он прошел с четверть мили, изучая съезды с шоссе в обе стороны и обращая особое внимание на те из них, что вели в глубь полей. Очевидно, не обнаружив того, что искал, на перекрестке он свернул налево, продолжив свой поиск. Не добившись успеха, добрался до второго пересечения дорог, но опять безрезультатно. Поскольку больше перекрестков поблизости не оказалось, Бернли вернулся к проселку и двинулся теперь в противоположном Лондону направлении. Около третьего съезда налево в сторону поля он опять остановился.

Съезд вел к воротам фермы, окруженным с двух сторон высокой и густой живой изгородью, высаженной параллельно шоссе. Поле за воротами покрывала лишь сорная трава, и при въезде висела табличка с объявлением о сдаче земельного участка в аренду или о продаже под строительство. Сразу за воротами простиралась небольшая и чуть заболоченная низина, и от взгляда инспектора не укрылось, что она вся покрыта свежими следами колес.

Ворота не были заперты на замок. Бернли отодвинул засов и зашел на поле. Следы колес он осматривал с величайшим интересом. Они сначала сделали резкий поворот вправо от въезда, затем шли вдоль живой изгороди и остановились у высокого дерева. Помимо колесной колеи, инспектор пристально изучил отпечатки подков лошади и следы тяжелых башмаков, подбитых крупными гвоздями с круглыми шляпками, которые вели в том же направлении.